Ты нужен…

– Мама, а такой подойдет? – нежно и осторожно спросил он. Я взглянула на него и машинально без эмоций ответила:

– Конечно, солнышко.

Тот зонт, который я увидела на кладбище, был красного цвета. Это был зонт моего младшего сына. Это его любимый цвет. Цвет, который смог вернуть меня в реальность. Цвет, который я своими глазами, своей душой выхватила из массы серого. Цвет, который заставил меня жить. Теперь уже ради своих детей.

Где они были, когда проходило отпевание? Они сейчас стоят по колено в грязи на кладбище? Я так всецело была поглощена своим горем, что совсем забыла про сыновей. Это ведь не только мое горе. Это и их горе тоже. Взглядом я выискала их в серой немногочисленной толпе. Осторожно подошла. Они стояли рядышком. Давно я не видела их рядом. Между ними слишком большая разница в возрасте. Они постоянно ругаются, постоянно что-то делят. Им сложно договориться из-за своих характеров. Но сейчас они стояли вместе, держась за руки. Вместе под детским красным зонтиком, который благородно предложил мой младший сын. Они оба промокли до нитки. Из глаз их текли слезы. Сердце мое сжалось от щемящей тоски. Я так люблю их, что готова положить мир к их ногам. Только ради них стоит продолжать жить. Я винила себя в том, что смогла, пусть даже на время, забыть про их существование. Я винила себя в том, что смогла их оставить одних. Я винила себя в том, что всего за несколько дней они повзрослели.

Я встала рядом с ними. Младший заботливо предложил зонтик и мне. Я взяла его в одну руку, а другой обняла своих мальчишек. Они прижались ко мне так крепко, будто боялись сейчас потерять еще и меня. Младший зарылся в складках моего насквозь промокшего пальто. Я чувствовала, как вздрагивали его плечи. Скорее всего, от холода. Старший просто стоял рядом. Я не стала ему ничего говорить. Моя рука дрожала у него на плече. Я чувствовала свою вину, что не смогла уберечь своих детей от такого горя.

Взглянув на своего младшего, я поняла, что не имею права опускать руки. Не имею права замыкаться в своем несчастье. Только сейчас до моего сознания дошло, что я теперь единственная, кто в ответе за них. И как бы мне не хотелось убежать от этой ответственности, в этом мире у них больше нет никого, кроме меня.

– Мам, – проговорил сквозь слезы младший.

– Что, мой хороший? – мой голос дрожал.

– Папа ведь смотрит. Он не хочет, чтобы ты плакала – он с такой надеждой смотрел на меня. И опустилась на колени, чтобы мои глаза были на уровне с сыном. По щеке снова скатилась слеза. Я взглянула на старшего. Он молча смотрел перед собой. Я обняла младшего и сказала тихо, но чтобы старший сын тоже услышал.

– Я знаю. Я вас люблю до бесконечности Вселенной.

– А мы тебя еще дальше, – тихо ответил старший, посмотрев на меня.

И в этот момент серые зонты куда-то исчезли. Исчез серый дождь. Ушли серые люди. На кладбище виднелся только маленький красный зонтик рядом со свежей могилой. Под этим зонтиком непонятно как уместилось три человека. И пробивающийся сквозь серую дождливую пелену маленький лучик солнца скользнул по макушке красного зонта, блеснув в небольших капельках дождя.

Глава 7

15 сентября 2021 года.

В кабинете наступила тишина. Юлия закончила свой рассказ. Или мне так показалось. Я поднял на нее глаза. На ее лице не отражалось никаких эмоций. Она была спокойна. Черт, подумал я, к этому спокойствию мы приходим с пациентами только через несколько сеансов. Но взглянув в ее глаза, я понял, что нам далеко еще до конечного результата. Ее глаза выражали все: тоску, беспросветное горе, счастье. Они блестели. Блестели так, как сверкает вечернее море в отражении луны.

– Наверное, мне уже пора, – робко сказала Юлия. – Я вас задерживаю. Уже поздно. – Она начала вставать с кресла. Бледное ее лицо осветилось ярче от света фонаря.

