Тьма египетская

– Ах, того чучела? – хохотнул Виктор.

– Тогда он мне не казался чучелом. Я едва совладал с этой тварью.

– Ладно, ладно. Уговорил. К пруду, кишащему этими зверюгами, я тебя сегодня не потащу. Свалишься еще к ним в пасти. Что я тогда буду делать?

– Да уж, – не смотря на теплую ночь, Владимир поёжился. – Лучше уж подальше от этих чудных зверушек.

– Да, нет их тут. Не бойся. Иди, загляни в воду. Полюбуйся собой.

Владимир послушно подошел к рукотворному водоему, присел на колени и заглянул в воду. В ровном свете огня он довольно четко увидел собственное отражение. На него смотрел широкоплечий, чуть загорелый атлет с красиво очерченными мышцами рук, ног и поджарого живота. На груди атлета всеми цветами радуги переливался тяжелый усех. Ниже талии красовалась та самая «юбочка» из драгоценного виссона. А голова? Голову покрывал смоляного цвета парик с множеством черных косичек, увенчанных золотыми бусинами.

– Ну как? Нравится? – с улыбкой спросил демон.

– По-моему, весьма неплохо, – отвечал Владимир, рассматривая себя то в анфас, то в профиль. – Вот уж не думал, что смогу когда-нибудь стать египтянином.

– А то! Подлецу всё к лицу.

– А кстати, как мы сможем понимать местную речь? Я, откровенно говоря, не знаю ни египетского, ни коптского, ни нубийского языков.

– Правда? А я думал, что ты в университете выучил эти языки.

– Что вы, патрон. Латынь, французский, немецкий, английский. И, пожалуй, немного турецкий. Это s'il vous plait. Но, чтобы египетский… Нет уж, увольте, этому меня не учили.

– Не переживай, mon cher, ты сможешь не только понять, о чем говорят эти древние люди, но даже сам говорить на их родном языке ровно так, словно ты всю жизнь прожил на берегах Нила. Ведь на эту прогулку тебя пригласил сам демон, а не кто-то из твоих петербургских или нижегородских дружков. А впрочем, я лукавлю, как всегда. Мало кому в этом подлунном мире подвластны подобные опыты – взять и слетать во времена Нового царства, в дни правления знаменитой Хатшепсут. А? Каково?

– Впечатляет…

– О, да то ли еще будет, – подмигнул демон. – Если ты будешь себя хорошо вести, мы побываем с тобой во многих местах и временах.

Владимир еще раз посмотрел на собственное отражение в глади пруда. И в этот момент из глубины темной воды вырвалось несколько пузырьков. А гладкая поверхность пошла рябью, словно от порыва ветерка. Какое-то смутное предчувствие едва успело овладеть душой Владимира, как мощный столб воды взлетел к небу. Владимир успел отскочить назад, больно ударившись о мраморный парапет. На пол аршина из воды поднялась зловонная зубастая пасть отвратительного аллигатора. Рептилия щелкнула зубами и скрылась под листьями лотоса.

– Пат-рон, – стуча от страха зубами, едва промолвил Махнев. – Вы же сказали, что в этом пруду нет крокодилов! Эта гадина чуть не утащила меня на дно.

Виктор стоял рядом и беззаботно смотрел на своего визави.

– Да? Я так сказал? Когда?

– Да вот же. Пять минут тому назад.

– Правда? – дурашливо переспросил его магистр. – Я что-то не припомню. Я так сказал? Что здесь нет крокодилов?

– Ну, не я же это выдумал!

– А почему бы и нет? Ты ведь у нас еще тот выдумщик.

Виктор с насмешкой рассматривал Владимира, сидевшего на парковой аллее и потирающего ушибленную ногу. В руках демона красовался роскошный темно синий цветок лотоса.

– Определенно – синий мой самый любимый цвет. Royal Blue. Смотри, как он прекрасен.

– Прекрасен? – зло отозвался Владимир. – Вы нарочно посоветовали мне посмотреть на отражение в воде? Чтобы меня схватило это чудовище?

– Была нужда тащиться к этим пирамидам, Махнев, чтобы скормить тебя аллигаторам. И не где-то, а именно в древнем Египте. Зачем столько сложностей? – он невинно посмотрел на Владимира.

– С вас станется. Вы можете меня укокошить и с особыми изысками.

