Мать-одиночка, или (не)ходите, девки, замуж!

– Тут!

– И где же они?

Я вдохнула, выдохнула и крикнула в толпу:

– Отряд, стройся!

Тут же, как двое из ларца, выросли все мои четыре сорванца.

– Понарожают, а потом без очереди прутся.

– Точно-точно…

Вздохнула, злобно зыркнув на парня. Кажется, опять началось…

4

– Да ладно уж, девушка… проходите. Вам нужнее. – смущенно пробормотал красавчик, отходя в сторону.

Ну спасибо тебе, добрый молодец! А то ведь я только твоей отмашки и ждала. Так бы и не догадалась вовсе. Мало того, что умник, каких поискать, так еще и очередь взбаламутил и на меня вновь вылили ушат помоев.

Подумать-то я подумала, а вслух только громко фыркнула и грудью к народу встала у кабинета. Народ ожидаемо зароптал, завопил и застыдил, но я была тверда как скала. Не пройдете!

Неожиданно внимание присутствующих отвлек цокот каблучков по больничной плитке – это к нам торопилась настоящая гламурная дива. Хотя нет, сейчас вроде слово гламур уже не в тренде. Может няшка? Тоже нет… поискала глазами Ксеню, она по-любому должна разбираться в модных словечках, но так и не нашла. А девица в облегающем коротком платьице кричащего красного цвета и на таких высоких каблучищах, что с легкостью переломает все суставы и кости при падении, между тем, уже подошла очень близко и теперь, закатив глаза, осматривалась.

Тут я как раз заметила Ксеню, поманила ее пальцем и тихо спросила, показывая на девицу.

– Это тян?

Ксеня покрутила пальцем у виска и покачала головой.

– Это зашквар! Это рили зашквар, это кринж ваще, мамуля.

Ксюша еще что-то бормотала, а я уже приготовилась к обороне, когда увидела, что девица с наглым видом бывалой двигается прямо на меня.

– Вот жеж разоделась, едрить её в копейку… – буркнул дед, с большим интересом разгадывая область таза девицы, в данный момент повернутого к нему задом.

– И не говорите… – возмутилась женщина лет сорока пяти напротив, – Да у меня майка длиннее будет.

– Да ясное дело, чем она занимается…и дураку понятно!

– И чем же, по-вашему, она занимается?

– Да ясное дело.

– Ну уж нет, мне вот вообще не ясное. Вы просто завидуете. Красивая девчонка, и ноги от ушей. А у вас в том месте, где у нее ноги начинаются – голова заканчивается.

– Нахал!

Перепалка грозила перерасти в драку, а я порадовалась, что всеобщее внимание переключилось на «новенькую».

– Мне в кабинет. Мне надо! – нагло заявила девица.

– Бахилы надели? – серьезно спросила я.

– А надо? – прогундосила пигалица.

– Конечно. Вон там, за углом автомат.

Девица недовольно скривилась, но послушно протопала туда и обратно.

Надела бахилы, под завороженным взглядом деда склонившись так низко, что все прелести юной нимфетки оказались снаружи, и шагнула на меня.

– Мне в кабинет. Отойдите.

– Нет.

– В смысле?! Я же бахилы надела, значит могу пройти!

– Увы, но нет… – пожала я плечами.

– Я чета не пОняла…что значит нет?

– То и значит.

– Правильно вам девушка говорит, займите конец!

– Какой конец?! Вы в своём уме, бабушка?

– Длинный. Туда иди дочка. Туда. Тут не видишь, что ли, что мать многодетная?!

– Да. Мать. А это дедушка. Ветеран…вы же ветеран?

– Ветеран. Труда и обороны. А как же.

– Да иди вы на фиг! Мне назначено.

– Кем вам назначено? Идите уже отсюда…

– Да я… да я… да у меня… я по договоренности с доктором.

– Ах вы еще и по договорённости…

– Не завидуйте. Девушка, слышьте, девушкааа!!!

Я не сразу поняла, что обращается она ко мне, так увлеклась содержательной беседой.

– Отойдите. У меня врач.