Выше неба

* * *

– Я обещала рассказать о моей методике подготовки, – сказала Вяземская. – Вначале, пожалуйста, подпишите соглашение о неразглашении. О времени не беспокойтесь, мы не выбьемся из графика. Да, садитесь за стол с другой стороны.

И Алёна, и Олег тщательно прочитали то, что им предлагалось подписать, и в итоге поставили подписи. Вяземская тем временем достала из сейфа объёмистую папку.

– Вот здесь официальные документы, которые мы с моими коллегами передаём всем медицинским и спортивным центрам, где предлагаем лечить или тренировать людей по нашей методике.

– А название у неё есть? – поинтересовалась Алёна.

– На каждом листе, кроме первого, в подвале. Четыре латинских буквы. Это аббревиатура, мы используем её в качестве названия.

– «NIKE», – удивлённо прочитала по буквам Алёна. – «Найки»? Которые спортивную обувь делают и всё такое? Это их разработки?

– Нет, это древнегреческая богиня победы, – улыбнулась Вяземская. – Ту компанию назвали в её честь. По-английски читается так же, по-русски…

– Нике или Ника, – закончила Алёна. – Ага, понятно. Круто… Но тут сплошные медицинские термины!

– Если совсем вкратце – избирательная стимуляция групп мышц при помощи механического воздействия, массажа и модулированного электромагнитного излучения. В состав «Нике» входят и другие процедуры реабилитации, но вам они, к счастью, ни к чему.

– А электромагнитное излучение откуда? – спросил Олег. Вяземская молча достала из стола прозрачный пакет – а в нём такие же на вид перчатки, которые она надевала перед тем, как провести массаж.

– С ума сойти! – восхитилась Алёна, пристально рассмотрев перчатки. Поманила Олега к себе. – Смотри, тут кругом точки и проводки! Это и есть ваш главный секрет, да?

– Не только. Аппаратура сама по себе бесполезна, нужен человек, который хорошо разбирается в анатомии и всём остальном, также давший клятву Гиппократа. Других мы не допускаем к обучению «Нике». А теперь самое главное, – Вяземская открыла другой ящик стола и положила перед Олегом и Алёной по два прозрачных пластиковых пакета. В одном – несколько пар стелек и носков, в другом – предметы, более всего похожие на металлические браслеты, и вместе с ними брошюры.

– Тётя такой носит, – указала Алёна на браслет. – Это монитор, верно? Ну, следит за пульсом, давлением, всё такое.

– Верно, – согласилась Вяземская. – Монитор. В брошюре все инструкции. Сегодня, когда вернётесь с утренней тренировки, изучите и поставьте заряжаться. С завтрашнего дня носить не снимая.

– А это? – указала Алёна на второй пакет.

– Это стельки для вашей обуви. Сделала по мерке – помните, брали слепок ступней? Вставьте в вашу обувь взамен тех, что сейчас, и замените носки на те, что в пакете. Лучше всего прямо сейчас. Если я напутала с размерами, сразу же сделаем новый слепок, к вечеру заменю.

Через минуту и Алёна, и Олег заменили и носки, и стельки в своих шиповках.

– Клёво! – высказалась Алёна, встав и пройдя несколько шагов по комнате. – Как будто там пружинки, ходить стало легче! И щиколоткам чуть-чуть щекотно.

– Щекотка пройдёт – просто немного походите. В кроссовках потом тоже замените, – посоветовала Вяземская. – Это в дополнение к остальным компонентам методики. Видите красные точки на стельках? Там происходит электромагнитная стимуляция нужных областей стопы.

– И носки для этого же? – поинтересовалась Алёна. Вяземская кивнула.

– Ровно то же самое. Ноги – ваш основной рабочий инструмент, в первую очередь нужно заставить именно их работать в полную силу. В каждом пакете по шесть пар носков и по четыре стелек. Стирайте и сушите так же, как привычные вам носки и стельки, воды они не боятся, особого ухода не требуется.

– Сдуреть! – восхитилась Алёна. – Это сколько же такое может стоить!

– Дорого, – улыбнулась Вяземская. – Об этом не думайте. В приложении к договору сказано: всё необходимое оборудование и снаряжение передаётся вам безвозмездно, пока вы соблюдаете свою часть договора.

Алёна и Олег переглянулись, каждый прочёл восхищение и восторг в глазах другого.

– И ещё одно, это важно. Ворошилов-старший настоял, чтобы все, кого я готовлю по методике «Нике», были под постоянным присмотром медиков. Поэтому вы будете носить мониторы, утром и вечером вам будут замерять давление. Вам придётся сдать анализ крови несколько раз до начала соревнований, а в первый день соревнований – повторно сдать пробы на допинг-контроль.

Алёна застонала:

– Опять?!