– Ха! А вот это – отличная мысль. Я непременно воспользуюсь твоим советом, но чуть позже. И кстати, о зеркалах! И где, скажи на милость, ты смог бы полюбоваться собственным новым образом? Скажу честно, хороших зеркал здесь еще не придумали. Есть зеркала из полированного обсидиана. Но в них ничего толком не увидишь. Есть медные зеркала. Они еще хуже. Зелень их покрывает намного быстрее, чем желание в них смотреться. Поэтому, лучшее зеркало здесь – это гладь этого пруда.

– Угу, с крокодилами.

– Ну, да! – расхохотался Виктор. – Кстати, запомни на всякий случай: меня здесь зовут Кафавром, а тебя Фрасием. Я не стал все усложнять. И выбрал имена попроще. Но имей в виду – здесь мы являемся довольно важными персонами. Дальними родственниками отца Хатшепсут, Тутмоса I. Понял?

– Понял, – буркнул Владимир. – Хотя, ни черта я в общем не понял. Тутмосы какие-то. Тревожно всё как-то. Боюсь, не справиться со своей ролью.

– О чем ты тревожишься? Если нас разоблачат, – хмыкнул демон и вновь понюхал цветок лотоса. – Тогда мы тут же испаримся.

– Хорошо бы, если так.

Он стоял уже рядом с патроном и хмуро посматривал на пруд, на глади которого, меж головок прекрасных лотосов, уже виднелись глаза, носы и спины огромных рептилий. Неровные всполохи огня отражались мистическим блеском в их древних керамических глазах, заставляя Владимира содрогаться от ужаса.

– Махнев, расслабься и улыбнись. Мы приглашены на вечернее представление в дом одной знатной особы. Она необычайно богата, влиятельна и тоже приближена ко двору. Она является кузиной самой Хатшепсут. Её зовут Нефтидой. Что в переводе означает «богиня красоты».

– И что, её внешность соответствует имени? – с легким сарказмом произнес Владимир.

– Сам увидишь, – загадочно отвечал демон. – Скажу одно: ей всего двадцать, но она ненасытна в блуде, словно сотня египетских кошек.

– О, даже так?

– Да. Она готова совокупляться ночи напролет. И каждый вечер проводит в пирах и оргиях. К тому же она славится необычайной жестокостью. Но об этом чуть позже.

Виктор еще раз вдохнул аромат синего лотоса, а после размахнулся и швырнул его прямо в воду. Несколько огромных, скользких и зеленоватых крокодилов, взметнув целый столб воды, щелкнули зубами. В мгновение ока синий цветок был проглочен самым ловким из них.

– Славные дуращки, – рассмеялся Виктор. – Наверное, они подумали, что это синий попугай или чибис. Голодные канальи.

– Виктор, давайте уйдем от этого водоема. Вы обещали мне показать местные розарии.

– У нас с тобой не так много времени. Через четверть часа в доме Нефтиды начнется ночное представление. А потом и оргия. Ну ладно, пошли. Здесь недалеко.

Демон свернул на другую дорожку огромного парка. Теперь по обеим сторонам от наших друзей раскинулись ветвистые яблоневые и грушевые деревья, увенчанные гирляндами тяжелых плодов.

– Чувствуешь, какой тут аромат? Почти как в августе в твоем родном Махневе.

– Да, почти, – задумчиво отвечал Владимир. – Но что-то есть иное. Чужеродное.

– Определенно – запах родной земли всегда нам кажется милее.

– Вроде, яблонь много. Но пахнет совсем иначе.

– Иной климат Махнев. Здесь пахнет другими травами и пряностями: камфарой, анисом, кассией, мятой, розмарином, лимонами и кипарисом. И голову дурманят здесь иные благовония и смолы: стиракс, ладан, сандал и амбра. А еще здесь пахнет песком, горячими камнями и кожей. О, я также остро чувствую здесь запах страха. Это – особый, египетский страх. Он пахнет крокодилами, тиной и кровью. Он пахнет львиными шкурами и тростником. Здесь пахнет эбеновым деревом и маслом из порфировых чаш, расцветающих ночами жарким пламенем. А еще? Еще здесь пахнет нубийским потом, мускусом и африканской страстью. Ну и, в конце концов, здесь пахнет тленом и мумиями! – выпалил демон.