Смерть нельзя отменить

– Успокоительным мы и так с тобой затариваемся каждую пятницу.

– Да не-е-е, это же другое!

– Алекс! Мне нужен Алекс. Мне нужно кое-что прояснить.

Исихару подскочил с кровати, в спешке оделся и выбежал на лестничную площадку. Квартира, в которой жили Имон, Барым и Алекс находилась в том же подъезде.

– Стой! Шесть утра, спят все! – кинулся вдогонку Макс, но догнать шустрого Исихару не успел: тот уже настойчиво колотил кулаками в дверь своих друзей.

Открыл ему сонный Имон.

– Ну вы даёте, хлебушки… Чего не спится в выходной? Мы договаривались встретиться в шесть, но вечера же, а не утра!

– Прости, пожалуйста. Не мог бы ты разбудить Алекса? – попросил Исихару.

– Так он вчера пожаловался на недомогание, и его в лазарете закрыли, – захлопал глазами Имон, переводя растерянный взгляд с Исихару на Феликса и Макса, спустившихся следом, и обратно. – А вы не в курсе?

Исихару все выходные не находил себе места. В понедельник он вместо лекций помчался в лазарет, чтобы повидаться с Алексом, но там его развернули со словами «такой здесь не зарегистрирован, вы что-то напутали».

– Куда он делся? Ничего не понимаю. И не отвечает нигде, – недоумевала Лия, когда после обеда друзья собрались в библиотеке для подготовки к следующему экзамену по генетике.

– Говорят, что в спецблоке есть больница. Она оснащена лучше той, что находится у нас в главном корпусе. Вдруг Алекс там? – предположил Макс.

– Но нам же сказали, что он в местном лазарете. Синклер сказал, – почесал затылок Имон.

– Именно так, – подтвердил Барым.

– И вообще, чем же он заболел, что ему потребовалась больница спецблока? – нахмурился Феликс.

– Не мог ли Синклер перепутать? – засомневался Исихару. – Надо будет уточнить у Юити Уэно, когда он снова в главном корпусе появится.

В тот же день от Алекса пришло сообщение в общий чат.

«Привет! Со мной всё хорошо. Не волнуйтесь, пожалуйста. Меня перевели в другой отдел, я теперь не в главном корпусе работаю».

Больше он на связь не выходил. На второй экзамен Алекс уже не попал.

* * *

В напоминание о том, что Сибирь-1 являлась многонациональным, хоть и закрытым городком, витрины магазинов, кафе, концертный зал и даже здание администрации украсили тыквами, скелетами и прочими атрибутами Хэллоуина. Люди, изо дня в день спешащие на остановку служебного транспорта, приободрились, начали закупать сувениры, запасаться едой и обсуждать планы на тридцать первое октября. Даже русским сотрудникам МПК понравилась идея отметить День Всех Святых, сидя где-нибудь в уютном кафе или ресторане, может быть, даже нарядиться в ведьм, зомби, вампиров и в таком виде бродить по городку.

Эсти, Лия и Рита стали чаще проводить время вместе. Обычно Эсти и Лия заглядывали на ужин к Рите, а сегодня девушки решили посетить кафе, которое располагалось в центре города, между концертным залом и кинотеатром. Кафе было очень популярно среди жителей Сибири-1, особенно по вечерам, а в преддверии второго экзамена молодым учёным выдавали дополнительные выходные для подготовки. Поэтому девушки отправились в кафе утром, когда посетителей почти не было, без проблем выбрали самый лучший столик у окна и сделали заказ.

– Марго, ты с собой решила конспекты притащить? Мы вроде решили немного отвлечься от учёбы, – сказала Лия, скосив глаза на упитанный блокнот в красной бархатной обложке.

– Нет, это я прикупила очередной ежедневник. Люблю такое. У меня дома, наверное, целый ящик заполнен всякими красивыми блокнотиками. Многие даже не исписаны. Но я не могу остановиться, когда захожу в книжный или канцтовары, – улыбнулась Рита. – Обязательно что-нибудь утащу с собой.

– О, как мило. Прямо как я и все оттенки красной помады, – сказала Эсти, взяв в руки новый ежедневник Риты. – Какой мягкий и приятный на ощупь!

Привыкшая есть на завтрак исключительно кашу, Рита оказалась в ступоре перед выбором блюда и решила пуститься во все тяжкие, заказав десерт и пару молочных коктейлей. Лия не стала мелочиться и заказала большую тарелку салата с курицей, порцию картофеля фри, от десерта тоже не отказалась. Эсти, получив свою чашку кофе без сахара, тут же серьёзно сказала:

– Вы не подумайте, что я себя голодом морю. Я утром обычно не завтракаю. Не хочется мне с утра есть, совсем. Максимум чашка кофе без сахара, не люблю сладости.

