И здесь мои прозренья упредили
Глагол людей; здесь отступает он,
А памяти не снесть таких обилий.
Как человек, который видит сон
И после сна хранит его волненье,
А остального самый след сметен,
Таков и я: во мне мое виденье
Чуть теплится, но нега все жива
И сердцу источает наслажденье;
Так топит снег лучами синева;
Так легкий ветер, листья взвив гурьбою,
Рассеивал Сибиллины слова.[92 - Сибиллины слова… – Пророчица Сибилла Куманская из г. Кум (на юге Италии) писала свои пророчества на листьях, которые смешивал ветер. Этим сравнением Данте хочет сказать, что его воспоминания о своих странствиях и видениях столь же зыбки и легковесны, как слова Сибиллы на листьях, поднимаемых в воздух.]
О Вышний Свет, над мыслию земною
Столь вознесенный, памяти моей
Верни хоть малость виденного мною
И даруй мне такую мощь речей,
Чтобы хоть искру славы заповедной
Я сохранил для будущих людей!
В моем уме ожив, как отсвет бледный,
И сколько-то в стихах моих звуча,
Понятней будет им твой блеск победный.
Свет был так резок, зренья не мрача,
Что, думаю, меня бы ослепило,
Когда я взор отвел бы от луча.
Меня, я помню, это окрылило,
И я глядел, доколе в вышине
Не вскрылась Нескончаемая Сила.
О щедрый дар, подавший смелость мне
Вонзиться взором в Свет Неизреченный
И созерцанье утолить вполне!
Я видел – в этой глуби сокровенной
Любовь как в книгу некую сплела
То, что разлистано по всей вселенной:
Суть и случайность, связь их и дела,
Все – слитое столь дивно для сознанья,
Что речь моя как сумерки тускла.
Я самое начало их слиянья,
Должно быть, видел, ибо вновь познал,
Так говоря, огромность ликованья.
Единый миг мне большей бездной стал,[93 - Единый миг мне большей бездной стал… – Примерный смысл сказанного: единый миг созерцания высшей истины заставил Данте все позабыть сильнее, чем за двадцать пять столетий забылся поход аргонавтов.]
Чем двадцать пять веков – затее смелой,
Когда Нептун тень Арго увидал.
Так разум мой взирал, оцепенелый,
Восхищен, пристален и недвижим
И созерцанием опламенелый.
В том Свете дух становится таким,
Что лишь к нему стремится неизменно,
Не отвращаясь к зрелищам иным;
Затем что все, что сердцу вожделенно,
Все благо – в нем, и вне его лучей