Дар прощения

– Что в ней?

– Знаю, что ты ее ненавидишь, но она не…

– Даже не вздумай это сказать, – прервала я его, – мне это не нужно.

– Я бы все равно убил ее. Она была не важна.

Я изо всех сил постаралась сделать вид, что меня не уничтожила эта новость. Никто не должен знать, что на самом деле случилось между мной и Софией в конце игры.

– А я важна?

– Таковы правила: победитель остается в живых.

– Какой абсурд. У этих людей есть свод правил?

Так и рождаются преступники: они создают собственные законы и следуют только им. Оставить меня в живых – это не более, чем их попытка доказать что-то самим себе.

– Тебе нужно сдаться.

Услышав это, он громко фыркнул.

– Этим мы никому не поможем.

– А ты хочешь кому-то помочь?

– Мне нужно покончить с этим.

– С чем?

– С организаторами. Они контролируют мою жизнь.

Я не могла поверить, что он всерьез надеется вызвать у меня жалость.

– Когда придет время, мне придется сделать это снова.

– Что? Убить всех подряд?

– Только охранников и ведущего игры.

– С Софией ты не очень-то торопился, – напомнила я ему.

– Не нужно говорить, как мне выполнять мою работу.

– Работу? Ты устроил настоящую казнь. Прямо на моих глазах!

– Пусть так, – он пожал плечами, – мне нужно покончить с этим. Выйти из игры. Понимаешь?

– Нет. С чего вдруг тебе идти против них?

– Почему бы и нет?

– Ты такой же, как они.

– Очень жаль, что ты так считаешь, – он состроил расстроенную гримасу. – У меня свои мотивы, Ада. И тебя они не касаются.

– Не касаются? Тогда уходи, – я пальцем указала ему на дверь.

– Ты уверена, что выбрала подходящий тон для разговора со мной? – в его руке вновь появился пистолет.

– Хочешь убить меня? Ну давай. Это ты пришел сюда и талдычишь о том, как сильно устал и хочешь спастись от вездесущих организаторов. Меня предстоящая игра никак не касается. Я свое уже отыграла, – сорвавшись на крик, я грубо ткнула его в грудь, – сполна отыграла!

Кивнув, он положил пистолет на стол рядом с диваном.

– Мне не нравится, когда кто-то распоряжается моей жизнью.

Это прозвучало как издевка. Во время игры я не обладала ни одним из существующих в мире прав. Даже самым примитивным – на жизнь. Кому, если не мне, понятно, что он имеет в виду?

– Разве убивать людей не значит – распоряжаться их жизнями? Ты ведь этим занимаешься в свободное время?

– Да и ты далеко не святая, Ада.

– И что? Раз я свихнулась из-за устроенной вами игры и убила семь человек, даже не соображая, что делаю, мы теперь похожи?

– Мне не все равно на то, что они делают.

– Они? – меня возмутило то, как он отделяет себя от всего происходящего. – А ты совсем не при делах?

– Мы все хороши. Я, ты, София…

– Вот только не надо ставить меня в один ряд с тобой и этой полоумной.

– Ты и сама не до конца здорова.

Его неуместная ухмылка почему-то меня развеселила и успокоила. Я взглянула на свои руки, а затем на сидящего рядом парня. Мы погрязли в крови. Это следовало признать.

– Расскажи мне о ней.

– О Софии? – кажется, его искренне удивила моя просьба.

– Да.

– Здесь ее биография и, скажем так, разработки различных приспособлений.

– Она придумала это все в одиночку? – я открыла папку и начала читать.

Ее садизм проявился еще в школе. Все началось с того, что она напала на одноклассницу, дразнившую ее из-за слишком тонких губ.

– Изуродовала степлером губы, избила ногами и пригрозила убить, – прочла я вслух.