Другая сторона

Весь мир казался чем-то нереальным, и она ждала, что в один момент проснется и вся красота, и удивительные способности ее семьи упорхнут с остатками сонливости. Не может быть того, что сказки оживают! А может это и не сказки вовсе? Может все, что пишут в книгах действительно правда? Просто все спрятано под вуалью реальности, чтобы маленькие глупые люди не натворили еще больших глупостей?

Когда они втроём сели в машину, по салону разнёсся приятный морской аромат, и Гера поняла, что причиной гибели этой девушки стало море, но спрашивать об этом не стала.

Роман вел себя легко и непринужденно, не боялся каких-то косых Машиных взглядов, когда неуместно шутил или подпевал тихой песне из магнитоллы. Маша была не только личным водителем, но и членом семьи, как и Людвиг.

От воспоминания чудного незнакомца, девушка снова залилась румянцем. За такой короткий срок, Людвиг успел понравится девушке, хотя она смутно понимала, что он из себя представляет. И возможны ли их отношения, будь чувства взаимны? А что, если он пустой сосуд и чувства для него давно простой звук?

Чтобы отвлечься от назойливых и таких неприятных мыслей, девушка решила разглядеть местные пейзажи. Дорога до места назначения не заняла больше двадцати минут, за это время Генриетта не успела даже толком рассмотреть город. Точнее город она даже не видела. Только чёрные, как смола деревья тянулись нескончаемым коридором вдоль дороги.

Наконец, впереди показалась верхушка какого-то здания. Трубы, из которых валил густой красноватый туман, окружали здание и создавали своеобразное кольцо по периметру фабрики. Здание выглядело очень жутко и наводило на еще более мрачные мысли. Генриетта не знала, чем занимались её родители, но, судя по всему, под их руководством создавалось что-то жизненно необходимое, раз Маша назвала их семью знаменитой. Возможно, они изобрели лекарство от смерти, на основе яда вампиров, а может занимаются продукцией, предотвращающей старение. Что бы это ни было, Генриетта сегодня с этим познакомится.

Машина остановилась возле кованых ворот, у которых стояли вооруженные охранники. Каждый мужчина был около двух метров в высоту и, наверное, столько же в ширину. Со стороны они выглядели, как квадратики из мышц. Генриетте показалось это забавным, но она отбросила шутки в сторону и напустила на себя серьезный вид.

– «Серьезная охрана – серьезное предприятие, – решила Генриетта. – Но, неужели родители думают, что я способна в это вникнуть и при этом, приносить пользу!?»

После того, как Генриетта и её отец попали на территорию фабрики, девушке стало не по себе. Кругом были люди, огражденные высокой железной решеткой. Одеты они были в белые длинные рубашки, волосы отсутствовали полностью, что у мужчин, что у женщин. Казалось, будто Генриетту привели на ознакомление с новой психиатрической больницей. Их лица не выдавали ни единой эмоции, будто их и не было вовсе, будто все они напичканы мощными транквилизаторами. Пустые глаза и бессмысленные хождения по поляне. Где-то они собирались в небольшие группы и что-то мычали, будто обращаясь друг к другу.

– Пап, а что здесь делают все эти люди? – с опасением поинтересовалась девушка. Она не сводила глаз с маленькой девочки, которая стояла у дерева и смотрела вверх, на его крону. С момента, когда девушка зашла на фабрику, ребенок не поменял положения и даже не перевел взгляд на другой предмет.

– Понимаешь, милая, наша компания предоставляет всем вампирам мира кровь. Мы – единственные, кто смог получить лицензию на реализацию данного проекта. Эти люди зародились здесь искусственным образом, у них полностью отсутствует та часть мозга, которая отвечает за эмоции и все прочие качества, которые мы с тобой так старательно оберегаем. У них нет представления о родственных связях, полностью атрофирован материнский инстинкт. В один момент это вызвало очень большую проблему, но мы её уже решили, теперь все дети выращиваются в приборах, работающих по принципу инкубатора, мы назвали его "робо-мама". Все, кто тут живут, получают необходимое питание и заботу, мы поддерживаем их организмы в правильной форме, исключив из рациона всю вредную пищу. Они регулярно гуляют и спят здоровым сном. Так что, дорогая, прошу относиться к ним исключительно также, как раньше ты относилась к свинкам и коровкам. Они живут тут для того, чтобы дать пропитание таким, как мы с мамой. Без нас они просто погибнут, за неимением инстинкта самосохранения.

Все, что говорил Роман звучало бы хорошо, за исключением того, что это просто ужасно! А текст, который он только что повествовал, был будто отрепетирован раз сто! Он что готовился?

