Необычный астроном

– К сожалению, нет. У нас всего около десяти жандармов, но они ничего не могли сделать против бандитов, которые действовали молниеносно и в считанные минуты уже начали хозяйничать у нас. Если бы не ваш господин, мой город, наверное, был бы захвачен ими.

Тут Николас заметил подпись Морфона в левом нижнем углу каждой из картин и сказал:

– Вы их сами написали? Должен сказать, вы хорошо владеете кистью. Например, вот здесь (он указал на одну из картин, изображающую большой дуб) – как прекрасно нарисованы листья! И ветки тоже!

Морфон слегка покраснел от такой похвалы и сразу же поспешил скрыть своё лицо от гостей.

Он также спрашивал Гримлера про его шпагу, про то, как он совершил своё открытие, про его интересы, работу и обычную жизнь. Тот отвечал на все вопросы охотно с радостью. Николас же почти не участвовал в разговоре и продолжал рассматривать картины Морфона.

Так прошло около часа, а затем в столовую вошли повара и подали обед на серебряных тарелках. Прочие столовые приборы также были серебряными.

Каждому из участников обеда были предложены три тарелки, а также по одной бутылке бургундского вина. Но Гримлер заявил, что не пьёт ничего хмельного, поэтому один из поваров удалился и заменил бутылку на чашку крепкого чёрного чая.

В тарелках было мясо: жареная курица, свинина и баранина вместе с опятами, собранными, должно быть, в ближайшем лес.

Такая еда как раз пришлась по вкусу Гримлеру и Николасу, поэтому они сразу же набросились на неё и ели с большим аппетитом. Морфон, которого взяли в плен только вечером предыдущего дня, тоже довольно сильно проголодался, поэтому также стал налегать на обед.

Гримлер сразу стал хвалить еду Морфона и его поваров. Тот вновь покраснел, но на этот раз ему не удалось скрыть своё лицо. Его гость заметил это и тихо усмехнулся.

За обедом наши герои почти не разговаривали. Лишь один раз Морфон спросил Гримлера про его дальнейший путь к Государственному союзу. Гримлер ответил, что хочет добраться до Кале пешком, но внезапно осёкся – он не знал, в какой стороне находится гавань! Но Морфон предложил помощь своего кучера.

– Дарену случалось однажды и моих слуг на корабль, следующий в Португалию. Я хотел узнать побольше об истории этой страны, о её природе и людях. Он хорошо запомнил дорогу отсюда до Кале. Гримлер и Николас согласились.

Чай Морфона Гримлеру так понравился, что он просил Морфона приказать поварам дать ему ещё этого напитка, чтобы утолить жажду, вызванную мясом. Николас, который не стал отказываться от вина, также оценил его вкус, однако больше требовать не стал, боявшись сильно захмелеть.

За обедом прошло около получаса. Наконец, когда Гримлер и его слуга почувствовали, что насытились, они приготовились прощаться с Морфоном. Тот, пополнив свой желудок пятью минутами раньше, сдержал своё обещание и вышел из комнаты, а через пару минут вернулся и сказал:

– Мой кучер согласился вас отвезти. Он ждёт вас у дома.

Герои стали прощаться. Гримлер и Морфон ещё раз обменялись благодарностями, первый – за тёплый приём и обед, второй – за спасение от рук разбойников. Морфон сопровождал своих гостей до входной двери, а на пороге – пожелал им без приключений добраться до Государственного астрономического союза и удачи на службе.

Гримлер и Николас повернулись спиной к двери и увидели Дарена и его экипаж. Сам кучер был невысокого роста, с большой головой и маленькими чёрными усами, а сам экипаж был ровно в два раза выше него и также выкрашен в коричневый свет. Везли его две лошади чёрной масти и с чёрной гривой. Он оказался четырёхместным и, садясь в него, герои выбрали два места в первом ряду.

Дарен сначала погнал лошадей галопом, и уже через полминуты экипаж выехал из Пьерфона, но Гримлеру и Николасу вдруг захотелось спать, так как Гримлер не предавался сну в течение всей ночи, так как он боролся с разбойниками, а Николас заснул только тогда, когда ему очень захотелось спать, а до этого он всё сторожил вещи господина. К тому же, обоих уморил обед Морфона. Поэтому Гримлер вскоре сказал Марану умерить ход лошадей, а сам быстро заснул прямо в сиденье экипажа. Николас последовал его примеру.

Они добрались до Кале только через четыре часа. Солнце уже подходило к горизонту, но западная сторона неба ещё не алела, так как герои совершали поездку летом.

Глава третья. Внезапное разделение

Дарен решил довести экипаж до самой гавани. Когда он вошёл в неё, кучер разбудил Гримлера и Николаса. Они увидели безбрежный океан и поняли, что уже находятся в Кале.

Наши путешественники поспешили выйти из экипажа. В услугах Марана они больше не нуждались, поэтому Гримлер отослал его назад. Когда его экипаж скрылся из виду, он взглянул на гавань.

Перед его взором предстало огромное количество кораблей разных длины, ширины и назначения: мелкие рыболовные траулеры ожидали выгрузки улова, на пассажирские суда стремились попасть и наоборот, сойти с них, сотни людей, военные отправлялись охранять берега других частей Франции, на грузовые суда отправляли множество ящиков с вином, просто виноградом, пшеницей, рыбой и прочим.

