Фальшивое откровение

Но Бату было необходимо пробить эту стену.

– Категоричен в чем? Он обижал вас с сестрой?

Элиф вскочила с пледа: Бату задел неподъемный груз в ее сердце. Она отошла к машине, пытаясь унять дрожь. Ей было невыносимо находиться тут,рядом с ним, когда он так настойчиво жаждал залезть в ее душу.

– Извини, извини! – Бату вскочил и осторожно подошел к ней. – Я разошелся, извини меня, Элиф. Это худшее, что можно сделать на первом свидании, так? – он улыбался, стараясь сгладить эту ситуацию.

Элиф поджала губы и уставилась на него осуждающим взглядом:

– Это никакое не свидание, а просто прогулка.

Ей было обидно так сильно, что она попыталась уколоть его в ответ, но Бату не повелся. Он мягко прикоснулся к ее плечу и чуть подтолкнул Элиф к себе. Она смотрела в его карие глаза, ничего не говоря, подаваясь вперед. Бату склонился над ней, рассматривая трещинки на ее пухлых губах. Сейчас было самое время. Его губы коснулись ее губ, он обхватил ее плечи руками и прижал хрупкую девушку к себе, все глубже и глубже целуя ее. Элиф опешила: впервые она целовалась с кем-то. Ее сердце забилось в груди, как бешенное, она не могла и пошевелиться в его руках. Вкус его губ, его теплое дыхание – она стала отвечать на его поцелуй, но длилось это недолго. Элиф распахнула ресницы и оттолкнула Бату от себя.

– Что ты делаешь?!

– Извини, я подумал, что сейчас самое время.

– Ты не должен больше так делать! – Элиф покачала головой. – Отвези меня домой, я устала.

– Но мы только приехали…

Но взгляд Элиф был тверд. Бату не стал уговаривать ее остаться дальше, он собрал вещи и посадил девушку в машину. Сейчас он сделал все, чтобы расположить ее к себе, но чтобы она не оттолкнула его дальше, ей необходимо было побыть наедине с самой собой. Элиф сложила руки на груди, не смотря на Бату. Она была зла на него: он поцеловал ее в тот момент, когда она не была готова, когда была напугана воспоминаниями об отце. Элиф злилась, не знала как вести себя с Бату теперь, ей хотелось закрыться в комнате и ни с кем не разговаривать. Бату чувствовал себя виноватым за это, но лишь отчасти. Они остались непонятыми друг другом, молча возвращаясь домой.

На другом конце Стамбула дела обстояли иначе. В зале заиграла медленная музыка, и в центр стали выходить пары. Селим протянул Пелин руку, приглашая на танец. Она с улыбкой обхватила его ладонь, и они вышли в центр. Руки Селима скользнули по платью Пелин, опустившись ей на талию. Они посмотрели друг другу в глаза. Ее правая рука аккуратно упала в его ладонь, а вторая опустилась на плечо. Поддаваясь порывам музыки, Селим опустил Пелин над полом, приблизившись к ее губам своими. Эмир смотрел на них, потягивая шампанское.

Приоткрытые губы Селима сомкнулись на губах Пелин. Ее сердце стало биться чаще, она страстно ответила на поцелуй своего мужа, сжимая его руку в своей. Селим улыбался этому. Как он любил ее. Он медленно поднял ее и вновь прижал к себе. Пелин засмеялась, откинув голову назад. Они чувствовали себя снова студентам на их давно минувшем выпускном в колледже. Эмир наблюдал за ними. Руки Селима скользнули по обнаженным плечам Пелин, по ее локтям, по ее запястьям и остановились на ее ладонях. Эмир приподнял подбородок, разглядывая их. Не мог отвести взгляда. Боялся, что если перестанет смотреть, Пелин исчезнет. Селим заметил его взгляд и с ухмылкой посмотрел на него в ответ. Эмир закатил глаза и отвернулся.

– Красивая пара, – заметила женщина, подошедшая сбоку к Эмиру и Лейле.

– Госпожа Ханде! – Эмир с радостной улыбкой припал губами к ее протянутой руке. – Ханде, а я думаю, от чего мое сердце забилось чаще.

Лейла недовольно посмотрела в сторону женщины. Та выглядела дорого, скорей всего, была женой кого-то из пришедших бизнесменов. Выглядела молодо, но определенно благодаря инъекциям. Ее рыжая копна волос была убрана в высокую прическу, а с мочек ушей свисали серьги с определенно настоящими бриллиантами. Лейла разбиралась в этом. Заметив ее изучающий взгляд, Ханде посмотрела в ее сторону.

– Ты не один сегодня, – небрежно бросила она это в сторону Лейлы и вновь повернулась к Эмиру, – хотя, чему я все еще удивляюсь. Это же Эмир Териноглу.

Эмир заметил перешептывания женщин позади себя и с улыбкой приблизился ближе к лицу Ханде, чтобы только она услышала его шепот:

– Очень неразумно подходить ко мне при всех. Люди поняли, что ты все еще сходишь по мне с ума, – самодовольно прошептал он.

Ханде засмеялась, смущенно поднеся ладонь к губам.

– Это не секрет, все сходят по тебе с ума.

– Не все, – заметил Эмир, кинув мучительный взгляд в сторону Пелин.

Он посмотрел за плечо Ханде. Мужчина, стоящий около господина Халита, недовольно смотрел в его сторону, но подойти не решался.

– Твой муж в ярости, иди к нему, Ханде, – прошептал ей Эмир. – Не создавай мне очередные проблемы.

– Он знает, что между нами все в прошлом. Конечно, почему бы ему не быть в ярости, когда СМИ застали меня с тобой – нарекли нас любовниками.

– А мы будто ими не были? – Эмир ехидно прошептал это ей, опустив взгляд на ее красные губы.

