Ради Евы

– Ничего подобного! Она наизусть процитировала какую-то инструкцию, довольно бестолковую, и совершенно не вникла в суть моей просьбы. Я попробовал переформулировать вопрос – и получил то же самое. Вывод: я встретился с двумя роботами – настоящим и ненастоящим, в обличье человека, причём довольно симпатичного! И что с этим делать?

Люди по другую сторону экранов оставались в том же положении, и только представительница Росспорта в смешном капюшоне, казавшаяся случайно попавшим в солидную компанию подростком, позволила себе глотнуть чая из термокружки: Номер Два допускал подобные вольности.

– Итак, – продолжил Аркадий Евгеньевич, – до нашего мероприятия осталось каких-то восемь месяцев. И я не хочу, чтобы мы с вами работали в стиле людей-роботов! Пусть машины используются там, где это оправдано. А здесь, на самом высшем уровне, работают полноценные человеческие мозги. Екатерина, прошу! – С этими словами он передал инициативу своему заместителю.

Екатерина, миниатюрная блондинка в очках, подключившаяся из своего кабинета, деловито начала:

– Сегодня мы должны обсудить пошаговый план. Через полчаса к нам подключится представитель Министерства иностранных дел. Уточняется список участников: как вы знаете, в этом году у нас рекордное количество представленных стран… В том числе почти вся Трансатлантика: на днях поступили дополнительные заявки из Шотландии, Каталонии, Восьмой республики… Вторым пунктом идёт доклад мэра Москвы… Да, я вижу вопрос!

– Аркадий Евгеньевич, коллеги, – уныло начал тщедушный тип, представлявший российский комитет Евразиады. – Я хотел бы внести в повестку дня вопросы кибербезопасности…

– Опять двадцать пять! – перебил его Фадеев. – Дорогой Егор Захарович, кибербезопасность обсудим обязательно… У нас будет соответствующая сессия. А пока давайте оставим технические аспекты специалистам!

– Мы столкнулись с беспрецедентным уровнем атак, – скорбно заметил Егор Захарович. – Хак-боты третьего поколения…

– И это для вас новость? – оборвал его Фадеев. – Идёт информационная война! И началась она сорок… вернее, семьдесят лет назад. В этом году спортсмены из всех стран Трансатлантики, кроме разве что Люксембурга, подали заявки. И это – несмотря на колоссальные штрафы и баны. А их Олимпийские игры спокойненько захирели… Конечно, они будут нас атаковать! А заодно щедро поливать дер… то есть грязью. Коллеги, идём дальше!

Неужели им нужен новый экскурс в историю? Увы, многие из подчинённых Фадеева, годившиеся ему во внуки, явно изучали жизнь по виртуальным играм…

Несколько лет назад очередной трансгендерный скандал поставил последнюю точку в Олимпийском движении, уже подорванном уходом России и Китая. Страны-участники стали одна за другой следовать их примеру: мало кто оказался в состоянии подготовить высококлассных спортсменов «третьего и четвёртого пола». Поэтому Евразийские игры, учреждённые Россией и Китаем в начале тридцатых, стали естественной, традиционной альтернативой Олимпийским – и, конечно же, их тут же окрестили «Играми непробуждённых» и «Евроадой».

«Нет, рассказывать им о роботах бесполезно! – думал Фадеев, слушая монотонные комментарии коллег. – Они даже зеркалу не поверят. И это ведь лучшие… Самые эффективные из тех, кого мы взрастили! Не брать же на их места китайцев? Пожалуй, скоро и эти варяги пойдут в ход».

Его мысли прервал мигающий сигнал на коммуникаторе. Кремль! Значит, его вызывают по одному из защищённых каналов. Нет, конечно, не сама – то есть не президент собственной персоной, – а один из замов.

Аркадий Евгеньевич выключил громкую связь, зафиксировал картинку на своём экране и отошёл вглубь кабинета:

– Фадеев слушает, – начал он.

