Илсилензио. Фиалки не молчат

– О боже… – Женщина закрыла ладонями лицо, издав тихий всхлип, и супруг слегка приобнял ее за плечи.

– Джанет, пожалуйста, не надо. Мы должны с этим смириться. Да, это просто ужасно, но ведь Ия жива, она все еще с нами. Мы будем делать все, что от нас требуется, и найдем выход.

– Извините, но могу ли я узнать, что привело ее к такому срыву? – спросил доктор.

– Вы об Ии?

Джарвис кивнул, и мужчина, все вспомнив, опять помрачнел, будто снова вернувшись к той страшной минуте в своем доме, когда голос на другом стороне провода объявил о смерти Мэгги и его сердце начало биться еще быстрее, словно это была смерть его дочери. Мистер Андерсон поделился:

– Знаете, дело в том, что ее лучшая подруга вчера вечером попала в автокатастрофу. Машина слетела прямо с моста в воду и там же взорвалась. Девочку не удалось спасти. Они были не разлей вода, как родные сестры. Даже не представляю, что чувствовала Ия, когда узнала о том, что Мэгги больше нет.

– Какой ужас, – признался доктор. Казалось, он говорит это искренне и ему по-настоящему жаль, но, возможно, так просто казалось.

Белая дверь со скрипом отворилась, и родители медленно вышли из кабинета врача. Звонко стуча каблуками по темной плитке, женщина подошла к скамье, где сидела Ия, и, взяв свое пальто, начала его аккуратно надевать. Девушка сидела в своей легкой пижаме, опустив голову и закрывая лицо своими волосами. Она сидела не произнося ни звука, не двигаясь и пока не собираясь вставать.

Отец стоял и сверлил ее взглядом. Он хотел что-то сказать своей дочурке, как-то утешить, но нужные слова просто не приходили на ум. Словно большой ком застрял в его горле, не давая что-либо сказать. За свою взрослую жизнь он никогда не плакал, никогда. Но тут он понимал, что просто не сможет сдержаться. Когда мама наконец-то оделась и была готова выходить, он все-таки смог преодолеть ком и сказать уверенным и властным голосом:

– Пошли.

Но она не пошла. Тогда миссис Андерсон присела рядом с ней, положив свою сумку рядом.

– Ия…

Девушка начала мотать головой. Сначала медленно, потом быстро. Закрыв свой рот руками, она начала плакать, как бы она ни старалась контролировать себя. Несмотря на все свои усилия, она все равно не могла остановиться. Мама резко обняла ее и, неожиданно для себя, тоже заплакала. Тогда девушка заметила и прикосновения отца с другой стороны. Он не ревел вместе с ними, нет, но даже у него она смогла разглядеть пару слезинок на глазах. Они были вместе с ней, рядом, и это единственное, что ее успокаивало.

Вряд ли они бы могли узнать, почему она сейчас плачет. Из-за ее состояния? Или смерти лучшей подруги? Она не может им это сказать. Она уже больше никому ничего не сможет сказать.

Глава 1

Нынешние дни…

Если бы меня спросили, какое место для меня самое любимое, где я чувствую себя по-настоящему умиротворенно и спокойно, где бы я могла просидеть весь день, если бы только не мама, которая уже давно ждет меня дома, и если я не приду домой вовремя, то случится неизбежный конец света (с последним я пошутила), мой выбор бы остановился на библиотеке.

Усесться на мягком пуфике в конце коридора, окруженным книжными шкафами, и открыть книгу с красивым переплетом, уже давно не белоснежными страницами, будто она хранится здесь уже не первый год, – что может быть лучше? Да, может, я и немного странная в этом плане, но я этого не стыжусь. Книга – это то, что меня может по-настоящему понять. Читая ее, я будто попадаю в тот мир, о котором могу только мечтать. Мир, где происходит то, что вряд ли может происходить наяву.

Мысль о том, что за всю жизнь я не успею прочесть все самые интересные книги мира, просто убивает меня. Я обожаю книги, они мои друзья. Мне всегда хотелось на время покинуть реальность и, например, прогуляться по шикарному ночному лесу с Эдвардом и Беллой, поплавать в море с Миа и Кейси или просто посмеяться над шутками Полковника, уютно посиживая в пансионе, в Алабаме. Ну разве это не прекрасно? Кто уж не мечтал подружиться со своими любимыми книжными героями или найти волшебную любовь, как в своих любимых романах?