Ханде отвела взгляд, не переставая улыбаться на его откровенный флирт.

– Все в прошлом, репутация Волкана, как ты знаешь, пострадала из-за меня. Но спасибо ему за то, что простил мне эту ошибку. Это мимолетное увлечение.

Лейла игнорировала происходящее, но находиться здесь становилось все неприятнее. Если бы не ее умершие чувства к Эмиру, она бы выбежала отсюда в слезах.

– Странное у нас общество, – заметил Эмир. – Мужа, которому наставляют рога, порицают, его рейтинг в бизнесе падает, а тому, кто наставляет рога, похвала и почет.

– Только благодаря таким грязным играм ты на высоте в свои юные годы, Эмирчик.

Эмир с улыбкой поднес шампанское к губам. Ханде перевела взгляд на Селима и Пелин.

– Я хотела узнать, что собираешься делать с Селимом Йылмазом? Волкан хвалит его, не только из-за личной неприязни к тебе, – Эмир потерял былую радость от ее слов. – Плюс он женат. А женатые в почете в нашем обществе. Или, – она повернулась к Эмиру, – планируешь наставить ему рога с его красавицей женой? Опять же, ты герой обсуждений и рейтингов, а он – герой насмешек. В твоем стиле.

Эмир снова поднес к губам бокал шампанского и посмотрел в их сторону. Пелин захватила пяткой лодыжку Селима и отклонилась назад. Она была такая счастливая, позабыв о том, что тревожило ее днем, находясь в объятиях любимого мужчины. Селим поднял ее за талию и вновь поцеловал в губы. Эмир опустил бокал на стол, не сводя с них взгляда, спросил:

– Думаешь, такая грязная игра сработает?

Ханде уловила в его взгляде на Пелин то, что не видела прежде. Она улыбнулась своим мыслям.

– Боишься разбить ей сердце?

– Что? – Эмир рассмеялся. – Не пори чепуху, мне нет дела до его колхозной жены! Мои родители провалились бы под землю от стыда, если бы увидели меня с ней, – Ханде не верила ни единому его слову. – Я серьезно спрашиваю, если нас с Пелин застанут за интрижкой, Селим потеряет рейтинг?

– Ну, конечно, как и Волкан однажды из-за тебя. Кто станет уважать того, кого не уважает собственная жена? Кто станет обращаться к такому неудачнику? Это Стамбул, малыш. Потом, конечно, он восстановит былое уважение, но, по секрету, не все мужчины способны простить подобное и не потерять уверенность в себе.

Селим развернул Пелин в сторону Эмира, и их истосковавшиеся друг по другу взгляды встретились. Пелин прижалась к Селиму спиной, смотря на Эмира. Это казалось Эмиру каким-то безумием: он увлекся ей и не мог понять почему. Пелин волновала его намного больше тех, что стояли рядом. Ханде с улыбкой проследила за его взглядом. Она все поняла, оставив его и вернувшись к столику с мужем. Лейла совсем не обращала внимания на Эмира.

Селим прижал Пелин к себе, обвив свои руки вокруг ее тонкой талии. Эмир не сводил с Пелин взгляда, и взгляд его был направлен глубоко внутрь ее. Сердце Пелин застучало, заныло, стало биться как сумасшедшее. Она положила подбородок на плечо к Селиму и зажмурила глаза, борясь с нахлынувшей на нее паникой. Селим почувствовал, как сердце Пелин бешено дрожит. Он заставил ее посмотреть в свои глаза, дернув пальцем за кончик ее подбородка. Пелин побоялась смотреть на него, ей было стыдно за то, что испытывает к другому. Но он приблизился к ее губам для поцелуя. А Пелин, неожиданно для самой себя, отпрянула назад, не дав ему себя поцеловать. Она перевела испуганный взгляд на Эмира. Словно она хранит верность совсем не своему мужу. Эмир понял, что смущает ее, и отвел взгляд. Селим заметил, как она смотрит мимо него и обернулся. Его взгляд встретился со взглядом Эмира. Селим снова перевел взгляд на Пелин и остановился, рывком убрав руки с ее талии.

– Глаза закатывает, – нервно засмеялась Пелин, ее голос дрогнул, – твой Эмир раздражает меня. Смотрит и смотрит!

Селим с силой сжал руку Пелин, заставив ее взглянуть в его глаза.

– Ты – моя жена.

– Мне больно! – Пелин выдернула руку. – Я никогда и не забывала об этом, – ее настроение испортилось, – не обращайся со мной так, словно я часть твоего статуса. Эмир пользуется этим, если ты не заметил.

Селим осторожно обхватил подбородок Пелин, не давая ей отвести взгляда.

– Я переломаю тебе пальцы, если ты позволишь себе лишнее. Ты забыла уже, что бывает, когда ты заставляешь меня ревновать?

– Спасибо, что напомнил, – пораженная услышанным, Пелин отпрянула от него.

Селим убрал свои руки, улыбнулся как ни в чем не бывало, взял ее за руку и потянул за собой к столу. Пелин следовала за ним как под гипнозом, ноги ее стали ватными. Она остолбенела от его слов. Никогда в жизни она не давала ему повода сомневаться в ней. Это были лишь мимолетные взгляды, которым Пелин даже не давала возможности прорасти во что-либо большее. Селим был безумно ревнив на протяжении пяти лет их отношений, и она ненавидела эту часть его. Эта часть напоминала ей ее отца. На глазах Пелин застыли слезы, как обидно ей было стать частью обвинений, которые не имели под собой основы. Но теперь из-за этих самых обвинений она действительно поверила, что между ней и Эмиром существует какая-то связь. В эту минуту внутри Пелин их мимолетные взгляды стали прорастать во что-то большее.