Выше неба

– Мы всё видели! – заявил Антон, когда Алёна и Олег вернулись за стол. – Ну и какой же подвиг он успел совершить? Давай-давай, рассказывай!

– Вот ещё, – отмахнулась Алёна. – Тебе тоже захочется, а мне потом перед Викой краснеть?!

Взрыв смеха. Олег сидел, продолжал беседу ни о чём, отпивал воду из своего бокала и всё никак не мог прийти в себя от новых переживаний.

* * *

У дуба было ощутимо зябко, по-над землёй клубился туман. Совершенно незабываемое зрелище, и Олег успел сделать несколько снимков. Почему так важно было сказать про свидание? Почему именно дуб? И где же Алёна, если уж на то пошло?

Скрип камушков под подошвами. И, скажем так, запах. Олег не сразу понял, что происходит. Но всё же понял.

– Игнат, а ты мыться не пробовал? – спросил он, не оборачиваясь.

– Нарываешься, Сухоножкин? – услышал он в ответ. Олег поднялся на ноги и обошёл дуб так, чтобы встать поблизости от фонаря. «Персональный тролль» как он есть.

– Да нет, собирался свежим воздухом подышать. Счастливо оставаться, поищу свежий воздух в другом месте.

– Нужен ты мне, – процедил Ворошилов. – У тебя же дед герой и чемпион. Я стариков не обижаю, не бойся, даже если у них такие чмошные внуки.

– Понятно – продул партию и всё ещё злишься, – покивал Олег. – Обращайся, если ещё раз захочешь.

– Твои друзья-уроды ещё ответят за ту партию. А тебя предупредить хочу: осторожнее со своей подружкой.

– Потрясающая забота, – заметил Олег. – Но у меня другие планы, так что не скучай.

– Ты хоть знал, что в ней половина лагеря уже побывала? – Ворошилов осклабился. – Ну конечно, не знал. Здоровье потом проверить не забудь.

– Свечку держал? – услышал Олег голос Алёны. Непонятно, откуда она взялась – просто шагнула из полумрака и встала рядом с Олегом. – Ну расскажи, что это за половина лагеря. Олег, не вздумай, – Алёна прикоснулась кончиками пальцев к губам Олега, заметив, что тот собирается что-то сказать. – Всё очень просто. Он который день добивается от меня взаимности. Даже деньги предлагал, представь. Теперь не может смириться с тем, что его послали куда подальше.

Ворошилов презрительно усмехнулся.

– Олег, подожди меня в танцзале, – попросила Алёна. – Улажу тут пару дел и присоединюсь.

– Справишься? – поинтересовался Олег, взяв Алёну за руку.

– Было бы с кем справляться, – ответила она с улыбкой. – Посторожи моё место, не то займут!

– То есть всё-таки передумала? – поинтересовался Ворошилов с брезгливой улыбкой, проводив Олега взглядом. – Нужна ты мне такая!

– Для улучшения качества обслуживания этот разговор записывается, – сказала Алёна, улыбаясь. – Хочешь, подскажу, откуда у тебя такие глубокие знания обо мне?

– Кого это ты обслуживать собралась? – рассмеялся Ворошилов.

– Вика! – позвала Алёна, не отводя взгляда от Ворошилова. – Уже можно.

Из-за дуба вышла Виктория, держа в руке смартфон – снимала всё, что происходит, на камеру.

– Ты ведь её подслушал, верно? – спросила Алёна. – Даже не догадался, что мы на самом деле подруги. Зато теперь я знаю, что ты трепло и сплетник. Хуже базарной бабы.

– На себя посмотри, шамотра, – бросил ей, не глядя, Ворошилов, и сделал шаг в сторону Виктории. – Ну-ка перестала! Думаешь, испугала? Денег захотела слупить? Вот тебе! – Ворошилов показал непристойный жест. – Давай сюда, живо! – протянул он руку.

– О-о-о, какие мы грозные! – насмешливо протянула Виктория, не прекращая съёмки. – Храбрец какой, один на двух девушек. Ну попробуй, отними.

– Дай сюда, тварь! – Ворошилов махнул кому-то за своей спиной, и Алёна заметила, как из тумана показались две фигуры. Олег был прав, Ворошилов уже собрал себе шайку.

– С этого момента помедленнее, – Антон, тоже держа в руке смартфон и тоже снимая всё происходящее на камеру, появился из-за того же дуба. – Как ты назвал Алёну, я слышал. Как ты назвал мою девушку? Повтори!