Внимание Гримлера привлекло судно, которое было примерно в полтора раза выше и шире остальных. Оно было двухпалубным и трёхмачтовым и выкрашено было в жёлтый свет. Его паруса были белоснежными и сильно блестели на солнце.

Гримлер спросил одного из матросов, проходившего мимо.

– Здравствуйте, сударь. Изволите сказать, что это за судно (он показал на него), и куда оно направляется?

– Добрый вечер, сударь. Я служу на этом судне. Оно называется «Наполеон» и отправляется в Саванну (небольшой город на севере штата Джорджия). Отплывает уже через пять минут.

«Саванна» – размышлял Гримлер – «Этот город ближе остальных к Государственному астрономическому союзу, и добраться туда из Саванны можно пару дней. “Наполеон” для меня как нельзя кстати».

– Пожалуй, я сажусь на ваше судно. Передайте деньги вашему капитану.

Матрос назвал плату за поездку в Саванну – тысяча франков. Гримлер достал из своего чемодана деньги и отдал их матросу.

– Кстати «Наполеон» мне очень понравился. Такая великолепная палуба! И паруса тоже! Мне кажется, он заслужил право так называться.

Матрос поблагодарил Гримлера за похвалу и ушёл на корабль.

– Ну пойдём, Николас! Здесь нам больше нечего стоять.

Вслед за матросом он зашёл по трапу на «Наполеон», пребывая в полной уверенности, что его слуга следует за ним.

Однако в этом Гримлер глубоко ошибался, так как Николаса рядом не было и не скоро будет!

Он никогда не был в порту (так же, как и Гримлер, но внимания последнего его вид особо не привлекал, так как он был сосредоточен на цели попасть в Государственный астрономический союз). Но, в отличие от него, Николас сразу же стал восхищаться огромным количеством разных кораблей, разных же людей, матросов и жандармов, следящих за порядком, как малый ребёнок, что совершенно забыл о событиях, произошедших ранее (а он был очень забывчивым, и, если начинал увлечённо смотреть на что-либо, то некоторые мысли быстро улетали у него из памяти). Так случилось и сейчас. Николас был настолько восхищён видом Кале, что не заметил, как его господин садится на «Наполеон».

Но затем он вспомнил, что ему нужно садится на какой-то корабль и остановился. Его взгляд также остановился на одном из множества судов, стоящих здесь, но это вовсе не был «Наполеон»! Это был корабль, судя по его виду, бороздивший бескрайние океаны и моря уже не один десяток лет. Его корпус был коричневым, краска во многих местах начинала слезать. Само судно было трёхмачтовым, так же, как и корабль, но паруса были меньше «Наполеоновских» по размеру и грязными. Николас подумал, что он и его господин должны садится именно на этот корабль, и что последний уже успел это сделать, поэтому, упрекнув себя за невнимательность, поспешил взойти на его палубу. Он отдал капитану, низкому человеку с большой растительностью на лице сказанную им сумму и решил остаться на ней.

Гримлер, всё ещё думая, что его слуга находится с ним, тем временем прошёл внутрь корабля и хотел отправиться к капитану, чтобы ему и Николасу выделили отдельную каюту. Он попросил матроса, который встретился ему в коридорах корабля, показать дорогу в капитанскую каюту. Тот попросил Гримлера следовать за ним и вскоре подвёл его к большой коричневой двери три фута шириной, на которой был нарисован чёрный якорь.

– Здесь живёт господин Дерни – сказал матрос. Гримлер хотел поблагодарить его, но он сразу же ушёл.

Дверь была не заперта, и, открыв её, Гримлер очутился в просторной каюте с большим окном, удобными стулом и столом, за которым можно было и есть, и заниматься служебными делами, стоящими слева от окна, кроватью с белым одеялом и подушкой.

Сам капитан, господин Дерни, бывший одновременно и капитаном, и владельцем «Наполеона» был уже человеком в годах (Гримлер дал ему лет шестьдесят пять). Его овальное лицо выглядело суховатым и на нём начали появляться морщины. Одет он был в белый пиджак и белые же штаны.

– Заметив гостя, Дерни улыбнулся и сказал скрипящим голосом:

– Вы должно быть тот, о котором говорил мне мой матрос? Вы выглядите точно также, как он рассказывал. Ваши деньги уже у меня. Чем я могу быть вам полезен?

Гримлер назвал цель своей поездки и начал озвучивать свою просьбу, но, когда он сказал «мне и Николасу», капитан прервал его.

– Кто такой Николас? – удивлённо спросил он.

– Мой верный слуга. Я взял его с собой в Государственный астрономический союз. Он всегда за мной следует. Разве вы его не видите?

– Всегда следует за вами, говорите? Прошу, обернитесь назад.

Гримлер обернулся и, естественно, не увидел своего слугу ни прямо позади себя, ни в начале коридора, ведущего в капитанскую каюту. Он был так ошеломлён, что некоторое время не мог произнести ни слова, а только издавал бессмысленные звуки.

– А… а ваш матрос разве не заметил никого рядом со мной? – наконец спросил он.

– Нет. Он видел только вас и никто, кроме вас, с ним не был.