Полукровка.Тень на свету. Книга первая

Крик барона потонул в рубашечном кляпе, переходя в тихий скулеж, но девушка, не обращая внимания на сдавленные звуки, пригвоздила вторую руку ослепленного болью Кориуса. Отступив от распятого тела и оглядев его с ног до головы, она невольно поморщилась – уж больно жалкое зрелище представлял собой некогда надменный дворянин.

Следующий нож, взлетая в воздух и вновь приземляясь рукояткой на ладонь девушки, приковал к себе испуганный взгляд барона, заставив его подавиться криком. Под его ногами расплылась зловонная лужа.

– Фу, да ты трусливее, чем я думала, – примерившись, Эллия метнула острое лезвие, и оно, задев ухо, вонзилось рядом с головой. Дернувшись, Кориус в ужасе уставился на мучительницу, а она продолжала метать ножи, нанося поверхностные раны и заставляя насильника истекать кровью.

Брезгливо оглядев окровавленного барона, Эля подняла арбалет:

– Ты обманул меня, и за это умрешь, – вынув кошель с платой за убийство Сольдериуса, она развязала шнурок и бросила его под ноги пригвожденного мужчины. Монеты, рассыпавшись по полу, ярко сверкнули. Прицелившись, Анде выстрелила. Два болта, торопясь друг за другом, по самое оперение вонзились в грудь Кориуса. Выгнувшись от невыносимой боли, он потерял сознание и повис на распятых руках.

Стараясь не наступить в желто-красную жижу под обвисшим телом, Эля собрала ножи, оставив только те, на которых держалось тело барона, и убрала их обратно в перевязь. Поколебавшись, она взвесила в ладони последний клинок и, вспомнив испуганные глаза Дарьяны да застывший от отчаянья взгляд служанки, глубоко вонзила его в живот мужчины, вспарывая дряблую плоть. Тело барона, несмотря на бессознательное состояние, сильно дернулось. По ногам обильно хлынула кровь, заливая пол и рассыпанные монеты.

Прислушавшись к хрипящему, прерывающемуся дыханию умирающего Кориуса, Эля затушила светильники и отступила к окну. Оттерев шторой окровавленные перчатки, девушка вскочила на подоконник и, убедившись в отсутствии свидетелей, спрыгнула в сад. Вскоре она беспрепятственно покинула мирно спящую усадьбу и вернулась домой.

Кир сладко посапывал. Стараясь не разбудить мальчика, Эля тихонько прошла в ванную, стянула сапоги и скинула забрызганную кровью одежду. Киран и здесь похозяйничал – в углу притаилось глубокое деревянное корыто, а вместо двух обычных ведер стояла объемная кадка, полная прохладной воды. Ведра стояли рядом, так же наполненные доверху.

Распустив волосы и с ожесточением растирая тело жесткой мочалкой, Эля снова и снова обливалась водой, смывая горечь с измученной души. Девушка долго зарабатывала репутацию жестокой, хладнокровной убийцы, не позволяя никому узнать, как непросто ей каждый раз смириться с тем, как легко ее рука обрывала чужую жизнь.

Успокоившись, Эля завернулась в простыню и тщательно выстирала одежду, не забыв про маску и перчатки. Развесив вещи сушиться, она пробралась в постель и закрыла глаза, прислушиваясь к ровному дыханию мальчика. В душе робко поднял голову хрупкий росток привязанности, навсегда избавляя девушку от одиночества. Улыбнувшись, Эллия натянула одеяло повыше и, обняв подушку, спокойно уснула.

А утром, не найдя хозяина в спальне, камердинер барона спустился в гостиную, свято полагая, что тот, перепив накануне, уснул на диване. На стук в дверь ответа не последовало, и он, отыскав заспанных конюхов, приказал вскрыть замок. На шум собралась почти вся челядь, исключая готовящую завтрак кухарку да двух горничных, убирающих второй этаж. Едва сломанная дверь распахнулась, по дому разнесся оглушительный крик…

Глава 3. Переполох

Мир Лидения

Королевство Риондавир

Провинция Сам-Рион

Город Кердиш

На следующий день Эллия осталась дома, пережидая, пока уляжется первый переполох, поднятый после смерти барона. Отправленный за продуктами Кир вернулся через пару часов, возбужденно блестя глазами и поглядывая на Элю с восторженным ужасом. Судя по слухам, подчерпнутым мальчиком из многочисленных разговоров, на уши подняты все королевские ищейки, находящиеся в Кердише, с приказом: «Найти, поймать, казнить». За голову убийцы Кориуса, кем бы он ни был, назначили награду в тысячу золотых, и все, кто хотел поживиться за счет городской казны, рыскали по улицам в поисках любых подозрительных личностей. Выслушав Кирана, Эллия встревожено нахмурилась:

– Кир, собирай вещи, нам придется уходить, – торопливо доставая вещи из сундука, девушка скидывала их на кровать. – Ищейкам прекрасно известно, что в этом районе много заброшенных лачуг, и они обязательно нагрянут с обысками.

– Но куда мы пойдем?

– Навестим графа. Не думаю, что он выдаст нас, а искать у него никому и в голову не придет.

Вынув со дна сундука мешок, девушка упаковала в него одежду Анде, тщательно завернув ее в одно из новых платьев, туда же сунула объемный кошель с деньгами и оружие, накрыв сверху запасной одеждой Кира. Разряженный арбалет пришлось взять мальчику – он меньше привлекал с ним внимание. Быстро переодевшись во второе платье, девушка преобразилась. Сейчас в ней никто не узнал бы ни ловкую Анде, ни скромную служанку – длинное платье нежно-голубого цвета с длинными рукавами и завышенной талией мягкими складками струилось до самого пола, золотистая отделка подчеркивала глаза, а плотный лиф, покрытый изящной вышивкой, приподнимал грудь девушки, делая ее пышнее. Оставив волосы свободно струиться по спине, Эля заплела у висков тонкие косички и закрепила их на затылке небольшой заколкой. Последним штрихом стали мягкие кожаные туфельки.

