Короткая пауза.
(Сквозь зубы). Проклятый итальянец!..
Появляется Маргрет. Трувориусее не видит.
(Громко). Проклятый итальянец!
Маргрет: Вы звали?
Трувориус: А… Иди сюда… (Нетерпеливо). Да, поторопись же!
Маргретподходит.
Ну-ка, посмотри мне в глаза… Ты знаешь?… Знаешь или нет?
Маргрет: Не знаю.
Трувориус: Не знаешь – что?
Маргрет: То, о чем вы меня спрашиваете.
Трувориус: А о чем я тебя спрашиваю, негодница?
Маргрет: Вам лучше знать.
Трувориус: Попридержи язык…Тут твой дружок.
Маргрет (равнодушно): Я вижу.
Трувориус: Видишь? (Оглядывается). Где?
Маргрет: Прям перед собой.
Трувориус: Я говорю о твоем итальянце, дура. Он где-то здесь.
Маргрет: Горацио?
Трувориус: Проклятая заноза!..
Маргрет: Горацио?
Трувориус: Да! Да! Да!.. Давай теперь быстрее, иди и отыщи его.
Маргрет: Как, интересно? Заглядывать под маски?
Трувориус: У вас, у женщин, есть на это особый нюх. Когда вы захотите, так отыщите и утраченную невинность. Но только, смотри, чтобы он ничего не заподозрил. Запомнишь его маску и сразу скажешь мне… Нет, нет, махнешь платком. Пошли.
Маргрет и Трувориусуходят. Короткая пауза, в конце которой появляются Первый и Второй Дворянев масках.
Первый дворянин (снимая маску): Фу, жарко.
Второй дворянин (оглядывая стол): А выбор невелик. При старом-то короле стол, помнится, ломился. (Снимает маску).
Первый дворянин (наливая вино): Пей, что дают. А то в последнее время у меня такое предчувствие, что скоро не будет и этого. (Пьет).
Второй дворянин: И то. (Наливает и пьет).
Короткая пауза.
(Вытирая губы). Однако, и бурда.
Первый дворянин: Но даром, а это, хоть и немного, но улучшает вкус.
Появляется Горацио в костюме иудея.
(Второму дворянину). Гляди-ка, кто пришел. Господин христопродавец.
Горацио: Не знаете ли, господа, в какой маске сегодня принц?
Второй дворянин (насмешливо): О, это тайна!
Первый дворянин: Да еще какая!
Первый и Второй Дворянесмеются.
А вам зачем?
Горацио: Из любопытства.
Второй дворянин: А я подумал, уж не хотите ли вы одолжить ему денег.
Первый и Второй Дворяне смеются.
Первый дворянин: А может, господин еврей, вы имеете какие-нибудь виды на его крайнюю плоть?
Смеются.
(Дружески). Ну, ну, не обижайтесь сударь. Что делать, если ваш наряд невольно располагает к подобным шуткам. Мы люди образованные и без предрассудков, но, тем не менее, когда я вижу эти сюртучки, шляпы и парики, ей-Богу, у меня чешутся руки, поотрывать им пейсы. И это совсем не потому, что я злой человек. Не подумайте, сударь. Я готов назвать еврея братом, но только не тогда, когда он, обмотавшись ремнями, бормочет ерунду или отказывается пить с тобой из одного стакана… Почему они не хотят быть цивилизованным народом, как мы? Ходить в подобающей одежде, есть нашу пищу, читать наши книги? Упрямство делает их шутами, а это оскорбительно для всего мира.
Горацио: Я понял. Вы хотели бы их просветить.
Первый дворянин: О, да. Всем сердцем и для их же блага.
Горацио: Ну, ну. Попробуйте.
Второй дворянин: Я тоже говорю, что это – только пустая трата времени. К чему миндальничать? Обрить им бороды, да вместо сюртуков одеть в солдатские мундиры. Уж просвещать, так просвещать!
Первый дворянин: Нет, нет. Действовать надо мягкостью и убеждением. (Горацио). Что вы, сударь, думаете об этом?