Верные. Кн. 2. Тайна трёх колец

– Ага. – Макс глотал воздух, борясь с водным потоком. – Наверное.

Гизмо перебежала на корму и, радостно дыша, встала нос к носу с лабрадором.

– Ты так здорово гребёшь, Макс, – сказала она. – Знаешь, эти белки напомнили мне о тех временах, когда я спала под мостом в картонной коробке. Шёл дождь, было холодно, из еды у меня осталось только несколько припасённых хлебных корок. Тут появилась другая собака, вся мокрая, она зарычала и потребовала, чтобы я отдала ей свою еду.

– И что ты сделала? – спросил Макс.

– Этот пёс выглядел таким жалким, что я предложила ему поделиться, но он хотел забрать всё. Прямо как эти белки. Я пыталась разговаривать с ним вежливо, но он ничего не слушал.

Лапы у Макса уже болели, он перестал грести. Лодка замедлила ход, но продолжала двигаться к берегу.

– Ты подралась с ним? – спросил пёс.

Гизмо мотнула головой.

– Не-а. Рядом в маленькой протоке плавала утка, и, пока мы спорили, она вразвалочку подошла к коробке, набрала полный клюв корок и удалилась восвояси! – Терьерша засмеялась, потом вдруг осеклась. Глаза её погрустнели. – Ох, давно нам не встречались утки, правда? Обычно они улетают, только когда наступают холода.

Макс задрожал, потому что на спину ему плеснула холодная волна. Лапы пса уже стали нечувствительными к холоду, но остальные части тела ещё реагировали, притом резко.

– Вот и я о том же, – тихо проговорил Макс. – Ну, может быть, мы скоро их увидим. Не хочешь проверить, вдруг в небе летает несколько штук?

– Ладно! – отозвалась на предложение Макса Гизмо.

Она развернулась и вскочила на свою банку на носу лодки. Прежде чем оказаться в Анклаве, где Гиз встретилась с Максом и Крепышом, маленькая терьерша путешествовала одна и много чего могла порассказать.

А Крепыш всё не просыпался. Даже разговор друзей ему был нипочём.

Немного отдохнув и собравшись с силами, Макс снова начал грести задними лапами. Медленно, но верно он подталкивал лодку к берегу. К счастью, поток воды немного помогал псу направлять судёнышко.

Если не считать бесконечной болтовни Гизмо, шуршания воды о корпус лодки и свиста ветра, над рекой было необычайно тихо, как и везде после исчезновения людей. Это продолжалось уже несколько недель. Макс опасался того, что они обнаружат, когда снова окажутся на суше. Новые пустые, покинутые людьми города, полные несчастных, голодных собак? Новые банды лютых псов, которые пытаются взять под контроль улицы? Волков или других диких зверей, которые не прочь попробовать на вкус домашних животных?

Или ещё что похуже?

Однако урчание в животе сказало Максу, что не об этом сейчас надо беспокоиться. Главное, найти пищу. Что бы ни ждало их на берегу, они встретят это все вместе.

Макс потерял счёт времени. Сколько он уже гребёт? Казалось, целую вечность, задние лапы жгло от напряжения. Он почти ничего не видел, кроме грязного днища лодки, однако точно мог сказать, что день клонится к вечеру. Близилась ночь.

– Макс, я что-то вижу! – воскликнула Гизмо.

– Дай догадаюсь, – откликнулся Макс, вывесив из пасти язык и тяжело дыша. – Ещё один поссум?

– Нет, глупый, что-то другое!

Макс перестал грести – дал отдых лапам и посмотрел вперёд. Маленькая терьерша перескакивала с лапки на лапку, обрубок её хвоста восторженно мельтешил.

– Что там? – спросил Макс.

– Похоже на огромный дом. Такой красивый!

Макс шаркнул по корме лодки задними лапами и с усилием взобрался на борт. С его шерсти так и лило. Пробираясь на нос, чтобы глянуть самому, Макс оставлял за собой лужицы воды.

Солнце уже клонилось к западу, окрашивая золотом водную рябь. Хвост Макса заходил из стороны в сторону: пёс понял, что покрытый острыми камнями берег совсем близко. Насекомые с гудением проносились над водой, словно тени в меркнущем свете дня.

Но не это вызвало восторг Гизмо. Недалеко от берега стоял затейливого вида белый плавучий дом. Широкие навесы с колоннами окружали каждый из трёх этажей здания. Между ними висели гирлянды ярких лампочек. Максу это напомнило то, как в зимние месяцы украшали ферму его хозяева.

Чёрные паровые трубы тянулись вверх вдоль фасада здания, на каждом углу развевались на ветру флаги. Позади странного дома виднелись четыре гигантских водяных колеса, покрашенные в красный цвет и обведённые золотой каёмкой.

К лопастям колёс прилипли хвосты потемневшей тины, промежутки между ними были забиты разным мусором, который принесла река.

Только теперь Макс понял, что этот причудливый с виду дом на самом деле – корабль и навесы устроены не над этажами, а над палубами.

– Это не дом, – сказал Макс. – Это корабль!

– А с виду настоящий плавучий дворец! – отозвалась Гизмо. – Ты когда-нибудь видел такое?

– Никогда, – мотнул головой Макс.

– Думаешь, там есть еда? – спросила Гизмо.

– Я не знаю, но это первый настоящий корабль, который мы встретили на реке. Что-нибудь там должно быть. Стоит проверить. Даже если еды на борту не найдём, может, где-то рядом город, и там мы добудем себе пищу.

– Ага! Здорово! – Гизмо соскочила с банки и принялась расталкивать носом Крепыша, который так и спал без просыпу на дне лодки. – Эй, вставай!

Такс всхрапнул, потом широко разинул пасть и зевнул, просыпаясь.

– Шарики убегают! Внимание! – крикнул он.

– Ещё лучше! – сказала Гизмо. – Мы с Максом нашли большой плавучий дом.

Крепыш поморгал влажными глазами на Гизмо, потом на Макса:

– Погоди, что? Дом? Мы не можем съесть дом!

– Нет, но мы можем съесть то, что внутри, – пояснила Гизмо.

– В смысле, еду? Вы нашли что-то съестное?

– Надеюсь, – ответил Макс. – Вставай и сам погляди.

Крепыш распахнул глаза во всю ширь и забрался на банку.

– О, это речной пароход! – сказал он. – Первый вожак моей стаи, бывало, сажала меня в свою сумочку и носила с собой на такие лодки играть в карты. Там всегда очень шумно и много мигающих огней. – При воспоминании об этом Крепыш сморщил нос. – А ещё там ходили люди с подносами и предлагали тем, кто играл, еду и напитки. Могу поспорить, там, на борту, тонны еды!

Трое друзей оживлённо перелаивались, пока их судёнышко несло потоком к нагромождению мусора у борта корабля. Но когда они подплыли близко, Макс затих и перестал вилять хвостом.

Пароход сидел на мели под каким-то странным углом, сильно накренившись, наполовину на берегу, наполовину в воде. Пристани не было, только песчаная коса. Похоже, огромное судно потерпело здесь крушение.

Макс заметил в борту, прямо над ватерлинией, тёмную зубчатую пробоину. Лабрадор не мог точно определить: то ли сумеречный свет отражается от воды и падает внутрь трюма, то ли ещё что-то. Но он ясно различал движение за дырой в борту. Там ходили какие-то тени.