Глаза тигра

– Ага, наживаются за наш счёт такие, как вы! Отвали.

– Я помогу тебе, Джонни, я не помню зла. Мы же всё-таки братья, – в эту минуту Алекс не испытывал злости по поводу того, что он выдал его отцу. – Я правда хочу, чтобы вы жили хорошо и ни в чём не нуждались. Я скучаю по маме, Люси, Рико, как они?

– Они принимают твою помощь, кроме меня и отца, – выпалил Джонни. – Отец всё знает и ничего не делает, ведь иначе мы не выкрутились бы в такое сложное время. Рико ещё мал, а что ожидать от слабых женщин? Ты доволен, что слышишь это? Пошёл ты со своей тачкой и помощью! Лично мне от тебя ничего не нужно!

Джонни демонстративно отвернулся и продолжил копаться в моторе.

– Ладно, как пожелаешь. Передавай привет отцу, – холодно произнёс Алекс и ушёл. После встречи с братом на душе остался неприятный осадок. Они отлично ладили в детстве и в памяти Алекса ещё был жив образ того Джонни, тихого и флегматичного мальчика, с восторгом слушавшего о его приключениях во дворе и сказки с жуткими подробностями, которые выдумывал Алекс, чтобы придать им “перчинку”. Джонни был болезненным ребёнком, часто сидел дома и пропускал школу, и старший брат, как мог, старался его развлечь. Тайком от родителей он приносил ему пирожные из кондитерской – иногда купленные, иногда ворованные, тут уж как доводилось. Защищал его от хулиганов во дворе, и Джонни тоже стоял за него горой, когда возникала необходимость. Алекс и не заметил, когда между ними вдруг начала появляться стена отчуждения. Что ж, теперь у Джонни своя жизнь, в которой для него не нашлось места из-за того, что он встал на “проклятый путь”. Но неужели это настолько веская причина, чтобы совсем прекратить общение?..

Алекс уговаривал Сильвию бросить работу в полиции, но дороже всего для неё оставалась её простая полицейская форма, значившая для него так же мало, как много она значила для неё. Сильвия теперь отвечала на его выпады:

– Как ты не хочешь жениться на мне, так и я не собираюсь бросать любимую работу.

Да, Алекс не собирался жениться. Бизнес Семьи опасен, как говорил Поли, в организации многие гибнут молодыми. Хотя Алекс и был уверен, что его такая участь не постигнет, но всё же не хотел, чтобы, в противном случае, Сильвия осталась вдовой и узнала бы после его смерти, кем он на самом деле являлся. Детей Алекс тоже пока не планировал, к чему эти ненужные трудности и заботы? Он молод и не готов к тому, чтобы чувствовать себе на коротком поводке.

Его всё устраивало так, как есть. Он не бросит Сильвию, а там, лет через пять-семь, возможно, правда женится на ней, если ситуация станет более спокойной. Это касалось как его принадлежности Семье, так и жизни страны вообще. Официальное положение сейчас привлечёт ненужное внимание. Сильвия, к тому же, работает в полиции и пока что никому не рассказывает о своей личной жизни и с кем она живёт.

Алекс делал всё для своей любимой. Окружил заботой и вниманием, дарил дорогие подарки: одежду из модных магазинов, духи из Парижа, драгоценности, домашние предметы для уюта и комфорта. Вместе с Сильвией он ездил на экскурсию в Европу, в страны Старого Света, а также на золотые пляжи Флориды и Майами.

Казалось бы, чего большего желать Сильвии в её положении, но её раздражали оправдания Алекса, когда она заводила с ним разговор о свадьбе. Сначала он ссылался на несчастье, произошедшее с Ритой и Марком и якобы выбившее его из колеи, затем, что ему нужно закончить учёбу, а после подождать, когда он откроет агентство и встанет на ноги.

Сильвия стала подозрительной и недоверчивой. Ей всё чаще было не по себе при мысли, что она так роскошно живёт в то время, когда большая часть страны страдает от экономического кризиса. Алекс хорошо зарабатывает, часто задерживается на работе, иногда вовсе не ночует дома, объясняя своё отсутствие тем, что ему надо провести время со старыми друзьями, Поли и Винсом, чтобы обсудить рабочие дела, или же он ездит заключать сделки с клиентами в соседние города или штаты.

В последнее время особое женское чутьё подсказывало Сильвии, что любимый погуливает от неё на стороне. Она не высказывала ему своих подозрений. Повода к ссоре пока просто-напросто не находилось, как не было и доказательств. От него не пахло чужими духами, не было следов помады на одежде, просто что-то в его поведении настораживало.