К сожалению, я считаю, в реальной жизни найти ее просто невозможно. Сейчас у всех все происходит однотипно: встречают симпатичного человека, решают пообщаться, находят общие интересы, и все, вы уже пара. Может, я не права, многие могут со мной поспорить, но в нынешние дни трудно найти по-настоящему удивительную любовь, от которой сердце, казалось, бьется сильнее, улыбка просто не может спасть с лица, а глаза, глаза сверкают, как звезды, и в душе словно что-то сияет, будто лучик солнца, греющий тебя, когда он рядом.

Мне всегда хотелось почувствовать что-то подобное. Но пока что моя любовь заключается в каждых минутах, проведенных с моей семьей. Они поддерживают меня, всегда готовы помочь. Что бы я делала без них?.. Они единственные люди, которые беспокоятся обо мне, особенно после того как я потеряла голос. После этого многое изменилось. От меня отстранились одноклассники, учиться стало в несколько раз труднее, и все свое свободное время я стала проводить здесь, в библиотеке, в полном одиночестве. Ну, не всегда.

– Ия, ты уже решила насчет пьесы?

Оторвав взгляд от книги, я отложила прядь своих каштановых волос за ухо и заметила глаза Кейси, глядящие на меня сквозь щель между двумя книгами на полке, слева от меня.

Я отчаянно помотала головой.

В этом семестре мы ставим пьесу «Ромео и Джульетта». Что может быть банальнее? Мне эта идея сразу не понравилась. Я люблю театр и искусство, но ставить пьесу, где огромное количество слов, да еще и ставить меня в главную роль – это же просто издевательство!

– Но ведь это просто издательство! – сказала я, точнее Кейси, которая вежливо согласилась сама во всем разобраться. Она мой язык, который понимает меня и всегда готов поработать, когда приходит нужный момент.

– Ия больше всего подходит для этой роли. Я не могу не взять ее. Мы можем установить голос за кадром, – начал придумывать мистер Ламберте.

Он ведет у нас актерское мастерство. Я смотрела на него с недоумением, приподняв одну бровь.

– Тогда кем, вы предлагаете, я могу вас поставить?

Не успела Кейси и рта открыть, как я надела на себя ободок, к которому прикреплен цветок из картона, и мило улыбнулась, устремив свой взгляд куда-то далеко, показывая, что эта роль очень подходит мне. Весь класс засмеялся. Я рада, что смогла их рассмешить, да и сама не сдержала улыбки. Мистер Ламберте на это лишь фыркнул и, развернувшись, махнул рукой с недовольными словами:

– Решайте сами. Даже не знаю, как с такими успехами вы собираетесь поступать в нью-йоркский университет, мисс Андерсон.

После этого случая я серьезно задумалась над его словами. Мой город Белфилд (Северная Дакота) всегда казался мне маленьким скучным городишком, и я всегда мечтала в будущем учиться в нью-йоркском университете да и просто жить там. Какой же это шикарный город! Совсем скоро, где-то больше месяца, и я, если удачно сдам экзамены, отправлюсь туда, моя мечта исполнится. Тогда я стану самым счастливым человеком на свете! Я не могу упустить этот шанс.

После того как мистер Ламберте проворчал себе это под нос, я помрачнела. А ведь он прав. Как я поступлю туда на театральный факультет с моим положением? Вместо того чтобы стараться и что-то придумывать, я отношусь ко всему этому с шуткой и с моими «не хочу», «не могу». Пора бы уже задуматься о будущем, прекратить летать в облаках и попрощаться с детством. Чего я всегда и боялась…

– Скинь СМС, когда решишь, – снова послышался голос Кейси, которая, я поняла по ее шагам, вышла из библиотеки, ничего не взяв. Ее белоснежная длинная коса и короткий сарафан вскоре скрылись с моего поля зрения.

Я не могу назвать Кейси своей лучшей подругой. Никто не сможет стать мне такой же хорошей подругой, какой была Мэгги. Мама Кейси – друг нашей семьи, и с того момента, когда Кейси, очередной раз придя к нам в гости, начала рассказывать о своей жизни (был очень длинный монолог), мы начали общаться. Точнее, она со мной. Она стала помогать мне во всем, везде со мной ходить, поддерживать. От жалости или нет? Я не знаю. Я правда благодарна ей, и я рада, что у меня есть человек, с которым я могу проводить время в школе, но она все равно никогда не станет для меня настоящей подругой. Я не могу ни делиться с ней чем-либо, ни просить о чем-либо или просто посплетничать.