– Это я, Аркадий Евгеньевич…

И хотя видео для таких разговоров никогда не включалось, не узнать этот бархатный тембр с нотками стали было невозможно: президент говорила с ним лично по коммуникатору одного из подчинённых. Такой знак внимания означал, что дело срочное.

– Прошу прощения, что отвлекаю… Но вы очень нужны сегодня вечером. Пожалуйста, подъезжайте к пяти. Будет несколько коллег.

– Да, Александра Александровна! – коротко ответил он.

Связь немедленно прервалась.

***

Огромный экран в терминале аэропорта «Шереметьево» приковывал все взгляды.

Это классически, эталонно правильное лицо – высокий открытый лоб, хорошо очерченный нос, слегка вьющиеся тёмные волосы, чистые небесно-голубые глаза – принадлежало всем известному человеку. Актёры, оперные дивы, политики продали бы душу ради его славы.

Красный кардинал, знаменитый Сальваторе Палларди! Человек, бросивший вызов самому Папе Римскому! В чём бы ни состоял секрет его успеха: в магическом взгляде, завораживающих проповедях, эпатажных проектах, – его знали и обожали даже здесь, в России.

«Сатана давно стоит у нашего порога! Нет, он уже вошёл в наш дом! Мы отвернулись от Христа ради денег и удовольствий. Мы отвергли опыт предков. Мы боимся добра и правды. Мы не верим ни в кого, кроме себя! Единственное спасение – вернуться к Христу! Уже завтра я отправляюсь в тур Великого крещения. Каждый может отречься от Сатаны и обрести новую жизнь!»

Слова кардинала мелькали в переводе внизу экрана… Только бы ролик поскорее закончился!

Анастасья была не в силах отвести взгляд от гигантского изображения. Вся её решимость, накопленная за предыдущие несколько недель, как будто улетучилась: она совершенно не готова к тому, что ей предстоит! С какой стати эта трансляция идёт здесь, в аэропорту? Досадное совпадение! Как хорошо, что девочка ещё не вышла!..

Сейчас Анастасья жалела, что решила приехать на собственной машине. Уже мало кто пользовался управляемыми автомобилями – это стало уделом богатых чудаков. Выруливать в потоке беспилотников, абсолютно одинаковых и в равной мере непредсказуемых, казалось почти пыткой. А тем более в её возрасте! Впрочем, настоящая пытка ещё впереди.

– Анастазья?, я здесь! – по-французски произнёс за её спиной хорошо знакомый звонкий голос.

Ева! Недавно ей исполнилось двадцать. В тот последний приезд в Москву, три года назад, в ней было ещё так много от трогательного, ранимого одарённого подростка: тоненькая, угловатая, немного сутулая, с яркими татуировками почти по всему телу – хорошо, что теперь они легко удаляются… А сейчас, общаясь с ней по видеосвязи в их редкие разговоры, Анастасья каждый раз удивлялась всё новым образам девушки-вундеркинда: завивка, дреды, разноцветные волосы, бесформенные балахоны… Конечно, в Париже нынче носят и не такое! Однако в последний сеанс связи её внучка выглядела вполне по-взрослому: классическое каре и строгий серый костюм – видимо, по случаю какого-то мероприятия в университете.

И вот сейчас, неловко повернувшись, Анастасья на секунду оторопела. Она не сразу решилась принять в свои объятия это почти незнакомое существо во всём чёрном. Ева показалась ей непривычно высокой – или это просто каблуки? Вполне обычная, мешковатая одежда… А вот причёска… Причёска отсутствовала! Голова её внучки была обрита наголо – так безупречно гладко, как будто на ней никогда и не было волос!

За девушкой, без всякой посторонней помощи, ехал огромных размеров чемодан. Заметив его, Анастасья слегка вздрогнула, так как до сих пор не могла привыкнуть к этой новомодной технике.