– Вы что, выращиваете людей, чтобы выкачивать из них кровь и продавать по различным ресторанам и кафешкам?! – вытаращив на него свои изумрудные глаза воскликнула Гера. Она уже смогла свыкнуться с мыслью, что ее родители вампиры, но с тем, что они убивают людей ради пропитания! Об этом она даже не задумывалась.

– Ну, получается, что так… – с легкой запинкой пробормотал Роман и прочистив горло, продолжил, как ни в чем не бывало. – Я прошу, не стоит так бурно реагировать на этот процесс, ты же не бегаешь по каждой ферме в Питере и не говоришь им о том, что они безжалостные твари, убивающие зверей ради своего пропитания! Тем более мы людей не убиваем, а всего-навсего заимствуем у них немного крови, причем в таком количестве, которое не вредит их общему состоянию. А теперь пройдём внутрь, я покажу тебе сам процесс производства. – Он развернулся к дочери спиной и направился ко входу в здание.

Генриетта была в полнейшем ступоре, она знала, что её родители имели бизнес, который приносил немалые деньги, но она никогда бы не подумала, что они выращивают людей для пропитания вампиров. Да еще и просят относится к этому, как к естественному процессу! Но больше всего ее пугала мысль о том, что однажды она сама станет такой же.

По дороге на фабрику, Генриетта не проронила ни слова. Она смотрела себе под ноги, чтобы не видеть тех людей за забором. И на мгновение в голове промелькнула мысль:

– «Хорошо, что они не говорят».

Внутри фабрики кипела работа, туда-сюда бегали разного рода рабочие. Они были высокие, загорелые, что не характерно для мест с такой погодой, и бугрились мышцами. Этакие красавчики для обложек модных журналов. Они таскали тяжёлые ящики, катили огромные бочки с красной жидкостью, от вида которой начинало тошнить. В воздухе витал сладковатый запах, от которого слегка мутило. Поднявшись на смотровую площадку, Роман начал рассказывать о процессе производства транспортировочной крови. Кругом пахло металлом, и девушка не могла дышать полной грудью.

– Кровь поступает из донорского отсека, там её выкачивают специальным аппаратом, и обрабатывают особым раствором от опасных для вампиров веществ. Люди сейчас употребляют так много всякой дряни, что пить прямо из шеи становится опасно. Прямо как игра "Русская рулетка", никогда не знаешь, какая шея будет твоей последней, – он рассмеялся, а Гере стало не по себе от такой неуместной, на её взгляд, шутки. – Видишь в центре три огромных чана? В них поступает уже готовый продукт, там его кипятят и отправляют в фасовочный цех, в котором уже готовую кровь разливают по пакетам и готовят к перевозке…

Последние слова доносились будто сквозь вату. Гера начала чувствовать, как тошнота подбежала к груди, а воздух вдруг стал плотным и душным. В мгновение земля ушла из-под ног, тело стало тяжёлым, и она упала…

Глава 7.

«Ей снились люди. Они были в больнице. Огромная очередь из людей тянулась от входа до самого кабинета врача. Генриетта тихо подошла в конец и спросила, кто будет последним. Женщина, стоящая перед ней, медленно повернулась и уставилась на Геру пустыми глазами.

Генриетта отшатнулась и чуть не оступилась на мраморной лестнице. Она узнала ее. Картинка резко поменялась и вместо больницы появился ее дом. И та же самая очередь. Девушка прошла внутрь и последовала до того места, куда тянулись остальные. Очередь заканчивалась у рабочего кабинета отца.

Сердце бешено заколотилось, но девушка открыла дверь и прошла внутрь. У рабочего стола располагался стул, на котором сидела та самая девочка с фабрики. Она чего-то ждала. За столом, разбирая какие-то инструменты сидела девушка. На ней были белый докторский халат и шапочка из-под которой выпадали рыжие прядки.

Вдруг она подняла глаза на девочку, сидящую перед ней и Генриетта с ужасом узнала во «враче» себя. Дыхание сперло и ей стало трудно двигаться. Ее копия медленно поднялась со стула и направилась к ребенку. Генриетта пыталась кричать, но ее никто не слышал, словно она была за толстым стеклом. Ее копия подходила к девочке все ближе и ближе. Ребенок даже не поднял на нее взгляд. Генриетта кричала и пыталась помочь девочке, но ноги не шевелились, словно были прикованы к полу. Копия молниеносно набросилась на ребенка и прокусила ей шею. Ужасный звук рвущегося мяса. Кровь брызнула на белоснежный халат. Девочка сидела смирно и даже не шевелилась, будто ей и не было больно, только тонкая слеза потекла по румяной щеке.