– Не стоит об этом волноваться, – заспешил я с ответом, чтобы ее остановить. – Сегодня я могу задержаться на работе.

Что-то подсказывало мне, что прийти сюда для Юлии очень нелегкий шаг. Если она решилась, то это действительно важно. И еще мне пришла в голову совсем абсурдная мысль. Если Юлия сейчас уйдет, то она уже никогда больше не вернется. Мне нужно было остановить ее. Нужно было помочь ей. И это уже не профессиональный интерес. Юлия смогла задеть что-то глубоко внутри меня. Я никогда не подпускаю пациентов слишком близко. Всегда нужно разграничивать работу и собственные чувства. Но здесь был особый случай. Я не понимал, что именно меня задело. И хотел разобраться в этом как можно скорее.

Юлия опять присела на краешек кресла. Оно снова чуть тихо скрипнуло. Но я заметил в ней чуть больше уверенности. Она начала раскрываться. Или мне опять так показалось? В руке она все так же продолжала держать стакан. Воды в нем нисколько не убавилось. Она неловко поправила волосы, убрала падающую на лицо прядку волос за ухо. В этом простом движении сквозило невероятное количество отчаяния.

– Хорошо ли иметь воспоминания? – неожиданно спросила Юлия. Она обращается сейчас ко мне?

– Наверное. Смотря какие, – неуверенно ответил я.

– Любые воспоминания. О плохом, о хорошем, о счастье, о горе.

– Люди стараются все плохое забыть.

– К сожалению, это так. Они приносят много боли душе.

– Почему вы об этом спросили? – задал я Юлии вопрос. Она немного помолчала.

– Я не могу отпустить свои воспоминания. Не могу забыть ничего.

– Память постепенно стирает все плохое. Со временем вы забудете, – смело ответил я. К счастью, это случается в большинстве случаев.

– А сколько времени на это потребуется? – с надеждой спросила Юлия.

– Ну, это зависит от человека. Кому-то требуется год, кому-то два…

– А кому-то целая жизнь, – закончила она за меня фразу. – Только, к сожалению, это не работает. Я помню все. И особенно остро самые болезненные моменты моя память никак не хочет стирать. Наверное, потому что они бесконечно яркие… И их нельзя забывать. Даже то, что принесло невероятную боль. Воспоминания – это наша жизнь.

Тишина опять блуждала по комнате. Заглянула в окно, пошепталась со светом фонаря, взглянула на Юлию. Я почувствовал, что тишина словно дарила покой душе Юлии. Это безмолвие не становилось тягостным. Наоборот, она давала чувствам безмятежность, уют.

За окном почти совсем стемнело. Но луна еще не показывалась. В кабинете свет я так и не зажег. Мне нравилось наблюдать за лицом Юлии в отражении единственного фонаря. Пробиваясь сквозь окно, его лучи ласково скользили по ее глазам. От этого исходило такое невероятное тепло. Мне было комфортно сидеть с ней вот так. Надеюсь, что она тоже почувствовала себя лучше.

Глава 8

17 июля 2021 года.

Трехчасовая поездка в деревню прошла замечательно. Мальчишки на заднем сиденье играли в какую-то новую игру в телефоне. Я посматривала на них в зеркало заднего вида и тихонько улыбалась. Они все чаще стали проводить время вместе после смерти отца. Старший взял на себя часть забот о младшем брате. Водил в школу, помогал с уроками. И как только успевал еще и о себе заботиться. Успеваемость в школе у него ничуть не ухудшилась. Да, он стал более замкнутым, мало разговаривал. Но если к нему обращался младший брат, не отказывал ему ни в чем. В последнее время они были не разлей вода. Мой младший сын сделал то, что я не смогла сделать за эти два года. Он смог вернуть в нормальную жизнь своего старшего брата.

– Мам, приехали! – звонкий голос мелкого заставил меня отвлечься от своих мыслей. Мы подъехали к небольшому деревенскому домику. Мальчишки тут же выскочили из машины.

Навстречу им вышла женщина. Мать моего мужа. Невысокая, немного худая, она так и не могла оправиться после смерти сына. Меня она недолюбливала. Считала, что я недостойна ее мальчика. Но какая мать так не считает? Но я действительно была недостойна его. Я его любила не так, как он меня. Он положил душу к моим ногам, а я лишь воспользовалась ею.