Слова в книге запутывались на глазах и не давали мне сосредоточиться. Осознав, что сейчас у меня все равно не получится нормально прочитать, я аккуратно закрыла книгу и поднялась с пуфика.

– Ия, даже я не пью чай здесь так часто, как ты берешь книги. А я очень люблю чай, – по секрету прошептала мне Корнелия, наша библиотекарша, и засмеялась. Я поддержала ее смех улыбкой.

Моя дорога домой была недолгой. Проходя по темным улицам и обходя заброшенные дома и древние развалины, я чувствовала какое-то отвращение. Мне никогда не нравился мой город. Он всегда казался мне каким-то опасным, грязным, иногда скучным и пустым. Иногда я боюсь проходить по таким переулкам, но это лучше, чем проходить по большим перекресткам с огромным количеством людей, ездить с ними в автобусах. Я боюсь того, что они могут спросить: «Извините, а этот автобус куда направляется?», «Не подскажете, какая следующая остановка?» или «Вы, случайно, не знаете, где ближайший продуктовый магазин?» – а я ничего не смогу им ответить.

Как только я потеряла голос, мама не задумываясь отправила меня на уроки разговорной речи для немых, где нас учили общаться с людьми с помощью жестов. Спустя месяц я бросила это дело. Во-первых, таким языком общаются обычно два человека с отсутствием голоса. Тогда зачем мне это нужно? Во-вторых, когда я тренировалась в этом с мамой, идя на урок, все постоянно смотрели на нас и перешептывались между собой. Мне это ужасно не нравилось. Я чувствовала себя каким-то отсталым звеном, которому тут не место. Мне было ужасно плохо. Лучше вообще молчать, чем разговаривать так. Это и приводит к третьему пункту.

Я нашла несколько способов, как общаться с человеком. Например, мой блокнот с ручкой. Он настолько маленький, что я даже могу засунуть его в карман своих джинсов, и никто не заметит, что он там. Этот блокнот всегда со мной. И в этом даже есть плюс – у меня самый быстрый почерк в классе. Также у меня есть программа на телефоне в виде словаря. Ну знаете, есть такой электронный словарь, в котором набираешь слова, выбираешь язык, и тебе пишут перевод. Так вот, есть еще и функция прослушивания этих слов. Я часто использую эту программу, чтобы сказать что-то человеку, а не показывать это на листочке, что очень утомительно. К сожалению, за последний месяц я смогла додуматься только до этого, но не суть.

Открыв входную дверь, я сразу же закрыла ее, чтобы холодный ветер не проник в дом. Как только я сняла куртку и вязаный шарфик, то заметила незнакомую пару обуви у порога. Тогда я поняла, что к нам снова пришел Билл, и отчаянно закатила глаза. Сверху послышался его голос:

– Кто пришел?

Ответа, как вы понимаете, не было.

– А, это ты, Ия…

Немного обидно, но я переживу.

Глава 2

Как только верхняя одежда оказалась на вешалке, я направилась на кухню и взяла из холодильника мороженое, чтобы направить всю свою злость на него. Билл опять к нам пришел, какое счастье!

На самом деле Билл нам даже не родственник. Он просто наш сосед, у которого якобы произошла депрессия из-за расставания с девушкой. Так как мой папа является психологом и они знакомы очень давно, он согласился помочь Биллу. Теперь пару раз в неделю этот Билл приходит к нам на «прием». И приходит он к нам специально намного раньше со своим: «Ой, а мистер Андерсон еще не дома? Тогда я подожду его, хорошо?» – и не дожидаясь ответа входит.

Потом устраивается здесь как в своем доме: ест нашу еду, сидит на нашем любимом диване и играет в нашу приставку. Такую свинью я не встречала еще нигде и никогда. Как бы я ни старалась вести себя с ним вежливо, он все равно обращается со мной как с пустым местом. Только я знаю его настоящим, так как мы учимся в одной школе и передо мной ему притворяться нет необходимости.

Мама и Софи, моя младшая сестра, просто обожают его, ведь при них он ведет себя словно ангел. Сколько бы я им ни пыталась намекнуть, какой он на самом деле, они никогда мне не верят и считают, что все мои слова – чушь. Поэтому все, что мне остается сделать, так это смириться. Каждый раз, когда я осознаю, что он у нас дома, на втором этаже играет в приставку или слушает музыку, я делаю всегда одно и то же: беру поесть, кидаю на спину школьную сумку, на цыпочках поднимаюсь наверх, захожу в свою комнату, запираюсь – и все, миссия выполнена.