Механик

Когда она произнесла это слово, голос матери вздрогнул. Нет, она не из трусливых, она же боевой маг. И не смерти боялась мама, смерть лишь дверь в новую жизнь. Она знала, что война несёт за собой: разрушения, боль, слёзы, потери. Сколько отцов и матерей не вернутся к детям, скольких война оставит без крова, сколько страха вызывает только мысль о потере близких. По спине ледяной лавиной пронёсся озноб. Варя и Алиса прикрыли рукой губы, заглушая возгласы ужаса. Дедушка Мараш присел на табурет у двери. Только я так и стоял перед расстроенной мамой, не зная, что в таких случаях говорить. Отец был генералом королевской гвардии магов. Он первым вступит в бой. Но я знал и то, что он сильный маг воды, как и мама. Просто так его не одолеть. Папины героические подвиги в отражении вражеских нападок знал почти каждый житель Пирамиды. Его достижения проторили мне дорогу к славе. Но, увы, я не пойду по его стопам. У меня свой путь героя.

– Мама, все будет хорошо! – подбодрил я. – Думаю, Понтиар не просто так принял это решение. Он правитель и знает то, чего не знаем мы.

Она кивнула. Только сейчас я заметил круги под глазами. Мама наверняка плакала, и отправил её отец подальше от столицы из-за ребёнка под сердцем. Мама обняла меня, и теперь по волосам гладил её я. Такое неземное, приятное чувство заботы. Вот это подарок ко дню рождения! Только новость о войне испортила момент счастья.

– Я люблю тебя! И не дам в обиду! – уверил я.

По истории нашего мира я слышал лишь об одной войне. Предводителем армии Файтона был маг, который как и мой отец, обладал даром управления стихией воды. Алиса рассказывала, что тогда всё небо озарялось разрядами молний, которые достигали земли. Многие поселения сгорели, даже леса Элленианских и Вейрийских эльфов пострадали.

Сейчас я решил, что наш дом смогу защитить, а дедушка Мараш поможет мне, ведь без магии будет сложнее. Как говорится, вместе мы сильнее.

Мама ожидала, что военные действия развернутся со дня на день. У меня теперь были инструменты, я знал, что делать. Из старого ангара с дедушкой Марашем мы притянули стальные полуметровые прутья. Год назад я выменял их на раритетную печатную машинку, что грудой металлолома старела в чулане под лестницей. Алиса сказала, что она нам и в рабочем состоянии не пригодится, а вот торговцу Пако в самый раз.

Из прутьев я смастерил конструкцию, похожую на зонт, покрыв острие жидким серебром. Принялся за остальные. Троса у меня, конечно же, не было, да ещё и такой длины. Я всё думал, чем бы заменить?

– Хозяин, лиана сгодится? – на плече старика висел моток зелёной растительности.

Я радостно хлопнул в ладоши.

– Отлично! И где ты её раздобыл?

– Вырастил, – улыбнулся Мараш. – Только немного. Хватит?

– Маловато… Может, магией растянем? – неуверенно спросил я.

– Магией? Думаю, можно! – согласился Мараш.

Уже два дня прошло. Мама наблюдала, как мы с Марашем возимся и стараемся. Шпили установлены, проводники в виде лиан, пропитанных солевым раствором, развешаны и заземлены. Я бросил концы в озеро. Мы готовы. Останется только посредством магии поднять шпили чуть выше самой высокой точки крыши во время военных действий. И тогда молнии нам не страшны.

Я посмотрел на дуб в самом центре приусадебного сада. Слишком дорог он для меня. Рядом с ним тоже поставил шпиль и соединил всё одной лианой.

Вечерами мы с мамой чаёвничали. Но не в гостиной, а на кухне, с прислугой. Мама скучала по простоте жизни. По её словам, высокомерное городское общество раздражало. Хотелось уюта и тепла.