Генриетта ощутила острую боль в горле, словно внутрь вливали кипяток. С каждой секундой она становилась все сильнее и сильнее…»

Она открыла глаза и, когда зрение полностью сфокусировалось, увидела, что лежит на кровати в абсолютно белой комнате. Руки и ноги ужасно затекли, и она не могла ими пошевелить. В горле оставалось небольшое першение, как при легкой простуде.

Помещение было пропитано белизной до такой степени, что различить, где стены, а где пол или потолок, было практически невозможно. Девушка огляделась: в комнате почти не было мебели. Одинокий стул возле кровати и маленький кофейный столик, это всё, чем располагала обитель Геры.

Предприняв попытку подняться, она осознала, что её привязали к кровати тугими ремнями. Запястья уже дико болели. Страх не заставил себя долго ждать, а паника накинулась на душу и, словно голодный зверь, кромсала её на куски. Гера билась ногами о спинку кровати, насколько позволяли слегка ослабевшие затяжки на щиколотках. Девушка кричала нечеловеческим голосом, брыкалась, как загнанная в клетку птица.

– Кто-нибудь! Помогите! Эй!

Наконец на её крики пришли санитары. Два крупных загорелых парня. Их халаты сверкали той же тошнотворной белизной, а на лицах застыл страх. Они смотрели на девушку так, будто увидели призрака, хотя их этим зрелищем наверняка было не удивить.

– Что вы смотрите на меня?! Помогите мне выбраться! Иначе я расскажу отцу, каких безмозглых идиотов он держит у себя в компании! Быстро освободили меня от этих ремней! – они молча переглянулись, но выполнять просьбу не думали. Они явно взвешивали все «за» и «против». И видимо «против» было больше.

Непонятная ярость завладела разумом девушки, она была не в силах контролировать свои слова и поступки. Но ни один из мужчин не пошевелился, чтобы помочь Гере, они будто боялись, что она в мгновение ока растерзает их на мельчайшие кусочки. Секунда общего ступора прошла, когда в комнату вошёл Роман.

– Папа! – она стала немного спокойнее. – Скажи этим двум, чтобы меня отвязали, у меня руки затекли!

Он взглянул на дочь и ее былую ярость как рукой сняло. Никакие эмоции, кроме полного облегчения она не чувствовала.

– Думаю, уже можно. Мальчики, отвяжите мою дочь, – будто оценивая ситуацию проговорил Роман.

Когда её наконец освободили, она долго ругалась и потирала места перевязки. Они покрылись синяками и кровоподтёками, а в некоторых местах была содрана кожа.

– Пап, что все это значит? Почему я здесь, да ещё и привязана, словно псих какой-то? – ярость вперемешку с бешенством вновь подступали к телу.

– Девочка моя, успокойся, иначе ты опять кого-нибудь покалечишь, – выставив руки перед собой, умолял Роман.

Слова отца никак не хотели обретать ясный смысл. Он боится свою дочь? Когда она успела превратиться в чудовище? И те двое бояться ее?! Да чтобы напугать этих самцов, нужно изрядно постараться!

– Что значит опять? – не понимала девушка.

– Ты сейчас в таком периоде, когда в тебе зарождается вампир, в вашем возрасте нормально такое психическое отклонение, как раздвоение личности, – медленно садясь на край кровати проговорил Роман. – Твоя тёмная сторона начала развиваться, а у тебя она настолько агрессивная, что мы не смогли сами с тобой справиться, ты выбросила одного из санитаров в окно! – будто с восторгом говорил Роман. – Поэтому во время властвования твоей вампирской личности, мы пристегнули тебя ремнями из серебряной нити. Благодаря чему ты больше никого не смогла покалечить.

Она чудовище! Она калечит своими руками живых людей! Неужели это настанет так быстро и совсем скоро ее сон превратиться в реальность? Она будет есть невинных детей! От таких мыслей в горле встал ком и глаза стали мокрыми от слез.

– А с ним всё нормально? С тем санитаром, – девушка невольно глянула за закрытое окно с искорёженными решетками.

Неужели это ее рук дело? Когда она успела стать таким монстром?

– Да! Не переживай, на этих собаках все быстро заживает, – он рассмеялся таким искренним смехом, что девушке вмиг стало легче. – Весь персонал на фабрике состоит из оборотней: полулюдей, полуволков.

Девушка снова удивилась, как легко и непринужденно отец рассказывал дочери о всех чудесах этого мира. Ей нужно время, чтобы осознать все происходящее и начать относиться к этому также спокойно, как родители. Но сможет ли она?

Дверь распахнулась, громко ударившись о бетонную стену. Все, кто находился в комнате, обернулись на звук.

– А вот и наша мамуля приехала, – просиял Роман.

В комнату вбежала испуганная Виктория. Она устремилась к дочери, схватила её за лицо и, убедившись, что все хорошо, чмокнула в лоб.