Православные знакомства

Только как ты выйдешь за порог, меня уже и след простыл.

На самом деле Катя блефовала. Ей надо было дождаться Витька. И она жутко испугалась, что вот сейчас, на последних этапах, ее гениальный план рухнет.

– Нет… Не пойду. Кать… Я не хочу вредить тебе. Но

я… Я не хочу отпускать тебя. Кать. Я боюсь. – Неожиданно

лицо Леночки переменилось, оно как-то некрасиво смор-щилось, нижняя губа затряслась, Леночка в секунду из красавицы превратилась в какого-то скукоженного старичка.

И разрыдалась.

– Тише, тише, ну ты что! Тише, услышат же! Подума-ют, что я тебя… Побила, что ли. Понабегут. Не реви, ты что.

– Я люблю тебя, – Леночка говорила шепотом, даже

всхлипывать старалась вполголоса, чтобы ее не услышали, –

не уезжай, Кать. Я же… Я же люблю тебя.

– Ну что ты, что ты, дурочка, ну перестань, ну что ты.

Видишь, я тоже сейчас расплачусь. Будем тут как две дуры

рыдать. Ну… – глаза Кати и правда предательски заблесте-ли. – Я же не навсегда. Я же не от тебя. Обязательно свидимся еще. В ближайшее время и свидимся. Я тоже люблю тебя.

Мы, конечно, с тобой часто не ладили. Но ты же понимаешь… Ну… Перестань.

Неожиданно в окно постучали. Быстро, как будто дро-бинками по стеклу. Катя встрепенулась и отошла от сестры.

– Это Витек. Мне пора. Надо идти. Все. Все будет хорошо, не бойся. Я тебя не брошу, сестренка. Вот увидишь, сама в город переедешь – мы с тобой свидимся.

Лена кивнула, даже не поднимая головы. Она утирала

кулаками слезы, но те никак не прекращали течь.

– Все, давай. Не реви долго, спать ложись. А то обижусь. –

Катя подхватила рюкзачок и ловко повернула ручку оконной

рамы. Привычным движением, как обычно, как часто бывало

вечерами. Только на этот раз все было намного серьезнее. Кате

было слишком тесно в клетке. И однажды это должно было

произойти. Однажды она должна была вылететь из клетки и

не вернуться. Леночка понимала это. Но от этого становилось

еще больнее. И она снова залилась слезами.

В комнату ворвался теплый летний воздух, пахнущий

свежескошенной травой. С улицы раздалось ворчание:

– Ох, Катька, ну ты мне всю плешь проела. Нет, не

возьму тебя в жены. Нафиг надо.

– Так, болтун. Сумку взял?

– Взя-я-ял, – недовольно протянул Витек. Чет легкая она у тебя очень. Косметики небось набрала и бутеров.

Эх, не сбегают так. Зуб даю – недельку помыкаешься да вер-нешься.

– Посмотрим, – процедила девушка. И, не оглядываясь на сестру, перелезла через подоконник.

– Давай, Лен. Не поминай лихом, – и уже тихо-тихо, в

полголоса, – люблю тебя.

Катька спрыгнула. За окном послышалась возня и не-довольный голос Витька:

– Мать, ну ты давай аккуратнее, если я тебе еще живой нужен.

– Тихо ты. Сейчас весь дом разбудишь. Пойдем скорее. Электричка через двадцать минут, последняя.

Шли молча. Витек смотрел себе под ноги, Катя периодически воровато оглядывалась, опасаясь погони. «Как

в хорошем американском фильме», – подумала она. Как

Леон с Матильдой. Тишину нарушил Витек.

– Я это… Того… Я на самом деле шучу-шучу весь такой. А все потому, что на самом деле того… Не хочу тебя отпускать. Я очень боюсь, что ты уедешь и мы больше никогда

с тобой не увидимся.

– Ну, ты чего кликушествуешь. Будем. Будут еще

встречи, конечно же. В город приедешь. Я тебя пивом угощу, обещаю.

– Да… Так-то да. Только вот неспокойно на душе. Я

тогда… Когда вытащил тебя из воды… На озере… Я вроде

ворчал, а на самом деле знаешь, как очканул. Я когда увидел

тебя там, барахтающуюся, думал, уже все… И вот теперь