(С)нежная. Дочь метели

Буквально впихнув ошеломленного бойца-колдуна в карету, Сэйдж торопливо захлопнула дверцу и тщательно задернула занавеску на окне.

– Ох, где же Фил… – пробормотала она, с наслаждением стягивая меховую шапку, волосы под которой слиплись от пота.

Рольф медленно снял шлем.

– Т-ты девушка… – прохрипел он.

– О, сообразил, – скривилась Сэйдж. – Значит, мой маскарад удался, раз только сейчас заметил. Фи-ил… Ну где ты…

В этот момент дверь кареты яростно дернули.

– Сэй!.. – раздалось снаружи сдавленное шипение. Сэйдж торопливо отодвинула щеколду. Фиола ввалилась в салон кареты и рухнула на сиденье.

– Зачем ты его притащила? – грозно осведомилась она, кивая в сторону Рольфа.

– Сама не знаю, – вырвалось у Сэйдж. – Но раз уж он здесь, нам пора удирать. – Она выглянула из кареты, осмотрелась по сторонам и ловко взлетела на место кучера. Подхватив вожжи, она хлестнула лошадей. Карета выкатилась со стоянки и понеслась по мостовой.

На месте кучера Сэйдж ездила ровным счетом один раз, причем это было лет восемь назад, ее ладошки с зажатыми вожжами держал в своих руках отец, а лошади шли чинным шагом. Теперь же, почуяв неопытного возницу, они занервничали и понеслись вперед, сбиваясь с ровного шага и то ускоряясь, то замедляясь, из-за чего карета дергалась и раскачивалась. Сэйдж мертвой хваткой вцепилась в вожжи, с ужасом понимая, что это не она управляет лошадьми, а они несут карету туда, куда им заблагорассудится. Мимо проносились дома и ограды, с возмущенными воплями отскакивали из-под колес люди, рядом мелькали другие повозки, кареты, всадники…

Наконец город закончился, и лошади, увидев знакомую дорогу и больше не шарахаясь от встречных карет и людей, начали успокаиваться. Сэйдж немного расслабилась, села поудобнее и аккуратно натянула вожжи, призывая лошадей замедлиться. Казалось, всё позади… Но надо же было случиться такому невезению! Из занесенной снегом рощицы слева от дороги с шумом, гамом и хлопаньем крыльев вылетела стая – нет, правильнее сказать – возмущенная толпа всевозможных птиц, которые гнали перед собой ошалевшую от дневного света снежную сову. Та металась из стороны в сторону, белые с серыми штрихами крылья, казавшиеся огромными, как паруса, громко хлопали, когда бедная ночная хищница пыталась увернуться от злобных преследователей. Шум вся эта куча пернатых подняла такой, что перепуганные лошади, взвившись на дыбы, бросились в сторону.

Сэйдж завизжала. Прямо на нее неслось дерево. В последний момент она рванулась в сторону и отлетела в сугроб. Карета боком ударилась о толстый ствол березы, что-то затрещало, и послышался глухой удаляющийся стук копыт.

Сугроб почти не смягчил падение – от удара о землю у Сэйдж перехватило дыхание, левая рука и бок взорвались болью. Ветки кустарника больно хлестнули по лицу. Снег набился под одежду, обжег холодом и помог прийти в себя.

Сэйдж приподнялась на руках и огляделась. Карета без оглобель, со сломанным колесом и с отлетевшей дверцей стояла возле старой березы, лошадей и след простыл. Сэйдж поднялась на ноги, охнула от боли в боку, осторожно ощупала себя – ничего не сломано, болит, но терпимо, – и заковыляла по глубокому снегу к карете.

– Фил! – жалобно позвала она. – Ты где? Ты цела?

Из кареты послышались возня и приглушенные ругательства. В проеме на месте сорванной двери показалось бледное лицо Фиолы. Шепотом бранясь, она осторожно выбралась наружу и села на приступку кареты.

– Цела? – Сэйдж бросилась к ней.

– Вроде бы… – Фиола пощупала левое плечо и скривилась. – Синяк будет. Но можно сказать – нам повезло.

– Еще как, – раздался из недр кареты мужской голос. Сэйдж вздрогнула – она напрочь забыла о том, что с ними ехал еще и беглый боец-колдун.

– Эй, ты там как?

– Жив, – мрачно отозвался Рольф, пытаясь выбраться наружу мимо сидящей на ступеньке Фиолы. – Выпустите меня, будьте так добры, благородная леди.

– Я не благородная леди, я служанка, – буркнула Фиола, отодвигаясь.

– По вашим нарядам даже не догадаешься, что вы леди, а не лорды, – ухмыльнулся Рольф. – Что это за маскарад?

– Так тебе все и скажи! – огрызнулась Фиола. – Не твоего ума дело!

