Командировка

Командировка
Константин Демченко

Короткая командировка, папы не будет всего пару дней. За это время просто не может произойти ничего страшного, ведь на дворе двадцать первый век, а за окном современный город… Но древней нечисти нет дела до времени и места, она всегда и везде найдёт дорожку с той стороны.

Константин Демченко

Командировка

– Не оставляй меня одну.

– Во-первых, ты не одна, Кира ведь с тобой. Во-вторых, чего ты её так боишься? Она же моя мама.

– Да ничего я не боюсь! – вскинулась Света так, что сразу стало понятно – боится. – Просто… Просто она немного… странная. Только не подумай ничего плохого!

– И не собирался, – ответил Ярослав, шагнул ближе к жене, положил руки ей на талию и посмотрел в ярко-карие с золотыми прожилками глаза. – Я же с ней всю жизнь прожил, – он улыбнулся. – Конечно, она немного странная. Но странная – это не страшная. Она до безумия любит Киру и уважает тебя как невестку, маму её внучки и жену своего сына. Не буду говорить, что любит – это для неё было бы слишком, но уважает точно. И точно желает только добра.

– Может, и желает, но…

– Кстати, она тоже спрашивала меня, не могу ли я отложить поездку. Я бы даже сказал – настоятельно рекомендовала никуда не ехать. Вы, случайно, за моей спиной не сговорились?

– Нет, конечно!

– Ну тогда, наверное, она боится тебя так же, как ты её.

– Ничего я не…

Ярослав поднял руку и приложил указательный палец к её губам.

– Шучу. Всего два дня. Ты же знаешь, я не могу не поехать. Я этого клиента почти год обхаживал и довёл-таки его до заключения контракта. Если финальные переговоры пройдут успешно, а я в этом нисколько не сомневаюсь, то обратно я приеду уже с новой должностью и очень, очень приятной прибавкой к зарплате. А через пару месяцев у меня будет отпуск, и мы втроём поедем к морю. И не на прекрасные галечные пляжи Сочи, а подальше, туда, где белый песок и знойные смуглые аборигенки… – Ярослав в притворном ужасе распахнул глаза и закрыл себе рот рукой. – Ой, кажется, я что-то не то сказал…

– Я те покажу, аборигенки… – Света нахмурилась, схватила мужа за горло обеими руками, чуть-чуть сдавила и вплотную приблизила своё лицо к его. – Молился ли ты на ночь…

Ярослав наклонил голову на бок, слегка высунул язык и захрипел.

– Дурак, – сказала жена и чмокнула его в губы.

Ярослав не растерялся и превратил короткий чмок в долгий поцелуй.

– Всего два дня, – повторил он, когда наконец оторвался от губ жены.

– Ладно уж, переживём как-нибудь… – ответила Света, дыша слегка учащённо.

Он широко улыбнулся и снова приник к влажным губам, позволяя своим рукам пробежаться по её телу.

– Кира еще не спит… – проговорила она, дыша ещё чаще и глубже, когда поцелуй наконец прервался. – Да и мама твоя…

– Тогда подождём еще часок.

– Тебе же вставать рано…

– В самолёте отосплюсь, мне лететь часа четыре.

– Тогда я жду с нетерпением…

– Взаимно, мон амур…

– Мамочка, – внезапно раздался из-за его спины детский голос, – полежи со мной!

Ярослав и Света улыбнулись друг другу, и она выглянула из-за плеча мужа, взглянув на дочку: щурящиеся на свет глаза, слегка растрёпанные волосы – крутилась на подушке, в чуть великоватой светло-серой пижаме, усыпанной цветными единорожками.

– Конечно, котёнок, – ответила Света.

– И сказку, – тут же добавила дочка.

– Хорошо.

– Пло Балбика. Новую, – малышка повысила ставки до максимума.

Света еле слышно вздохнула, уже предвкушая попытки выдавить из себя новые приключения уникального в своём роде розового лисёнка, которого они сами и выдумали, и ответила:

– Ладно, новая про Барбика.

Ярослав развернулся, сделал несколько шагов и подхватил дочку на руки.

– Мадмуазель не будет против, если её донесут до опочивальни? – сказал он, поднимая её вверх и утыкаясь носом в живот.

– Мамазель не плотив! – ответила та, смеясь и упираясь маленькими ручками в голову папы в тщетных попытках остановить нападение.

– Ярослав, нам спать надо, а ты играть! – воскликнула Света.

– Ничего, ничего, – ответил он, выходя их кухни, – мы немножко. Да, котёнок?

– Да, папа, – поддержала дочка папу, заливаясь смехом.

Заснула Кира и правда быстро, убаюканная плавным неспешным рассказом о дружбе розового лисёнка Барбика и неожиданно объявившегося в волшебном лесу бегемотика.

А Ярослав и Света завершили вечер так, как и планировали.

Встав утром около половины третьего, Ярослав умылся, выпил чашку кофе с приличного размера бутербродом и быстро оделся. Поцеловал на прощание сонную жену и вышел из дома, неся в руках лишь крохотный чемодан, способный уместиться в прокрустово ложе любой авиакомпании.

Света проследила в окно, как муж сел в такси, и снова легла в кровать, в надежде досмотреть тёплый, уютный, пастельный сон. Но не получилось. Сон развеялся почти неуловимой дымкой. Она попробовала поймать утекающие его струйки и вспомнить, что же такого замечательного в нём было, но быстро сдалась, просто заснув.

А потом провалилась в невнятно-ватное марево…

Она бродит в непроницаемом тумане, пытаясь разглядеть хоть что-то и выставив руки перед собой. Пробует кричать, разговаривать сама с собой, зовёт Яра, но не слышит собственных слов – они срываются с губ и тут же тонут во влажном плотном воздухе. Останавливается, вслушивается, но слышит лишь собственное тяжёлое дыхание и частый, словно она только что забежала на последний, девятый, этаж, стук сердца.

Туман становится всё гуще, уже приходится разрывать его руками, чтобы пройти дальше, втискивать ноги в тёмно-серую клубящуюся массу. А в какой-то момент Света поняла, что и вовсе стоит на месте – обессиленная, не способная шевельнуть даже пальцем, не падающая только потому, что зажата со всех сторон, как в метро в час-пик.

Дышать стало ещё сложнее. Обманчиво мягкие лапы тумана стали смыкаться на шее, одновременно давя на грудь, на живот, выдавливая наружу последние капли воздуха. В ушах зашумело, зашуршало, словно крутанули ручку настройки старого радио, сознание стало медленно угасать, пытаясь спастись от грядущего ужаса.