Мы, как прежде, проводили время вместе. Гуляли, смеялись. Пекли булочки с корицей. Нам было хорошо, мне было… Я наслаждался. Мы часто приходили к нашему дубу. Вот и сейчас я лежал, зажмурившись от удовольствия, под кроной. Задумался. Дуб в хвойном лесу. Он тоже дерево. Все маги – люди, пусть я и не маг, но я же человек! И я не боюсь быть изгоем.

Свист и гулкий бабах встряхнули.

– Началось! – резко подскочив, воскликнула мама и схватилась за живот.

По её ногам потекла вода.

– Мама? – я, недоумевая, смотрел на песок, который увлажнился.

– Воды отошли. Николас, твоя сестрёнка решила родиться не совсем вовремя… Помоги мне!

Мама вскрикнула и наклонилась, будто ударили под дых.

– Мама! – я, нырнув ей под руку, дал опереться на себя.

Из дома к нам мчались гувернантка и молоденькая служанка.

– Алиса, воды отошли. Римая просится на свет… – горько усмехнулась мама.

Небо затянуло грозовыми тучами. Вокруг резко потемнело. Мараш мчался из конюшни со всех ног.

– Хозяйка, скорее в дом. Нико, говори, что делать!

– Ты знаешь. Поднимай шпили чуть выше крыши и закрепи их. Как долго сможешь удерживать? – пока я говорил с садовником, Алиса увела маму в дом.

– Сколько понадобится, столько и продержим! Ты не волнуйся, хозяин, я только с виду стар, а силы магические не стареют, и душа у меня…

Я улыбнулся. Люблю деда Мараша! Всегда он на моей стороне был. И верит в меня в отличие от моего отца.

Свист. Розово-фиолетовые вспышки над облаками. Сетка из молний озарила всё небо. То тут, то там стали опускаться разряды на землю.

– Пора, Мараш! Давай! – закричал я.

В доме послышался крик. Это была мама. Я как ошпаренный бросился в дом. Дина меня схватила за шкирку прямо перед дверью в мамину спальню.

– Пусти! – огрызнулся я.

– Куда прёшь? Афелия рожает. Тебе туда нельзя! – ругала подруга.

Снова приглушённый крик. Дверь распахнулась. Краем глаза я увидел большую деревянную лохань. В ней по грудь в воде сидела мама. Белая рубашка промокла, дубовая ветка в зубах. Она крепко сжимала борт лохани, так что костяшки на пальцах побелели.

– Ну-ка посторонись, мужчинам здесь быть не положено! – вскинулась незлобно Алиса.

Позади торопливо неслась Варя с горой полотенец.

– Нико, не мешай. Поди лучше делом займись. Воды нагрей. Динара тебе поможет!

Варя пихнула ногой дверь в покои матери – и снова крик. Но не такой громкий. Мама поняла, что я у двери и, видимо, сдержалась, чтобы не пугать меня. На улице шум усиливался. Гроза разыгралась не на шутку. Дина толкнула меня в плечо.

– Пошли. Не стой! – скомандовала она.

Я почти скатился с лестницы, когда очередной гром сотряс стены дома. Вспышка молнии проникла ослепительным светом во все окна, которые были не заперты ставнями.

Дина отшатнулась.

– А зачем воду греть? – не понял я.

Подхватил два чистых деревянных ведра, стоящих у печи, и поставил одно из них под кран.

– Ну да, почём тебе знать? Для сестрёнки твоей и матери. Омыть после родов нужно. Ладно, уши-то не развешивай, воду неси.

Дина выхватила вёдра из моих рук и разлила по кастрюлям. Подбросила в печь угля, подвязала юбки. Я едва сдержал смех, так нелепо это выглядело. На гусыню смахивала, только шею бы подлиннее, и точно гусыня.

– Не ухмыляйся, думаешь, в платье удобно по лестницам гонять? Нисколечко, скажу я тебе! Вот попробуешь, тогда и тяни лыбу! – обидчиво пробубнила девушка.