Повелитель драконов

– Лесной кобольд! – воскликнул Графит с испугом.

– Горные гномы! – откликнулась Серношерстка. – Вот так раз! От них, видно, нигде покою нет.

Одним прыжком она оказалась между гномами, схватила Графита за воротник и приподняла. Гном от испуга выронил молоток и отчаянно заколотил по воздуху кривыми ногами. Его друзья тут же бросились на Серношерстку, но маленькая кобольдиха небрежно отбила их атаку свободной лапой.

– Ну-ну, спокойно! – сказала она, вырвала у гномов молоты и кирки и бросила через плечо. – Вы что, не знаете, что драконов нельзя будить? А? А если бы ему вздумалось скушать вас на завтрак? Таких сочных и пухленьких?

– Глупая кобольдская болтовня! – закричал Гипсобород.

Он мрачно посмотрел на Серношерстку, но на всякий случай отскочил на несколько гномьих шагов назад.

– Драконы не едят ничего живого! – крикнул самый толстый гном, прячась за камень. – Они питаются только лунным светом. Вся сила у них – от луны. Когда она не светит, они даже летать не могут.

– Ага, вы тут, я вижу, умники! – Серношерстка поставила брыкающегося Графита обратно на траву и нагнулась к остальным. – Тогда скажите, как вы узнали, что мы здесь? Или мы сдуру приземлились прямо у вас на пороге?

Четверо гномов боязливо глядели на нее снизу вверх. Гипсобород подтолкнул самого маленького.

– Давай, Амигдалоид, – буркнул он. – Теперь твоя очередь.

Амигдалоид робко шагнул вперед, покрутил поля шляпы и с тревогой посмотрел на двух нависших над ним великанов.

– Нет, мы живем намного выше, – наконец выдавил он из себя дрожащим голосом. – Но сегодня с утра у нас зачесались головы. Так сильно они у нас обычно чешутся только у развалин замка.

– И что это значит? – с нетерпением спросила Серношерстка.

– Они у нас всегда чешутся, когда поблизости есть другие сказочные существа, – ответил Амигдалоид. – На людей и животных они никогда не чешутся.

– К счастью! – заметил Графит.

Серношерстка недоверчиво посмотрела на них.

– Ты что-то сказал о замке. – Бен присел на корточки возле Амигдалоида и вопросительно заглянул ему в глаза. – Это вон тот, там, позади?

– Мы ничего не знаем! – крикнул из-за камня самый толстый гном.

– Помолчи, Галькобород! – прикрикнул на него Гипсобород.

Амигдалоид поглядел на Бена, как затравленный кролик, и поспешил отступить к остальным. Зато Гипсобород подошел поближе к мальчику.

– Да, вот этот самый замок, – сказал он мрачно. – Там голова чешется так, что терпеть невозможно. Поэтому мы и не ходим туда уже много лет. Хотя гора, на которой он стоит, пахнет золотом так, что голова идет кругом.

Бен и Серношерстка поглядели на гору напротив.

– Кто же там живет? – спросил Бен с тревогой.

– Этого мы не знаем, – прошептал Амигдалоид.

– Понятия не имеем, – пробормотал Галькобород и смерил Бена с Серношерсткой мрачным взглядом.

– И не хотим знать, – буркнул Гипсобород. – Там творятся темные дела. Совсем не для нас, правда, братцы?

Все четверо покачали головами и еще ближе придвинулись друг к другу.

– Похоже, нам нужно срочно улетать отсюда, – сказала Серношерстка.

– Говорил я тебе, желтого нужно избегать! – Бен с тревогой посмотрел на Лунга, но тот все еще мирно спал, только слегка повернул голову во сне. – Нам нужно было гораздо дальше на юг. Но ты же мне не поверила.

– Да, твоя правда. – Серношерстка сосредоточенно обкусывала свой коготь. – Теперь уж ничего не поделаешь. До захода солнца мы вылететь не можем. И Лунг должен непременно весь день проспать, иначе он будет ночью таким усталым, что не сможет лететь. Ну что ж, – она хлопнула в ладоши, – самое время пополнить мои запасы! Эй, ребята! – Она нагнулась к горным гномам. – Покажете мне, где тут есть ягоды и корешки повкуснее?

Четверо малоросликов зашептались между собой. Наконец Гипсобород с серьезным видом вышел вперед, выпрямился и сказал:

– Мы покажем тебе, кобольд, хорошее местечко, но только в том случае, если дракон обнюхает для нас скалы.

Серношерстка удивленно поглядела на него:

– Это еще зачем?

Тут и Галькобород не выдержал.

– Драконы чуют сокровища! – торжественно прошептал он. – Это всем известно.

– Да что ты? – Серношерстка усмехнулась. – Кто ж это вам рассказал?

– Так говорят предания, – ответил Гипсобород. – Предания о тех временах, когда еще бывали драконы.

– Здесь их было много. Очень много, – добавил Амигдалоид. – Но… – Он печально пожал плечами. – Они все давным-давно исчезли.

Он с восхищением покосился на Лунга.

– Мой дед по матери, – сказал Графит, – еще ездил верхом на драконе. Дракон вынюхивал для него золото и серебро, кварц, аквамарин, и горный хрусталь, и яшму, и малахит… – Гном закатил глаза от восторга.

– Ну, раз так, – Серношерстка пожала плечами, – я попрошу дракона, когда он проснется, помочь вам. Но только в том случае, если вы покажете мне по-настоящему хорошее место.

– Ладно, пошли! – Гномы потянули Серношерстку за собой туда, где гора круто обрывалась к долине.

С привычной ловкостью они споро стали спускаться почти по отвесной стене. Серношерстка испуганно отпрянула.

– Что, туда вниз? – спросила она. – Ни за что! Я иногда не прочь полазать по холмам, когда они округлые и мягкие, как кошачья спинка, но это… Нет уж! Знаете, ребята, вы сбегайте лучше сами, принесите мне что-нибудь. А я подожду здесь и позову вас, когда дракон проснется. Договорились?

– Как хочешь, – откликнулся Графит, исчезая внизу. – Только позови обязательно.

– Даю слово. – Серношерстка поглядела вслед гномам и покачала головой. – Надеюсь, они знают, что любят кобольды, – пробормотала она и заступила на вахту.

К сожалению, она не заметила, что самый толстый из гномов, Галькобород, незаметно отделился от остальных и исчез за ветвями старой ели.

Крапивник, он же золотой

Гномы были правы.