Сильвия поддерживала отношения со своей семьей. Мать ничего не спрашивала её об Алексе, про себя по-прежнему осуждая дочь, хотя её приятно удивляла щедрая помощь Сильвии. Отчим за два года успел лишиться работы, нового занятия не нашёл и особенно не искал. Ему нравилось сидеть дома, валяться на диване и пить с друзьями на деньги падчерицы, что не мешало ему говорить жене гадости о Сильвии и её дружке, который явно не тот, за кого себя выдаёт. Пьер пару раз видел его в компании “крутых ребят”, когда они подъезжали к бару “Primola” на своих шикарных автомобилях.

Однажды он всё-таки не удержался, чтобы ехидно не спросить падчерицу:

– Где, ты говоришь, работает твой сожитель?

Сильвию задел его тон.

– У Алекса агентство по торговле недвижимостью. Тебе до его уровня никогда не подняться, – с вызовом ответила она.

– Хорошая нынче зарплата у торговых агентов, – как бы понимающе присвистнул Пьер.

– Он директор агентства и не забывай, что я тоже работаю и помогаю вам не только с зарплаты Алекса.

– Плохо работаешь, милочка, раз дальше своего носа ничего не видишь.

– Что я должна видеть? – рассердилась Сильвия.

– Да ничего, – отчим не собирался делиться своими догадками. Ему хорошо жилось на чужие деньги, а если её богатого дружка будут в чём-то подозревать, вся халява закончится.

В эти годы послужной список Сильвии постепенно рос: недавно она задержала магазинного вора и помогла расследовать ограбление банка. Девушка нашла доказательства причастности кассира к преступлению. Питер Чандлер по-дружески шутил, говоря, что ей следовало бы стать сыщиком. Сильвию огорчала только реакция Алекса. Когда она рассказала ему о своих успехах, он лишь снисходительно улыбнулся:

– О да, “большой” подвиг – задержать бедного подростка, когда он полез в магазин, чтобы стащить себе что-нибудь пожрать. Когда ты на него пистолет наставила, он там в штаны не наложил от страха?

– Я его без пистолета арестовала! Он оказал сопротивление и я применила силу.

– Он же подросток, милая, понятно, что даже девушка с ним справится. Вот меня бы ты не арестовала. Думаешь, подействовали бы твои бойцовские приёмчики? – продолжал подтрунивать над ней Алекс. – Помнится, ты как-то говорила, что не смогла бы выстрелить в преступника. Что изменилось? Теперь сможешь? Подстрелишь его, как скотину, без всякой жалости, а? Ручки не дрогнут?

– Ты не веришь в меня, Алекс? – приуныла Сильвия. – Тебя не радуют мои успехи?

– Радуют, просто эта дурацкая работа не для тебя. Ты сразила меня наповал своей красотой и очарованием, своей женственностью, а вовсе не этими дерьмовыми полицейскими штучками, – Алекс потянул её за руку и усадил к себе на колени, крепко обняв, и прижал её голову к своему плечу. – Сидела бы ты дома, моя прекрасная блондинка, занималась бы хозяйством, как все женщины. Ну что за дурацкие игры в полицейских и воров? Зачем тебе всё это? – он зарылся лицом в её волосы, чувствуя себя с ней неимоверно сильным и властным. – Бамбина, я обожаю тебя. Ты самая красивая и желанная девушка во всём Нью-Йорке.

– И многих девушек ты проверил, чтобы сравнить и прийти к такому выводу? – вырвалось у Сильвии. Она подняла голову и взглянула на него, тщетно надеясь заметить, как он выдаст себя, но ни один мускул не дрогнул на его лице, лишь взгляд его карих, оттенка тёмного янтаря глаз стал жёстким.

– Достаточно знать тебя, – проронил он. – Сильвия, ну в самом деле, ты ведь нежная и хрупкая девушка. Я волнуюсь за тебя.

– Хорошо, что хотя бы мой шеф уверен во мне, в отличие от тебя, – Сильвия с удовольствием наблюдала, как напрягся Алекс от её слов. Ей тоже нравилось поддразнивать его.

– Шеф? Как его зовут? – тут же насторожился Алекс.

– Питер Чандлер, и он не только мой шеф, но и хороший друг. Он недавно занял пост комиссара Роджерса, тот ушёл на пенсию. Питер всегда меня поддерживал…

– Если он такой хороший друг, то познакомишь нас как-нибудь? – тут же перебил её Алекс, кинув на неё такой взгляд, что мог бы сжечь её дотла.

– Почему бы и нет? – Сильвия игриво улыбнулась, обняв его. От разговора у обоих остался неприятный осадок. Девушка решила больше не рассказывать ему о своей работе. Она знала, что Алекс за неё волнуется, но сомневаться в её силах – это никуда не годится.

Сильвия и не подозревала, что первой начала игру с огнём, разбудив настоящий вулкан.

