Начать жизнь заново

Да, моих родителей не было на церемонии. Удивлены все еще? Можете уже перестать удивляться. Для них это не было чем-то из ряда вон. К тому же у отца сейчас было много работы, а мать разбирала бумаги, я это понимал. Я все понимал.

Да черта с два – я был обижен настолько, что руки чесались швырнуть все любимые бумажонки в родительские лица. Какого черта?! Но с другой стороны, если бы они приехали, чтобы изменилось?

Воображение услужливо нарисовало картину, как отец сухо кивает, а мать, нацепив очки на нос, открывает блокнот и ставит галочку рядом с пунктом «получить образование».

– Отлично. Это есть, наконец. Далее по плану встреча…

Я тихо завыл, дернув себя за волосы, и начал еще активнее проталкиваться сквозь толпу.

Да я жил юриспруденцией все эти годы, я вывернул себе весь мозг, выучил столько, что казалось невозможным все это знать. Я был единственным студентом с дипломом наивысшего почета. Я был лучшим. И я заслуживал хотя бы улыбки, разве нет?

И тут я со всей дури врезался в кого-то.

– Вот ведь засада, – пробормотал я, лежа на асфальте и потирая ушибленный локоть.

В поле зрения возникла рука, предлагающая помощь.

– Надо же смотреть, куда бежишь. Хотя бы для того, чтобы добавить сил, если человек крупнее тебя.

Я поднял взгляд, до этого тупо уперевшийся в ладонь, и уронил челюсть.

– Мистер Морган?

Митчелл Морган, директор Адвокатской палаты, один из самых известных людей в моем окружении и мой возможный руководитель в будущем, стоял передо мной с протянутой рукой. Ему было лет 40—45 на вид. Темные волосы едва тронула седина, стройное подкачанное тело было завернуто в строгий костюм. Но галстука на нем не было. Да и впечатление создавалось, что он никакой ни директор, а просто клерк. И веселая улыбка на его губах добавляла плюсик к этому образу. А еще… Еще он был красив.

Я сглотнул и принял помощь. Мужчина рывком поднял меня на ноги и отряхнул мою мантию.

– Алекс, верно? Поздравляю с окончанием. Ты потратил много сил и добился больших успехов.

Я так и застыл, снова приоткрыв рот. Черт, мой будущий директор будет считать меня слабоумным, если вообще на работу возьмет. Морган протянул мне руку, на этот раз пожать, а я все не мог двинуться. Но даже тут он не растерялся: сам сжал мою ладонь и, пару раз тряхнув ее, отпустил. А потом как-то уютно хлопнул меня по плечу. Я почувствовал ком в горле.

Если вам нужны объяснения, то вот они. Мои родители даже не пришли, а этот человек меня поздравляет. Я не надеялся даже на одобрительный кивок, а тут вот так… так… приятно. У меня даже не возник вопрос, что такой человек здесь забыл и к кому пришел. Единственное, на что меня хватило – я неопределенно дернул головой в знак благодарности.

Митчелл Морган рассмеялся.

– Да расслабься ты. У меня предложение. Пойдем, выпьем немного, Алекс. Ты заслужил сегодня повеселиться. К тому же, нам все равно предстояло встретиться – скоро ты станешь моим сотрудником, так ведь?

– Я… да… собирался…

Слова никак не желали связываться, и мне пришлось ущипнуть себя за ногу. Хорошо, что в мантии этого видно не было. Мистер Морган все еще смотрел на меня с вопросом в глазах, и я, выдохнув, кивнул. В конце-то концов, я столько впахивал, столько трахал собственный мозг. У меня был праздник. Праздник, чтоб его! И я хотел почувствовать, хотя бы немного, что мои старания оправданны.

– Я принимаю Ваше предложение, мистер Морган. Это честь для меня.

Я кивнул, подтверждая свои же слова. Морган рассмеялся.

– Зови меня Митч. К черту всю официозность, мистером я буду на работе. А сегодня мы будем отрываться, Алекс Брайн!

Все посмеиваясь, он приобнял меня за плечи и повел из шумной толпы. У меня земля из-под ног уходила, на таком подъеме я был. И еще я был уверен, что родители меня поймут и даже похвалят, ведь я налаживаю отношения с будущим руководством.