– ?a va?[3 - Как дела? (фр.)] Да, у меня тоже всё окей. Пожалуйста, не читай мораль про мои волосы!

Ева прекрасно владела русским, но продолжила по-французски – вернее, на том молодёжном сленге, который Анастасья теперь знала исключительно по фильмам.

– Меня доконал этот осмотр в зоне безопасности. Песочили почти час! А где можно взять такси? Ты же не приехала сюда на своей колымаге?

– Дорогая, если помнишь, мы договорились, что я встречу тебя сама. Ведь три года не виделись!

– Да? Я думала, меньше… Так куда нам идти?

– Придётся немного пройти пешком, а потом – на минус пятый этаж… А как прошёл твой перелёт?..

Заранее наметив дорогу к лифту, Анастасья старалась не подать виду, насколько трудно ей ориентироваться в ослепительно белом терминале аэропорта, чем-то напоминающем громадную больницу. Она с опаской бросила взгляд на гигантский экран, но, к счастью, теперь там крутили ролик Евразиады.

Ева, не глядя по сторонам, проследовала за Анастасьей к стеклянной лифтовой шахте. За ней, как верный пёс, покорно ехал большой флюоресцентный чемодан на колёсиках.

***

Какая благодать… Неужели придётся испортить такой вечер тяжёлым разговором?

Сидя в уютном шезлонге у декоративного камина, Анастасья терпеливо ждала, когда внучка выйдет на заботливо подготовленный аперитив. Орешки, оливки, небольшой выбор вин – всё так, как принято во Франции, не считая декораций прекрасной русской осени за окном. В эти предзакатные, золотые часы мягкие переливы осенних красок ласкали глаз, и хотелось остановить, заключить в рамку ускользающее мгновение красоты. Да, осень в этом году выдалась исключительная – сухая, неспешная, солнечная… Почти как в Париже!

Неужели она никогда не вернётся в любимый город? Почти на пороге небытия, чтобы попрощаться… Анастасья боялась даже про себя сформулировать подобную мысль. Город, где она когда-то испытала все волнения молодости, казался отрезанным, запрещённым для неё навсегда…

За панорамным окном открывалась живописная череда холмов – часть Клинско-Дмитровской гряды, доставшейся Подмосковью в наследство от Ледникового периода. Дом Анастасьи стоял на самой вершине: она лично выбирала место и следила за каждой стадией строительства. Обширное поместье, которое местные почему-то окрестили «Куршевелем», содержалось в идеальном порядке, достойном замков Луары. С апреля по октябрь в саду хлопотали садовники: хозяйка не признавала роботов и модные технические решения, превращавшие естественную красоту в мёртвый слепок природы. В хорошую погоду она и сама работала в любимом розарии, а когда выпадала настоящая снежная зима, лично расчищала снег на открытой террасе.

Когда же придёт Ева? По-видимому, она слишком устала с дороги. В конце концов, необязательно всё обрушивать на неё сегодня!.. Завтра? А если завтра не наступит? Если всё случится внезапно?..

Доктора предупреждали, что побочные эффекты обойдутся слишком дорого – гораздо дороже миллионов, потраченных на попытку обмануть время… Нет, лучше сейчас, чем никогда!

Анастасья уже собиралась пригубить свой бокал, как в гостиной появилась её внучка. И снова новый образ! Прежний мешковатый наряд уступил место облегающему платью до пят. Трикотажная ткань, словно огромный носок, плотно обтягивала изящную девичью фигуру.

«Да, только в твоём возрасте и с твоей внешностью можно напялить на себя такое!» – улыбнувшись про себя, подумала Анастасья.

И всё же трюк не удался: даже в уродливом платье-носке, с татуировками и сияющим голым черепом Ева Берже была красавицей. Изящный разрез тёмно-карих глаз, нос с едва заметной горбинкой, бледные тонкие губы… Бесспорно притягательное лицо, выдающее то, что нельзя скрыть: породу, острый ум, чувствительность. И непростой характер!