Глава 11. Выгоды Великой депрессии.

Дон Фалконе по-прежнему правил своей “теневой империей” и бизнесом в Вегасе, где полтора года назад приобрёл пару игорных клубов. Дела в Вегасе шли неплохо, клубы приносили доход, пусть пока и не такой, как планировалось ранее. Энтони понимал, что следует быть осторожным, учитывая экономический кризис. Налоги с легального бизнеса выплачивались исправно. Его люди временно не совершали крупных покупок, чтобы не привлекать к себе внимания.

Сам Энтони занялся благотворительностью, жертвуя некоторые суммы на выплату пособий в помощь безработным и больницам. Вложил деньги в культурный фонд, на постройку нового кинотеатра и помог открыть кафедру художественных искусств в университете. Действий своих он никому не объяснял, даже советнику. Ренцо считал, что Энтони таким образом пытается хоть как-то загладить грехи, но не хочет, чтобы его люди усмотрели в нём слабину. Свои размышления советник, конечно же, оставил при себе.

Винсент возмущался тому, как папа “сорит деньгами”, но реакция его была не той, что прежде. За это время он обзавёлся другими интересами. В первые полгода со дня его встречи с Амелией он совершенно забросил свои агентства. Его друзья и коллеги, особенно Алекс и Поли, тут же заметили перемену, которая отразилась и на его внешнем виде – Винс сильно похудел и стал очень рассеян, будто витал в облаках.

– Каждую ночь объезжает свою красотку, загонял её, аж похудел, бедный, – заявил тогда Поли.

– Ещё неизвестно, кто там кого объезжает, – многозначительно хмыкнул Алекс.

По просьбе Винсента, Алексу частенько приходилось заниматься ещё и его делами, чтобы Энтони об этом не знал. Но разве можно скрыть что-то от дона и его советника? Энтони был в курсе тупых выходок, лени и безответственности младшего сына и ждал подходящего момента, чтобы тот попался на горячем и тогда высказать ему всё в лицо.

Винсент потом вернулся в строй и стал кое-как совмещать и дела, и любовь к Амелии. Хотя, их отношения сложно было назвать любовью, здесь присутствовала безудержная страсть, приправленная похотью и извращёнными фантазиями. Они привязались друг к другу, однако каждому предоставлялась полная свобода за спиной партнёра без претензий и обязательств. У Амелии складывались к Фалконе-младшему своеобразные чувства. Венцом их отношений являлся секс. Амелия давно искала неутомимого любовника, полностью её удовлетворяющего, и Винсент её полностью устраивал в постели. Позже на первое место встал корыстный расчёт. Фалконе, безусловно, богат, но что-то не так уж много денег на неё тратит, и это обстоятельство огорчало девушку.

В руках Амелии Винс из жестокого убийцы превращался в игрушку. Когда она объявила, что бросит его, если он не станет щедрее, тот встал перед ней на колени и закатил целую истерику, умоляя дать ему шанс исправиться. Амелия снизошла до его просьбы, и Винс был вынужден пойти на уступки, но девушка тайком всё же подцепила себе ещё одного любовника. Тот оказался гораздо щедрее Фалконе, однако был не столь темпераментен в сексе. Теперь Амелия крутила ими обоими.

Враг Энтони, Вирджинио Молиарти был тише воды и ниже травы. Казалось, он выбыл из игры, что было отнюдь не так. Энтони знал, чем тот занимается с Альбино Гаррони и их действия вызывали в нём глубокое презрение. В воздухе пахло новой войной, обещавшей стать ещё хуже, чем Первая Мировая. Появились люди, готовые заработать на этом деньги, только не Фалконе. Это претило его своеобразной морали, а вот его противник придерживался иного мнения.

В 1928 году состоялись очередные президентские выборы, к результатам которых приложили руки Молиарти и Гаррони. Республиканская партия предложила кандидатуру Герберта Гувера, представителя крупных монополий, бывшего в 1921-1928 годах министром торговли и, в связи с этим, давно знакомого с Гаррони, часто по-дружески просившего посодействовать ему в торговых делах ввоза-вывоза различного товара.

Гувер с помощью спекуляций и афер нажил в своё время миллионное состояние и даже имел капиталовложения в России. Теперь он стремился приумножить своё богатство и стать президентом. Помощь мафиози была ему на руку.

Молиарти и Гаррони, по примеру известного чикагского гангстера Аль Капоне, принуждали глав профсоюзов заставлять своих людей голосовать за нужного им кандидата. Всегда находились крепкие ребята, готовые воздействовать на избирателей с помощью кулаков, бейсбольных бит и угроз. Денежные взятки также оказывали нужное давление. В итоге победил Гувер с довольно большим перевесом голосов.