Двое, что шли на помощь Ворошилову, резко поменяли курс и скрылись в тумане – буквально. На лице Ворошилова отчётливо отразился страх, и он явно сделал движение, чтобы броситься бежать… Но из тумана, преграждая путь к отступлению, появились Вяземская собственной персоной и начальник охраны, Тимофей Васильевич Петров. В руках Вяземская держала пухлую папку.

– Что тут происходит? – поинтересовалась она. – Это вы, Игнат Анатольевич! Очень кстати, у меня как раз к вам разговор.

– Игнат собирался извиниться, – сказала Алёна, очаровательно улыбаясь. – Не будем ему мешать.

* * *

– Перед тобой, что ли, извиняться? – презрительно сплюнул Ворошилов. – Не дождёшься.

– Это было бы наилучшим решением, – заметила Вяземская спокойно. – Прошло всего четыре дня, а на вас уже поступило четырнадцать жалоб, Игнат Анатольевич.

– Настучал всё-таки дедушкин внучек, – развеселился Ворошилов. – Передайте, что может засунуть свои жалобы… Куда захочет. Всё равно ничего не докажете.

– Олег Сухоруков, Антон Иванов, Виктория Чернова и Алёна Родионова не написали ни одной жалобы, – возразила Вяземская и похлопала ладонью по папке. – Здесь достаточно, чтобы я смогла отстранить вас от соревнований минимум на год. Вам лучше извиниться. Если только Алёна Игоревна и Виктория Васильевна не захотят доводить дело до суда.

– Достаточно, если он извинится, – сказала Алёна спокойно. Виктория следом за ней сказала то же самое.

– До суда?! – засмеялся Ворошилов. – Эти нищебродки? Ну пусть попробуют. А если я сейчас позвоню отцу, то завтра утром домой поедете и вы, и они, – Ворошилов достал из кармана, естественно, «Айфон» – и принялся водить пальцем по экрану.

– Вполне возможно, – кивнула Вяземская. – Однако, в отличие от вас, я абсолютно точно знаю, что случится завтра. Хотите узнать?

Ворошилов посмотрел ей в глаза и молча убрал смартфон в карман.

– Вы очень кстати упомянули звонок, – продолжала Вяземская. «Как это ей удаётся? – думала Алёна. – Я бы не сумела говорить с ним настолько спокойно». – Через час и… – она посмотрела на часы, – …одиннадцать минут будет звонить ваш отец. Он курирует спортивные мероприятия в этом лагере, и он захочет, среди прочего, узнать о ваших успехах.

Ворошилов молчал, не отводя взгляда от глаз Вяземской. Та вернула взгляд – в конце концов, Ворошилов отвёл взгляд в сторону.

– Я скажу ему правду, Игнат Анатольевич. Мне составило огромного труда отыскать хотя бы одного тренера, который согласится работать с вами. Вы грубите, нарушаете распорядок лагеря, отрицательно влияете на дисциплину… – на губах Ворошилова появилась презрительная усмешка, – …и, помимо прочего, вымогаете деньги у других спортсменов. В составе организованной группы – так это правильно формулируется? – посмотрела Вяземская в глаза начальника охраны. Тот кивнул.

– Ничего не докажешь, ты, старая дура, – прохрипел Ворошилов, но почти сразу же голос вернулся к нему. – Завтра же тебя уволят.

– Напротив, Игнат Анатольевич, я докажу все эпизоды. Люди готовы дать показания против вас. Вполне возможно, что вы сможете добиться моего увольнения. Если честно, это для меня будет не самой большой потерей. Меня отстранят от подготовки олимпийской команды России, но меня встретят с распростёртыми объятиями в других странах. Например, в США. Скажите, обрадуется ли ваш отец, когда узнает, что я теперь готовлю будущих чемпионов совсем для другой страны?

Улыбка поблекла на губах Ворошилова, он отвёл взгляд в сторону.

– Если уйду я, уйдут и тренеры, которых я уговорила работать в этой смене. Скорее всего, соревнования придётся отложить или отменить. Администрации – то есть вашему отцу – придётся выплатить неустойку, как это у вас говорят, очень серьёзным людям. Я не имею права называть числа. Скажу только, что они семизначные.

Ворошилов молчал, и видно было, что он побледнел и не знает, куда девать глаза.

– Я не сомневаюсь, что ваш отец сумеет избавить вас от уголовного преследования, – продолжила Вяземская. – Моя задача, Игнат Анатольевич, провести соревнования на высшем уровне, чтобы все участники смогли проявить себя в полную силу. Добавлю ещё, что я обязательно добьюсь вашей дисквалификации. Ваш отец надеется на ваши достижения в спорте, мечтает увидеть вас в олимпийской команде. Вам придётся объяснять ему, отчего его мечты не сбудутся. Что скажете?