Если бы я знал тогда, чем все это закончится, я бы не задумываясь убежал следом за одногруппниками. Но я ничего не знал, кроме того, что меня наконец-то (наконец!) кто-то хвалит.

***

– А я тебе говорю, что у меня адвокаты лучшие!

– Ни фига! Все одинаковые адвокатишки! У нас принцип равноправия есть, я ваще в курсе.

Митчелл Морган рассмеялся, и я пьяно улыбнулся ему.

Сколько времени мы уже сидим и пьем, я не имел ни малейшего понятия. Мне было весело, пьяно, раздольно. Я разговаривал с человеком, который понимал, о чем я говорю, и не учил, как все мои профессора и знакомые отца. И наконец я чувствовал свободу. Мне казалось, что выглядит она именно так.

– У тебя нос еще не дорос, зеленая молодежь. Поговорим через пару лет о принципах твоих.

– Я колледж только что закончил! Я зна-а-аю, о чем говорю, и ты, Митч, меня не переубедишь!

Мужчина покачал головой и придвинул мне еще один бокал виски с колой, в котором звякнул о стеклянные стенки лед. Я выхлестнул его одним глотком и окинул помещение гордым взглядом. Мы сидели в самом обычном баре при отеле. То есть, я мог бы назвать его обычным, если бы хоть раз до этого бывал в барах. Но я не бывал, поэтому мне казалось, что это место – что-то из волшебного мира взрослых. И конечно, я считал, что весь бар смотрит на меня, и смотрит, как на своего. Это чувство пьянило еще больше.

Внезапно меня повело, и я бы упал с нагретого задницей стула, если бы Митчелл не поймал меня за руку.

– Кому-то уже хватит на сегодня, – со смехом протянул он. Я нахмурился.

– Ничего не хватит. У меня праздник, и я буду его отмечать! Не пойду никуда, хоть че делай.

Я вырвал у мужчины руку и снова едва не свалился. Морган и на этот раз меня поймал и поднялся.

– Будешь, будешь. Пойдем. Покажу тебе еще кое-что занятное.

Он потянул меня на себя, и я поднялся, тут же забыв, что только что упирался. На самом деле, я был готов идти куда угодно. Тем более с Митчеллом. В мутную голову лезли мысли, что вот наконец у меня появился друг. Он потянул меня через бар к выходу. Мой взгляд зацепился за высокую блондинку, пившую у стойки какой-то коктейль, и я усмехнулся.

«Гулять так гулять»

Как только мы сравнялись с блондинкой, я протянул руку, чтобы ущипнуть зад, обтянутый красной атласной тканью, но промахнулся. Вместо этого моя рука скользнула мимо и выше, пальцы ткнулись в грудь.

– Упс…

Девушка выпрямилась и развернулась, мои пальцы, так и оставшиеся на одном месте, прошлись дальше, поперек груди и застыли на одной. Я честно думал, что сейчас получу по лицу, и зажмурился. И тут почувствовал, как на мою ладонь опустились нежные пальчики, прижимая. Я явственно ощущал сосок под платьем самым центром ладони. От неожиданности распахнув глаза так, что им стало больно, я уставился на девушку. Блондинка улыбнулась и прижала мою руку еще сильнее.

– Что? Нравится?

Я со свистом втянул воздух. Голова закружилась еще сильнее, в брюках стало невероятно тесно. Выглядел я, наверное, как полнейший дебил: с красной рожей, выпученными глазами и видимым даже через ткань брюк стояком. Скорее всего я бы грохнулся в обморок прямо у барной стойки, если бы не Митчелл. Вынырнув из толпы, он схватил меня за руку и поволок за собой. Мои пальцы выскользнули из-под руки блондинки. Как мы вышли оттуда, я помню смутно, помню только ее смех, перекрывающий музыку.

В себя я пришел на балконе отеля. Опираясь на парапет я, тяжело дыша, тупо пялился вдаль. Митч стоял рядом с сигаретой в руках, тоже глядя на линию горизонта, и усмехался.

«Я полный кретин»

Зажмурившись, я дал себе мысленно качественный подзатыльник и, приоткрыв один глаз, косо посмотрел на мужчину.

– Чего ты ржешь? – хмуро поинтересовался я. Митч перевел на меня взгляд и взорвался хохотом.