Сборник рассказов

Кузнец

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет… Ветхий Завет. Бытие.

Удар.

Сноп искр брызгами разлетается в стороны, на краткий миг прорезая огненными росчерками царящую вокруг непроглядную тьму. Наковальня ещё гудит, а Кузнец уже вновь поднимает молот, отправляя его в стремительный полёт вниз.

Удар.

На этот раз искры вспыхнули особенно ярко, отразившись победным блеском в зрачках своего создателя, но и они, в конце концов, угасли.

С хрипом из пересохшего горла вырвался крик отчаяния:

– Свет! Неужели эти маленькие точки, быстро гаснущие в темноте – всё, что от тебя осталось?

Удар.

– Это моя вина!

Удар.

– Прими моё покаяние!

Удар.

– Прости мой грех!

Удар.

За спиной раздалось едва сдерживаемое хихиканье и женский голос произнёс:

– Нужна помощь?

Молот замер, готовый к очередному броску и, когда последние сотворённые искры с тихим шипением угасли, Кузнец произнёс, опустив руку:

– Ты уже помогла мне однажды стать первым после тебя.

– Ну и чем же ты не доволен?

– Тем, что я оказался единственным, кого ты оставила в живых.

В темноте раздался весёлый смех:

– Так просто оказалось разжечь жажду власти в эгоистичном, самовлюблённом глупце. Стоило совсем немного подтолкнуть тебя в нужную сторону и оставалось лишь наблюдать, стоя в сторонке, как ваше хвалёное Мироздание рушится под собственной тяжестью. Да, разрушить сферу Истинного Света с одного удара – на это стоило посмотреть, как жаль, что я не могла при этом присутствовать.

– Можешь говорить что угодно, но знай, я найду способ исправить то, что совершил.

– Сколько решимости в голосе, – снова раздался смешок, – Помнится, в прошлую нашу встречу ты, воя от страха и отчаяния, обвинял в случившемся исключительно меня.

– Разве разумно винить Тьму за то, что она ненавидит Свет?

– Мой мальчик делает успехи. Еще немного и ты, наконец, осознаешь, что падение Мироздания было неизбежно, и тогда смиришься с произошедшим и примешь судьбу.

Кузнец посмотрел туда, откуда звучал голос:

– Скажи, зачем ты пришла ко мне?

– Может быть просто от скуки, да какая, впрочем, разница? – отмахнулась Тьма.

– Ты слишком расчётлива, чтобы делать что-то просто так, – продолжил он.

– Работать головой – это не самая сильная твоя сторона, – раздалось язвительное замечание из темноты.

– Ты боишься того, что я делаю?

– Не смеши меня, ты просто уродуешь искорёженные остатки сердца Мироздания, а те жалкие крохи Света – думаешь, они могут внушать страх?

– Я чувствую, в каждой искре, сотворённой мной, как и в былые времена пылает и кипит жизнь.

– Лишь на краткий миг, чтобы угаснуть во тьме, а разве так было раньше? – в голосе собеседницы послышалось лёгкое раздражение.

Кузнец опустил голову, но тут же снова вскинул её, пронзив Ничто пристальным взглядом:

– Тьма, так что же испытываешь ты, когда жизнь раз за разом разрывает твоё Ничто?

На этот раз ответа не последовало.

Он хмыкнул и привычным движением вскинул молот над головой.

– Думаешь, научился понимать мои замыслы, наивный? Забыл, что это я – воплощение лжи и интриг? А вдруг тебя снова подтолкнули, но уже к окончательному уничтожению сферы? – Тьма весело рассмеялась и добавила, уже безразличным голосом, – Прощай, ты мне больше не интересен.

Кузнец замер с занесённой для удара рукой, глубокие морщины пересекли его лоб. И вдруг, придя к какому-то выводу, он резко, с выдохом, опустил молот.

Удар.

Во все стороны прыснули жгучие искры, наполненные бурлящей жизнью.

– Работать головой – это не самая сильная моя сторона.

Удар.

Удар.

Удар…

Венера

Звёзды и пустота космоса. Самое прекрасное и одновременно пугающее зрелище. С капитанского мостика обзорный сферический иллюминатор обеспечивает полный угол обзора и, если не вертеть головой, создаётся ощущение, что это не корабль, а ты сама пронзаешь пространство на безумной скорости.