Рольф отошел на пару шагов от кареты и принялся ощупывать себя, двигать руками и ногами и вертеть головой.

– Вроде бы всё на месте… А будет ли мне позволено поинтересоваться, зачем вам понадобилось укрывать преступника? – ехидно прищурился он, переводя взгляд с Сэйдж на Фиолу. – Уж не потому ли, что у самих совесть нечиста?

– Слушай, отстань, а? – Фиола угрожающе приподнялась с места, но тут же, охнув, уселась обратно.

– Может, ты мне объяснишь? – Рольф повернулся к Сэйдж, которая молча таращилась на него.

– Н-нет, – пробормотала она. – Т-то есть… В общем, сама не знаю. Просто увидела, что ты бежишь. И потащила тебя за собой.

– А ты отдаешь себе отчет, во что ты в результате вляпалась? – Рольф сочувственно посмотрел на ее. – Вижу – не отдаешь… Ты знакома с законом об ограничении применения магии?

– Да. – Сэйдж наконец смогла немного сосредоточиться. Свод законов королевства она с домашним учителем повторяла совсем недавно. – Применение магии в общественном месте, повлекшее… Сейчас, минутку, – она наморщила лоб. – Разрушений не было… А Ульрик… Что с ним? Я убежала и не успела узнать… Он умер? – испугалась она.

Рольф побледнел.

– Я тоже не видел, – пробормотал он.

– Нет, – подала голос Фиола. – Всё нормально с вашим Ульриком. Он оттаял, упал на песок и заорал благим матом. Буквально сразу же.

– Слава богам, – пробормотал Рольф, отворачиваясь. Сэйдж заметила, что руки его мелко подрагивают.

– Так ты что, применил заклинание, не зная, какой будет эффект? – возмутилась она. – Да как ты мог! На турнире! Это и так бесчестно, а еще и…

– Эй! – Рольф яростно обернулся и шагнул к ней. Глаза его сверкнули так, что Сэйдж в ужасе отшатнулась. – Я – не – колдовал! Я не умею колдовать! Я… – Он вдруг схватился за голову и снова отвернулся. – Я понятия не имею, что это было, – глухо сказал он.

– К… как это? – опешила Сэйдж. – Как это понятия не имеешь?! Я же видела – ты отбросил меч, вытянул вперед руки и… И сотворил заклинание! Как ты мог сотворить заклинание, если ты не колдун?! Что за бред?..

– Вот и мне интересно – что за бред, – дрогнувшим голосом отозвался Рольф и сел прямо в снег, закрыв лицо руками.

Сэйдж окаменела. Нет, не мог этот странный боец-новичок так искусно притворяться! Она видела его замешательство еще там, на арене, когда он сидел на песке и смотрел на застывшего Ульрика. Словно не веря…

И сейчас – в его позе, в голосе, во взгляде было столько отчаяния, что Сэйдж ну никак не могла предположить, что он – закоренелый преступник и великолепный актер – просто пускает им пыль в глаза, чтобы вызвать жалость и убедить доверчивых девушек помочь ему скрыться от правосудия.

Подойдя ближе, Сэйдж опустилась в снег рядом с парнем, застывшим в позе немого отчаяния, и осторожно положила ему руку на плечо.

– Что ты помнишь? – мягко спросила она.

– Отойди-ка от него! – грозно прикрикнула Фиола. Сэйдж отмахнулась.

Рольф поднял на нее взгляд. Синие глаза потемнели от страха и отчаяния – будто грозовые тучи затянули летнее небо.

– Ты… мне веришь?

– Пока не знаю. Расскажи. – Сэйдж ободряюще улыбнулась. Почему-то она совершенно не боялась, что этот незнакомец сделает ей что-то плохое. Его глаза… Их холодная синяя глубина вдруг смутно о чем-то напомнила, что-то сладостно и мучительно отозвалось в сердце. Бескрайний ледяной океан… Неумолчный шум волн, бьющихся о скалы. Жемчужные брызги. Запахи соли и студеного ветра.

Что это? Откуда?

Сэйдж никогда в жизни не видела моря.

– Я устал, – начал Рольф. – Я и не надеялся победить. Хотя это мой первый турнир в столице, но я прекрасно знаю, кто такой Ульрик. Я рассчитывал хотя бы на то, что он не выкинет меня с арены первой же атакой… И тут я могу собой гордиться – я продержался даже дольше, чем предполагал. – Он криво усмехнулся. – Но потом… я устал и упустил нить схватки. Потерял равновесие. Упал. И по-настоящему испугался. Он навис надо мной, как… Как неотвратимая смерть. Глупо звучит, да… – Парень снова закрыл лицо руками. – Я понимаю… и тогда понимал, что он не стал бы по-настоящему бить упавшего противника. Но я запаниковал. Как трусливый… – Он с досадой мотнул головой. – Даже ругательство не могу подобрать. Позорище.