Фабрика «Сахарные грёзы»

Фабрика «Сахарные грёзы»
Ксюша Резник

В городе Хмурый появилась фабрика, которая исполняет детские желания. Многие обрадовались такому событию, но далеко не все. Одиннадцатилетнюю девочку Мишу начал одолевать страшный интерес и она решила разыскать самого владельца фабрики, чего бы ей это ни стоило.

Ксюша Резник

Фабрика «Сахарные грёзы»

Глава первая

Каждое последнее воскресенье месяца на центральной площади города Хмурый происходило происшествие. Сотни людей, в том числе и дети, собирались ещё до восхода солнца, образуя длинные очереди, которые змеями обвивали всё пространство.

К семи утра, всегда без опозданий, на фиолетовом фургончике, всегда начищенном до блеска, приезжали трое. Вид у них был человекоподобный, но людьми они не являлись. Все это прекрасно понимали и никого это не пугало, не смущало, а наоборот, добавляло хоть что-то новое в монотонную жизнь.

Автоматонов в народе называли просто роботами, и любое их появление виделось людям как шоу. Каждый автоматон был универсальный и ни на кого не похожий: разная форма глаз, разный цвет корпуса, разные прически и габариты. Сильнее всего бросались в глаза номера на груди механических кукол.

В этот раз из фургончика вышли автоматоны под номерами Ж-7, М-17 и С-5. Их встретили овациями, криками, ауканьем и свистом. Их очень ждали. Их всегда ждут. Из фургончика вытащили большой тяжеленный ящик с прорезью для писем, запертый на серебряного цвета навесной замок. Автоматоны установили почтовый сундук в центре площади и отошли, чтобы не мешать. В семь утра пятнадцать минут автоматон под номером М-17 позвенел в колокольчик – и начался хаос.

Очередь из сотен жителей города Хмурый схлопнулась в одно пятно, будто кишащие тараканами. Толпа верещала, дети вскарабкивались по головам, образовалась давка. Глаза людей, совсем недавно покорно стоявших в очереди и вежливо разговаривавших друг с другом, обезумели, остервенили. В руках у каждого было письмо, зажатое в ладонях мертвой хваткой.

В этом бесконечном потоке движущегося беспорядка письма затаптывались в грязь, рвались и мялись, но даже такие, даже грязные потрёпанные письма пытались запихать в ящик фиолетового цвета. Толпа гремела, гудела и разрывалась криком, но никто не вмешивался, поскольку успеха это бы не сыскало.

За беснующимся человеческим пятном издали наблюдали зеваки, и, конечно, они относились ко всему происходящему с осуждением. Медленно качали головой, закатывали глаза и морщились, но в глубине души многие из таких бесконечно правильных людей тоже хотели написать заветное письмо. Некоторые даже писали письма, внутри себя прекрасно понимая, что ответа никогда не получат.

На балконе пятиэтажки, которая выходила окнами прямо на площадь, сидели две девочки и наблюдали за происходящим, надежно закутавшись в свитера, так как уже наступала холодная осень. Они видели всё это, видели уже далеко не в первый раз.

И они знали, что примерно через час свободного места в ящике не останется, его погрузят в машину и увезут на окраину города. Знали, что некоторые ребята получат синяки и шишки в этом человеческом месиве, а потом они будут об этом гордо рассказывать в школе. Знали, что некоторые дети написали письма без разрешения, и, когда об этом узнают родители, случится скандал. Знали, что спустя несколько дней по улицам города будут разъезжать фиолетовые фургончики и автоматоны начнут стучаться в двери тем, чьи письма были отобраны. Знали, что желания сбудутся у сорока двух человек, точнее, у сорока двух детей – и эти дети получат всё, о чём мечтали.

– Интересно, как всё это работает? Письма, подарки… – высказала свою заинтересованность Миша. – Может, тоже письмо написать?

– Нельзя писать письма, – одёрнула её Зоя. – Бабушка говорит, что детей пытаются намеренно испортить, чтобы они выросли глупыми и беспомощными.

– А я слышала, что владелец фабрики просто очень богатый человек, который не смог стать родителем. Что плохого, что он чужим детям дарит подарки? Он просто очень щедрый.

– Он подозрительный! Владельца фабрики никто никогда в глаза не видел. Хорошим людям скрываться незачем.

– Неужели тебе совсем не хочется загадать желание? – Миша перевела взгляд с забитой донельзя людьми площади на Зою и вопросительно не неё посмотрела. – Мне вот больше интересно про саму фабрику узнать.

– Напишешь письмо и случится несчастье! Все так говорят. Посмотри, люди с ума сходят!

– Ради какой-нибудь куклы я бы так трястись не стала, да и компьютер у меня уже есть. Мне вот о фабрике интересно узнать, что там да как.

– Лучше выкинь её из головы, – строго сказала Зоя. – Проблем меньше будет.

– Ну и зануда же ты.

Зоя и Миша – одноклассницы, и дружат с самого детства. Недавно они перешли в пятый класс. Как это часто бывает с друзьями, девочки были совсем разные и непохожие, но общаться им это не мешало, даже наоборот, они с интересом разглядывали мир друг друга. До какого-то времени.

Про загадочную фабрику начали говорить примерно год назад, помешательство на письмах становилось всё сильнее и сильнее. Город Хмурый совсем небольшой, и фабрика стала всеобщим центром внимания почти моментально. Тогда-то девочки и поссорились первый раз, не разговаривали друг с другом целых десять дней. Зоя ничего и слышать не хотела про эту дурацкую фабрику, а Мишу она страшно занимала.

