Дождь в наших сердцах

– Эй, подруга, ты там замолчала… Может, мне отключиться? – Эрика засмеялась, намекая на что-то пошлое.

– Ты дурочка, – фыркнула я. – Просто просмотрела его страницу. Не впечатляет.

– Он тебе нравится?

– Что?! – опешив, крикнула я так сильно, что пересохло в горле снова. – Ты чем слушаешь, задним местом? Я же сказала, бесит он меня! Напыщенный индюк.

– Я подписалась на него, – хохочет подруга.

– Ну и зачем?

– Просто. Хочу написать ему что-то.

– Да зачем?!

– Просто!

Я не понимала ее намерений. Ее действий. Что за бред? Зачем и для чего она это делает? Неужели он ей понравился? У меня пока не складывается никакого пазла. Абсолютно.

– Не бывает же просто, Эрика. Просто ответь для чего.

– Если хочешь, я могу что-то спросить у него за тебя.

– Нет. Зачем?

– Что он к тебе чувствует.

– Не нужно, Эрика, это тупо. Что за детский сад.

– Ладно, как хочешь. Давай тогда просто забудем и поговорим о чем-то другом?

– Не хочу. Уже нет настроения.

Я снова показываю свой омерзительный характер и бросаю трубку, ничего не сказав, не выслушав. Иногда бывает такое, когда ты просто расстроен из-за поступка человека и не хочешь ничего, даже выяснять зачем он так поступил. Ты просто истратил все свои силы и энергию.

Зачем я вообще рассказала ей про Аарона? Теперь буду думать о том, что она и вправду что-то напишет ему, а тот просто высмеет меня перед всеми. Вот и позор в этой школе обеспечен. Мою тревожность прерывает стук в дверь.

– Впустишь меня, Гномик? – словно кошка скреблась Лили.

Я подошла к двери и провернула замок.

– Чем занимаешься?

– Бабушка подослала посмотреть, не вскрылась ли тут я?

Тетя сводит брови в сожалении и в стыде.

– Ну что-то типа того.

– Ясно. Как видишь, я жива.

– Не обижайся на нее, а на меня уж тем более! – рука Лили ложится поверх моей. – Бабушка просто переживает. Ты и представить себе не можешь, какого это было увидеть тогда…

– Я понимаю. Но зачем мне снова напоминать о том кошмаре? Зачем затрагивать старую и больную рану?

– Она просто не подумала.

– Я заметила.

Тетя подсела ближе. Легла на мою подушку и поманила рукой к себе – так, чтобы я легла на ее грудь. Так в детстве всегда делала мама, когда мне было плохо. Она это чувствовала и просто прижимала к себе, шептала на ухо всякие приятные слова, которые успокаивали меня почти сразу. Ощущать ее тепло, близость и любовь – было самым приятным за всю мою жизнь. Было самым главным и ценным. Жаль, что я тогда не так ценила это, а принимала, как что-то самое обычное. Сейчас я бы все отдала, чтобы хотя бы на пару минут увидеть ее, поговорить и обнять. Поплакать ей в плечо, рассказывая обо всех проблемах с тех пор, как ее не стало. Мам, ну почему так случилось? Ты же говорила, что всегда будешь рядом и не уйдешь. Что ты всегда будешь рядом, чтобы поддержать, выслушать и погладить по голове, когда мне это нужно будет.

Пап, а ты? Почему ты вляпался во все это? Зачем? Неужели это стоило того? Ты потерял маму, меня, себя… Мне тебя тоже не хватает. Я все еще скучаю, люблю, даже несмотря на то, что почти никогда не видела тебя трезвым, что почти никогда не видела дома в принципе, потому что ты всегда пропадал в казино и… Где ты только не пропадал. Знаешь, как ты мне нужен сейчас, в подростковом возрасте, когда у меня проблемы, и я хотела бы тебе пожаловаться, чтобы ты их решил? Знаешь, как я хотела бы, чтобы ты обучил меня еще пару приемам? Знаешь, как я хотела бы хотя бы один разок посмотреть с тобой тех «Мстителей», которых мы так обожали? Знаешь, как я хотела бы поиграть с тобой в волейбол, как тем самым лучшим летом?..