После его смерти мы с его родителями не слишком часто общались. Но надо отдать им должное. Каждое лето они забирали мальчишек, возились с ними, помогали адаптироваться. И как бы им ни было тяжело, они понимали, что во внуках есть их спасение.

Следом на крыльцо вышел пожилой мужчина. Темноволосый, смуглый и достаточно высокий для его возраста. За эти два года он изрядно постарел. Начинала болеть спина, ходил он, опираясь на трость. Но ничем и никогда он не показывал, что ему тяжело. Он всегда старался выглядеть бодро. И всегда подбадривал свою супругу.

Бабушка с дедушкой крепко обняли мальчишек. Подойдя к ним, я тоже вежливо их обняла.

– Юля, зайдем, попьешь чайку. Устала с дороги, – сказал отец моего мужа. Дрожащий голос выдавал его старость. Я взглянула на них, и мое сердце сжалось. От того, что они никогда не смогут полюбить меня. От того, что они отчасти винили меня в его смерти. От того, что я забрала жизнь их сына.

– Спасибо, но я не могу, – спешно ответила я, возвращаясь к машине. – На работе возникли проблемы. Их надо решить сегодня.

Они никогда не заставляли меня оставаться у них, долго не упрашивали. В их доме было слишком много фотографий их сына. И если мои мальчишки могли спокойно смотреть на них, то я погружалась в собственные мысли. И очень долго не могла вернуться обратно. Я всегда задавалась вопросом, почему так произошло? Почему он оставил меня? Почему он оставил наших детей? Он был мне очень нужен всегда. Только рядом с ним я могла забыть свое прошлое и никогда о нем не думать.

Сразу после его смерти я еще долго не могла прийти в себя. Я скучала по нему, скучала по нашей жизни. В моей голове проносилось наше время с такой быстротой, что я за ним не успевала. Когда-то мой муж спас меня от моего прошлого. И за это я была ему благодарна. Он настолько сильно и честно меня любил, что я практически забывала все, что со мной произошло. Но после его смерти прошлое снова начало возвращаться. Постепенно, день за днем.

Я попрощалась с сыновьями, пожелала им хорошего отдыха и уехала обратно, к своим проблемам. Путь назад занял больше времени, чем я ожидала. Выходной жаркий субботний день. Куда люди так спешат? Пробки практически по всей дороге. Но это самое время сидеть перед кондиционером в машине и предаваться собственным мыслям.

Родители мужа всячески мне помогали. Спасли меня дети и, конечно же, любимая работа. Я настолько ушла с головой в новые проекты, что времени думать мне было просто некогда. Дети тоже отнимали много сил. Через какое-то время тоска отступила. На первое место встала забота о детях. Нужно было много работать, чтобы обеспечить им дальнейшую жизнь. Старший сын уже вступал в переходный возраст, и сладить с ним стало непросто. Младший просто продолжал беззаботно жить. Он весело смеялся, радовался самым незначительным вещам. Поначалу я злилась. Злилась на то, что он не понимает, как мне тяжело. Злилась, когда он смеялся, а мне хотелось рыдать в подушку. Злилась, когда он доставал старшего брата. Но потом я сама поняла, что он еще слишком маленький, чтобы в полной мере осознавать потерю отца. Да. Папы больше с ним нет. Но есть же его фотографии. Есть воспоминания о нем. Есть мама, которая его любит, которая его никогда не бросит. И только когда я это поняла, мне стало намного легче. Мы стали больше времени проводить вместе. Каждую свободную минуту я дарила своим сыновьям.

Через год стало еще легче. Прошлое меня больше не донимало. Я совсем о нем забыла. Фотография моего мужа на столике в гостиной напоминала мне о том, кто я, и ради чего живу.

Резкий автомобильный гудок вывел меня из забытья. Оказывается, я уже почти въехала в город. Еще пол часа, и я окажусь в прохладной квартире. Саша приедет только послезавтра. Но мне надо еще решить проблемы с работой. Не знаю пока еще только как.

Глава 9

20 июля 2021 года.