– Ворошилов-старший хочет прикрыть свою спину, – пояснила Вяземская. – Он один из тех, кто фактически открыто вымогал деньги у меня и моих подопечных: угрожал, что иначе они не пройдут допинг-контроль. Сейчас он требует, чтобы каждый день делали анализ проб того, что вы пьёте и едите, поэтому завтра все мои подопечные переедут в отдельный корпус – там принимают VIP-гостей, там отдельная кухня и всё прочее. Брать питьевую воду и другие напитки вы тоже будете только там – всё будет в бутылках с определённой маркировкой и запаянной крышкой. Если не допили – закрываете и выбрасываете вместе с остатком содержимого. В любой момент к вам может подойти или охранник, или работник медицинской службы и проверить, что именно вы пьёте или едите. Нарушите – сдаёте кровь на анализ, чтобы убедиться, что всё в порядке. Это означает, что вы не сможете ни пить, ни есть в баре и общей столовой. Мне жаль, но пришлось пойти на такие меры.

– Ясно, – сказала Алёна. – Спасибо господину Ворошилову. Подождите… – она встала. – Я поняла, кажется. То есть он рассчитывает на то, что Игнат попадёт в олимпийскую команду, и тогда у него будет доступ к «Нике»? Как-то так? Я прочитала про одиннадцать ваших чемпионов. Это обалденная жесть! Они все побили рекорды, которые держались лет двадцать!

– Думаю, да, – согласилась Вяземская. – Он хочет получить доступ к методике. Я, разумеется, ничего ему не обещала. Всё, давайте пока закроем эту тему. Везде, где политика и деньги, всегда крутятся мерзавцы и негодяи, так устроен мир.

– А кто будет делать анализы? Здешние эксперты? – поинтересовался Олег. – Вы не боитесь, что Ворошилов и взаправду что-нибудь подменит?

– Моим условием было, что все анализы и мониторинг будут вести независимые эксперты. Есть три медицинских центра в Австралии, Канаде и США, которые проводили сертификацию «Нике». Томилин выбрал, кого именно из них пригласить. Их лаборатория прибудет сегодня вечером. Это всё за мой счёт, но, сами понимаете – это дело принципа.

– Я вас правда скоро начну бояться, – призналась Алёна. – Если честно, лучше бы я всего этого не знала! Мы ещё сможем почитать эти бумаги? У нас тренировка через десять минут.

– В любое время, когда у вас нет обязательных занятий. Но только в этом кабинете и в моём присутствии.

– Ещё вопрос, – поднялся на ноги Олег. – Вы говорили, что вашу методику применяют уже двадцать восемь лет, так?

– Всё верно, – согласилась Вяземская, убирая в сейф папку с материалами по «Нике».

Олег и Алёна переглянулись.

– Но вам тогда не может быть сорок три года! – уверенно сказала Алёна. – Извините!

Вяземская захлопнула сейф, обернулась, улыбнулась и подняла ненадолго руки – «сдаюсь».

– Недоработка, – сказала она. – Хорошо. В любом случае мы должны доверять друг другу. Я родилась пятого февраля тысяча девятьсот пятидесятого года. В семьдесят втором году самолёт, на котором летела наша олимпийская команда, попал в авиакатастрофу. – Алёна ахнула и прижала на секунду ладонь ко рту. Вяземская прошла к двери и убедилась, что та заперта. – Мне удалось выжить, но потребовалось три с половиной года, прежде чем я сумела вернуться к нормальной жизни. Тогда я и стала интересоваться методиками реабилитации. Ничего этого вы не найдёте ни в одном официальном документе, но я смогла бы всё подтвердить фактами.

Олег и Алёна посмотрели друг другу в лицо – у каждого совершенно круглые глаза. Вяземская стояла перед ними, улыбаясь. Алёна обошла её по кругу, не отводя взгляда.

– Вам семьдесят четыре года?! – Алёне не сразу удалось совладать с голосом. – И вы прыгнули с первой попытки на двести сорок восемь сантиметров?! И выглядите на двадцать пять от силы… Как?! Как это возможно?

Вяземская снова взяла ладонь Алёны в обе своих.

– Теперь вы понимаете, почему они все стараются заполучить «Нике» всеми правдами и неправдами?

Алёна кивнула.

– Скажите, у вас есть дети? – спросила она, не отводя взгляда от глаз Вяземской. – В статье про вас на «Википедии» об этом ни слова.

– Две дочери и сын, у них уже свои семьи и дети. У них другие фамилии, они очень помогают мне с «Нике». Нам пришлось эмигрировать из России, здесь наши работы были фактически под запретом. Вы хотели спросить, не помешает ли вам «Нике» завести собственных детей?

Алёна покраснела, отвела взгляд и кивнула едва заметно.

– Не помешает. Алёна, у меня сегодня очень плотный график. Мы обязательно побеседуем ещё.