С того дня их отношения портились с каждым месяцем. Зоя становилась всё раздражительнее, а у Миши не унимался интерес. В последнее время Миша дружила с Зоей по большей части из-за того, что можно наблюдать с балкона за воскресным происшествием. Она понимала, что это неправильно, но ничего не могла поделать со своим желанием побольше узнать о «Сахарных грёзах».

Зоя всегда отличалась покладистостью, ответственностью, аккуратностью. В школе она была отличницей, не без усилий бабушки, которая заставляла её каждый раз переписывать домашнюю работу, если там были какие-либо исправления. Зоя нравилась многим взрослым, её ставили в пример, наверное, каждому ребёнку. Ей очень нравилось быть хорошей. Каждое утро бабушка заплетала ей два колоска и с особым усилием выглаживала платье, чтобы было опрятно. Платья были обязательно светлые, в цвет волос и глаз, которые девочка унаследовала от матери. Зоя была похожа на фарфоровую куклу, очень правильную и хорошую фарфоровую куклу.

Миша прославляла статус сорванца. Её оценки зависели от настроения, она умела учиться, но далеко не всегда этого хотела. Сидеть на занятиях от звонка до звонка было для Миши невообразимой скукой, и девочка часто задавалась вопросом, зачем школу придумали такой неинтересной. Платья и юбки её не устраивали, так как для настоящего исследователя это неудобная одежда. Мама заплетала её каштановые волосы в венок, чтобы Миша их не извозила в сладком чае или супе. Девочка любила дурачиться. Ела очень неаккуратно заварные пирожные, но всегда за собой убирала. Вместо учебников и нудных пособий Мишу занимали энциклопедии и различные познавательные передачи.

Миша хмурилась, рассматривая толпу. Несколько десятков человек пытались изо всех сил впихнуть в уже забитый битком ящик последние письма, скручивая их в трубочку, складывая их пополам. Она не хотела оказаться таким же человеком на площади. Ей была интересна фабрика, куда эти письма потом отвозят.

Зоя уже давно ушла на кухню. Она решила сделать чай, как полагается хорошей хозяйке. Фоном включила крохотный телевизор и начала намазывать масло на хлеб. Честно говоря, Зоя уже очень давно писала письма, одно за другим, но не отправляла их, потому что бабушка , естественно, стала бы ругаться. Зоя смотрела на ребят в школе, которым привозили подарки на фиолетовом фургончике, и злилась, ведь подарки получали даже двоечники, а это несправедливо. Компьютеры, машины на радиоуправлении, большие кукольные дома, телефоны, а мальчику из соседнего подъезда привезли даже кухонный гарнитур.

Зоя ничего не хотела слышать об этой фабрике, об этих дурацких письмах, потому что ей казалась вся эта ситуация страшно неправильной, просто нечестной. Зоя много чего хотела, ведь она так старалась, а значит, ей можно хотеть. Она написала десятки разных писем со своими хотелками. Писала их украдкой, чтобы бабушка не заметила. Но отправлять не стала. Пока что не стала.

– А что бы ты загадала у Деда Мороза? – спросила только что зашедшая на маленькую кухоньку Миша.

– Я уже не маленькая, – недовольно проворчала Зоя. – Его не существует.

– Ну, а ты представь, что существует. Что бы загадала?

– Не нужны мне никакие желания! Я всё для себя сама сделаю и не нужна мне никакая помощь!

– А я бы кругосветное путешествие загадала, – умиротворённо протянула Миша. – По телевизору показывают фильмы, по вечерам, про разные страны. Недавно про Египет рассказывали. Там мумии всякие, гробницы и целые горы песка. Я бы туда в экспедицию поехала.

– У нас на карьере тоже много песка.

– Там другой песок. Да и вообще, не в песке дело. Там язык другой, люди одеваются не так, как мы, и даже еда другая. А ещё там зимы не существует.

– Дурацкая страна. Я бы туда не поехала, – недовольство Зои только росло.

– А куда бы хотела поехать ты?

– Никуда. Мне и тут хорошо.

– Говоришь как старая бабка, – еле слышно буркнула Миша.

– Глупо мечтать о Египте своём, ты всё равно никогда туда не попадёшь, – лицо Зои неприятно напряглось, брови нахмурились, а голос стал будто железным. – Лучше бы об оценках подумала, у тебя одни тройки в последнее время!

– В нашей семье самая умная и мудрая – это прабабушка, а она закончила только шесть классов, поэтому оценки меня не беспокоят, – на Мишу вдруг накатила страшная усталость. – С тобой в последнее время общаться невыносимо. Что не скажи, ты недовольна…

– Потому что на нормальные темы общаться нужно, – строго сказала Зоя. – А вообще, если не нравится, то можешь и не общаться!

– Так и сделаю! – будто выплюнула слова девочка.

Схватив охапкой свою куртку и натянув ботинки, Миша открыла дверь, обернулась и, глядя прямо в Зоины грозные глаза, едко брякнула:

– Пока!

По-нормальному Миша обулась уже на лестничной клетке, натянула небрежно шапку, а шарф завязывать не стала. Шарф девочка понесла в руке, размахивая им от злости. Громко топая ногами по ступенькам, бубня себе что-то невнятное под нос, Миша вышла из подъезда и направилась домой.

Толпа на площади разошлась. Два взрослых человека хватались за ноги автоматонов, умоляя прикрепить их письма на скотч к почтовому сундуку, который те тащили к фургончику. Удача многих обошла стороной. Повсюду валялись конверты, скомканные исписанные листы. Улицы заполнились детским плачем и взрослыми недовольными лицами, а всё потому, что желанное письмо в ящик не попало.