Накинув на плечи темно-синий плащ, девушка протянула мешок Киру:

– Держи, для стражи ты сын мелкого дворянина, приехавший навестить дальних родственников, а я твоя сестра. Доберемся до оживленных улиц и наймем экипаж. Искать будут одиночку, надеюсь, нам удастся проскользнуть незамеченными.

Через десять минут, уничтожив все следы своего пребывания, они торопливо покинули дом и направились в сторону шумного квартала. Незаметно влившись в толпу, Эля потянула Кирана туда, где стоял целый ряд неброских с виду наемных экипажей, и, протянув вознице серебряную монету, забралась вместе с мальчиком внутрь, задернув шторку на окне, оставив лишь небольшую щелочку, чтобы видеть происходящее на улице.

Вскоре коляска беспрепятственно покинула город и направилась в сторону графского поместья.

На громкий стук девушки дверь тут же распахнулась, и в открывшем ее дворецком Эля узнала Джеррина, успокаивавшего Дарьяну после очередной выходки барона.

– Чем могу служить? – оглядев гостей с ног до головы, дворецкий едва заметно расслабился.

– Будьте добры, доложите графу Сольдериусу, что его приехали навестить родственники из Андерина[3 - Андерин – город призраков.].

– Хорошо. Пройдите в гостиную, я справлюсь у хозяина, примет ли он вас, – в глазах Джеррина промелькнуло легкое удивление, но он развернулся и, проводив их в небольшую, но уютную гостиную, с достоинством поклонился и оставил одних, а сам поспешил к графу.

Пристроившись на краешке обитого золотистым сафьяном дивана, Эллия напряженно смотрела на дверь, гадая, как воспримет Сольдериус граничащий с наглостью визит. Но выхода у девушки не было – сведенья, которые граф пообещал раздобыть, были ей жизненно необходимы. Кир, тревожно посматривая на «сестру», тихо сидел рядом, не задавая вопросов, лишь нервно теребил в руках мешок.

Наконец, раздались торопливые шаги и в комнату буквально влетел граф, неверящими глазами глядя на незваных гостей. Его взор изучающе пробежался по тоненькой фигуре девушки и открытому, привлекательному лицу, ища сходство с ночной гостьей, посмевшей угрожать ему в его собственном доме. Мельком взглянув на мальчика, он повернулся к дверям и, бросив дворецкому: «Меня ни для кого нет», – прошел в гостиную и устроился в глубоком кресле напротив дивана.

Молчание начинало действовать Эллии на нервы. Придя сюда, она слишком многим рисковала, раскрывая Сольдериусу свою личность, впервые в жизни полагаясь на кого-то, кто одним движением пальца способен отправить ее на виселицу. Вздернув подбородок, она с вызовом посмотрела в серые, грозового оттенка глаза:

– Милорд?

– Миледи, – в душе графа восхищение наглостью Анде боролось с легким раздражением от того, что безжалостной наемницей, держащей в страхе самого короля, оказалась столь юная особа, едва ли намного старше его воспитанницы. Подавив недостойные мысли, Сольдериус заставил себя вспомнить, чем он обязан сидящей перед ним девушке. Было совершенно неважно, что за жизнь барона он заплатил весьма приличную сумму, но то, что наемная убийца обладает честью, которой не могут похвастаться весьма и весьма многие в его среде, а также то, что предотвратила эта девочка… Этого граф не собирался отрицать, а тем более забывать.

Он ясно видел страх, глубоко запрятанный на дно чудесных темно-карих глаз, и поспешил развеять опасения гостьи:

– Я рад, что вы доверились мне. Поверьте, я сделаю все, чтобы помочь, если вы позволите узнать, в чем нуждаетесь.

С облегчением улыбнувшись, Эля чуть наклонила голову:

– Нам необходимо выбраться отсюда, не возбуждая лишних подозрений. Но прежде всего я пришла к вам из-за сведений, которые вы, граф, обещали для меня достать.

– К сожалению, я еще не получил ответа на запрос, но вы можете пока остаться у меня. Вы представились моему дворецкому как родственники, приехавшие меня навестить… Я поддержу вашу легенду. А пока прикажу подготовить для вас комнаты, – взглянув на часы, он встал. – Близится время обеда, не буду задерживать. Через час жду в столовой, заодно представлю вас моей подопечной.

Поднявшись вслед за Сольдериусом, Эллия серьезно посмотрела в глаза хозяина поместья:

– Спасибо вам, – и оба они знали, что сказанное относилось вовсе не к гостеприимству графа.

Разместив «родственников» в смежных комнатах, слуга, удивляясь про себя отсутствию багажа у девушки, удалился. Оставшись одна, Эля подошла к окну, задумчиво глядя в сад, по которому еще недавно пробиралась тайком, скрываясь в тени.

В смежную дверь постучали, и в комнату просунулась голова Кира:

– Эль, можно к тебе?

– Конечно, проходи.

Мальчик огляделся и, выбрав стоявшее у камина кресло, забрался в него с ногами:

– Мы здесь надолго?

– Не знаю, Кир, на несколько дней.

– А почему нельзя уехать прямо сейчас? Ведь мы уже выбрались из города, никто нас не подозревает.

– Во-первых, дороги наверняка патрулируют, стоит подождать, пока уляжется первая суматоха. Вряд ли наша выдумка выдержит тщательную проверку. А во-вторых, мне очень нужна помощь графа. Я не могу уехать раньше, чем он найдет для меня информацию.