Отдел Нечисть

Я кое-как привел себя в порядок, подбросил стажера до метро – оно к этому времени как раз открылось – и поспешил на проезд Соломенной сторожки.

Возле подъезда меня встретил особист с управления. Таких, как он, за версту чуешь: идеальный прикид, придирчивый взгляд и высоко вздернутый подбородок. Призван не работать, а понукать другими.

– Капитан Чернов? – остановил меня тонкий, почти визгливый голос.

– Так точно.

Особист внимательно осмотрел меня и, судя по выражению лица, остался недоволен моим внешним видом.

– Это что еще такое?!

– Вы о чем? – включил я «режим непонимания». В данных обстоятельствах лучший вариант, чтобы избежать других нежелательных вопросов.

– Я о вашей одежде.

– А вы простите кто? Санитарный врач? Борец за чистоту? Или Мойдодыр? – спокойно произнес я. Пока он не представился, я мог считать его гражданским, а стало быть, и сказать, что в голову взбредет.

Особиста малость тряхануло. Он быстро извлек из внутреннего кармана пиджака служебное удостоверение и начал судорожно им трясти перед моим лицом. Но на этом представитель надзорного отдела не успокоился, следом на его шее появилась металлическая бляха с личным номером. Оказалось, что передо мной стоял лейтенант граничной службы Кирилл Немудрый из особого отдела «П», предназначение которого состоит в контроле коррупции среди сотрудников, непосредственно контактирующих с нечистой силой.

Я выслушал его претензии: Немудрый так активно выплевывал слова, что пришлось пару раз утереться рукавом. Мне это быстро надоело. Не дослушав, я грубо толкнул его плечом и прошел в подъезд.

Сейчас я сидел на неудобном кресле со следами гари на куртке и лице и молча наблюдал за тем, как мои коллеги выполняли свою работу.

Погрузившись в мысли, лишь изредка выныривал наружу, чтобы оценить обстановку. Но даже в таком состоянии успел уловить главное. А случилось здесь, собственно говоря, вот что: женщина укладывала ребенка – дочку трех лет, когда увидела в оконном отражении домового. Тот повел себя довольно агрессивно: сначала попытался напасть на девочку, затем накинулся на старую радиолу, пока на него не накинулся отец пострадавшей. Женщина мало что помнила – разве что как сдавленно захрипел ее родитель, и домовой, подхватив что-то с пола, убрался восвояси.

– Последнее время вы общались с кем-то посторонним? – поинтересовался следователь.

– Нет, – тихо ответила хозяйка квартиры.

– Вспомните.

Понятно, к чему такие вопросы: без приглашения нечисть в дом не попадет. А стало быть, должно было прозвучать приглашение.

– Простите, ничего.

– Это очень важно.

Возникла долгая пауза.

– Кажется, было, – внезапно произнесла пострадавшая.

– Где? При каких обстоятельствах? – оживился следователь.

– Пару дней назад, прямо здесь в подъезде. Я проверяла почтовый ящик, а ко мне подошел почтальон, такой высокий, в форменной одежде, и сказал, что нам пришло заказное письмо. И дал извещение. Я предложила ему подняться к нам, но он отказался.

– А письмо?

– Я ходила на почту, но там ничего не нашли.

– Внешность его запомнили? – без особой надежды уточнил следователь.

В ответ пострадавшая лишь пожала плечами.

По горячим следам задержать инородного преступника не удалось – сгустки материи исчезали где-то за домом между старыми гаражами. Установить наличие похищенного также не представилось возможным – все вещи оказались на месте. С пострадавшей начали работать психологи, а патологоанатом забрал труп на исследование. По итогам ни одной даже маломальской версии.

Дождавшись, пока пристальное око особиста переключится на кого-то другого, я быстро покинул свое место и последовал за фотографом – снимки ауры с места происшествия он сделал, и мне необходимо было их увидеть.

– Простой, можно тебя на секунду, – остановил я молодого сотрудника. И пока тот пытался понять, кто я такой и какими полномочиями обладаю, я ловко открыл его чемодан и выхватил несколько снимков.

– Что вы делаете? По какому праву?! – тут же возмутился эксперт.

Мне хватило одного взгляда, чтобы оценить насильственное воздействие на человека. Темно-синий след в области сердца и такого же цвета пятна в районе шеи. Если это и был домовой, то силы у него минимум как у буки или нечисти его уровня. Один в один как в момент утреннего нападения.

– Прости, – я быстро вернул снимки на место, даже замок защелкнул. – Переживал, что засветились. Освещение, знаешь ли, и все-такое.

Но эксперта этот ответ не удовлетворил.

– Да кто вы вообще такой? Кто вам позволил? Ваше звание, должность? Предоставьте жетон!..

Кажется, он спрашивал еще что-то, но я его уже не слышал. Выйдя из подъезда, перешагнул миниатюрный заборчик, окруживший детскую площадку, и, присев на скамейку, закурил. Но побыть одному мне не удалось: ко мне подсел низкорослый старичок в джинсах и модной спортивной безрукавке. И откуда он только взялся. Впрочем, после особистов я догадывался, кого принес ко мне лихой ветер.

– Позволите?

– Вы уже и так сидите, – равнодушно произнес я.

– Логично.

– Кто вы?

– Можете называть меня господином атташе.

– Звучит лаконично.

В ответ он только улыбнулся:

– Скажите, Артур Олегович. Давно вы работаете в «Нечисти»?

– А вы разве не успели изучить мое личное дело? – удивился я.

Старик нахмурился:

– Не стоит драматизировать, пока этого не требуется. Тем более, что мне важны не бессмысленные заключения кадровиков или вашего руководства, а ваше личное отношение ко всему происходящему.

Хуже особистов могут быть только комитетчики. Первые хотя бы не лезут в душу, и к их хамству легко привыкнуть и подстроиться, главное, стой на своем – не виноват, и все. Пускай сначала докажут. А вот с Внутренним комитетом все гораздо сложнее. Они ведь люди гражданские, от устава и внутренних приказов далеки, с ними простой отпиской не отделаешься, будут копать до последнего. Я слышал, что первый состав Внутренних набирали в основном из сотрудников РАН – физики, метафизики, фазафизики и прочих представителей новой науки. Впрочем, кому как не им доверить Первый контакт с потусторонними. Военные только дров наломали бы.

– Знаете, за сегодняшние сутки я порядок устал и с удовольствием отправился бы домой. Так что давайте сразу перейдем к основным вопросам, – предложил я.

– Давайте, – охотно согласился атташе. И, пожевав губами, задумчиво уставился на прожженный рукав моей куртки. Но спросил он совершенно о другом: – Вы на данном участке уже девять лет, верно?