Мам, пап, мне вас так не хватает… Вы себе даже не представляете…

Я упала на грудь Лили, как на облако и тут же разревелась. Сердце снова сдавливали тугим канатом. Мне снова плохо. Я снова задыхаюсь от этой жизни. Снова хочу уйти. К маме, к папе. Там я буду счастлива. Я буду с ними. Я буду делать то, что так сильно хочу все эти годы: обнимать, говорить, смеяться с ними.

– Тише, тише, моя девочка, все пройдет, – Лили гладила меня по голове, целовала меня в лоб и тоже всхлипывала со мной в унисон. Ей тоже не хватает мамы.

Так мы провели полчаса, после чего тетя настоятельно забрала у меня телефон, выключила свет и укрыла одеялом. Сказала, что я должна отпустить этот день и просто отдохнуть.

4 глава. Вы зря роетесь в моей башке

Я думала, что субботнее утро выдастся более хорошим, но оно было ужасное, что в принципе уже не удивляет меня… С утра я как обычно зашла в социальные сети, стоило мне разлепить глаза. Вспомнила вчерашнюю перепалку с Эрикой и тотчас расстроилась. Зря я так себя повела, наверное, но и ей не стоило подписываться на него, писать или что она там делала. И зайдя в телеграм я побледнела – статус Эрики показывал, что последний раз она была в сети «давно». В телеграме так показывает только в том случае, если этот человек тебя заблокировал. И тогда на душе стало тяжело. Я снова потеряла человека, которого любила всем сердцем, который знал про меня абсолютно все. И я даже не знаю, что поспособствовало ее решению. Может, то, что я бросила трубку? Это ее могло обидеть? Или, быть может, все это время она просто претворялась, а сейчас сбросила меня со счетов? Выкинула меня из своей жизни, как из Титаника и заставила барахтаться в ледяной воде. Просто убрала меня из своей жизни.

Нет, верить в это не хотелось. Позже я напишу Эрике с телефона Лили или бабушки, но сейчас не хочу. Сейчас мне лучше побыть наедине с собой. Я захожу в ванную и пока чищу зубы, не свожу взгляда с бритвы, что лежит на полочке под навесным зеркалом. Стискивая зубы, я отговариваю себя. Стараюсь убежать взглядом от этого тяготящего предмета, который снова может вернуть меня на дно.

Выплевывая зубную пасту и набирая в рот воды, я опять поднимаю взгляд. Нет, она слишком притягивает к себе. Я не могу сопротивляться этому чертовому искушению. Я тянусь рукой к розовой бритве, что смотрит на меня и буквально шепчет мне взять ее, попробовать сделать это. Рука повисает в воздухе, борясь с желанием. Но, мать вашу, я поддаюсь.

Она уже находится в моей руке, я поворачиваюсь к двери, чтобы закрыть ее на замок, чтобы внезапно кто-то не решил зайти посмотреть. Но в последний момент, именно в тот, когда я собралась проворачивать замок, в ванную комнату распахнулась дверь, а передо мной теперь стояла Лили с растрепанными волосами и широко открытым ртом, который издает зевок.

– О, доброе утро, Лаура. Ты сегодня что-то рановато, выходной же. Это мне на работу, – дуется тетя, – а ты можешь спать хоть до вечера.

– У меня сегодня психолог на два часа.

– Ой, точно. Прости, родная, забылась, – она ласково гладит меня по плечу и проходит к раковине. В маленькой комнатушке становится тесно, жарко. Я начинаю паниковать, когда взгляд Лили опускается на мою руку, которая плотно сжимает этот маленький предмет самоубийства.

– Ладно, я пойду, – страх и растерянность овладевают мной, и я стараюсь уйти как можно быстрее, но от проницательного ума тети мне не скрыться. Она всегда считывала меня, как детектор лжи.

– Стоять, – грозно произнесла она, и я замерла, как солдат. Не хватало только опустить руки по швам и вздернуть голову к потолку. – Что у тебя в руках, Лаура?

– М-м-м… Бритва?

– Я вижу, что не щетка. Зачем?

– Да она упала, вот я подняла…

– Лаура, – твердо сказала Лили, схватив меня за руку. – Если у тебя какие-то проблемы…