– Я и не ждала, что ты нам скажешь, что мы много едим и не следим за фигурами, – добродушно рассмеялась Лия.

– Я бы никогда так не сказала, потому что сама люблю хорошо покушать. Даже стряпня Имона мне прекрасно заходит.

Лия не могла сдерживать смех. В последний раз, когда девушки пришли в гости к своим коллегам, Имон приготовил вязкую рисовую массу, назвав её пловом. Масса вперемешку с огромными кусками курицы отлично собиралась в шарики, которые от тарелки отлепить было нельзя никакими подручными средствами. Часто Имон готовил блюда «от шефа», классифицируя их ёмким словом «жрань». «Вы не бойтесь, – говорил Имон, раскладывая по тарелкам очередной свой кулинарный шедевр, – если Барым и Алекс не траванулись, значит, это съедобно».

– Он такой милый, этот Имон. Обожаю его эксперименты с французской кухней, – с теплотой в голосе произнесла Эсти, отпив из чашки крепкий кофе.

– Кое-кто в восторге не от еды, а от Имона, – хихикнула Лия, принявшись за картошечку.

– Он интересный, – опустила глаза Эсти и улыбнулась. Глотнув ещё немного горького кофе, она взбодрилась и спросила: – А вы про других ребят что думаете? Давайте, может быть, косточки им перемоем?

– Ну наконец-то. А что, давайте! – оживилась Лия.

Своё безумное афро она умудрилась собрать в пучок, а оверсайз-толстовка и спортивные штаны ей очень шли. Эсти тоже не стала заморачиваться с одеждой: удобные джинсы и наполовину заправленная рубашка, кроссовки – туфли и платья Эсти носила исключительно на работу или же какие-то знаковые для неё мероприятия.

А Рита отстирала своё белое пальто. Она не долго думала, что надеть на встречу с девочками. Гардероб на неделю Рита планировала заранее, расписывая в блокноте, в чём она появится на работе с понедельника по пятницу. Для похода в кафе Рита ограничилась мягким свитером и джинсами – красоту она видела, прежде всего, в удобстве. И несмотря на невысокий рост, Рита отрицала шпильки и громоздкие высокие платформы, мотивируясь тем, что здоровья это обувное безумие ей точно не прибавит.

– В первый же день в МПК ко мне клеился Феликс, – закатила глаза Эсти.

– О господи, ко мне тоже! – засмеялась Лия.

– Мало того, он заигрывал параллельно и со мной, и с администраторшей в холле. И думал, что я ничего не замечаю. И, кажется, в тот же вечер он отправился с этой девушкой на свидание, – укоризненно покачала головой Эсти и со смехом добавила: – Нет, Феликс, разумеется, невероятно красивый и обаятельный парень, но он чёртов бабник.

– Макс пытается быть таким же, – весело заметила Лия. – И достал меня этим, честно говоря, о-о-очень.

– У него хороший рост, – прикинула Эсти. – Вот бы Имон был таким высоким, как Макс. Впрочем, это неважно. Имон и так почти идеален.

– О, нет! Только не идеализируй его, – запротестовала Лия. – А мне нравится Алекс.

– Алекс? – удивилась Эсти.

– Да, он такой загадочный. Как жаль, что его перевели в другой отдел.

– Алекс вообще тест по русскому языку сдал? Может, в этом дело? И вообще он как будто вечно не в себе. У моей бабули живёт кот, который любит смотреть куда-то в пустоту. Вот Алекс такой же, непонятно куда смотрит, как будто сквозь тебя, но что-то видит. Ну серьёзно, он меня пугал, – хмыкнула Эсти. – Так, а почему Марго молчит?

Рита вздрогнула. Ей было вполне комфортно слушать весёлую болтовню Эсти и Лии, не принимая в ней активного участия.

– Да, тебе кто-то нравится? А ещё, кстати, мы не обсудили Исихару и Барыма, – вспомнила Лия. – О, кстати про Исихару! Он такой трогательный малыш. Дело было ещё в сентябре, я так спешила в лекторий, что споткнулась на ровном месте и налетела на Исихару. Я его припечатала своей грудью к стене, с бедняги аж очки слетели.

Эсти не смогла сдержаться и рыдала от смеха вместе с Лией. Даже Рите было весело.

– Он потом зачем-то извинялся передо мной всю дорогу до лектория.

– А когда Исихару приоделся, покрасил волосы, линзы надел, я уж подумала, прости-прощай, Имон, – сказала Эсти, закрыв лицо ладонями, изображая смущение.