Измена. Больше чем любовь

– Дима, я хочу с тобой поговорить, – тем не менее начала я, убирая тарелки со стола.

– Ты опередила меня. Это была моя реплика! – ответил он. – Давай устроимся в кабинете?

Его кабинет был отдельным царством в нашем доме и единственной комнатой, которая запиралась на ключ. Туда не разрешалось заходить детям, и когда приходила помощница по хозяйству, я всегда присутствовала при уборке в комнате.

Если муж приглашает меня в кабинет, это значит, что нас ждёт серьёзный разговор. Я устроилась на небольшом диванчике рядом с книжными шкафами. Дмитрий снял свой пиджак и бросил его небрежно на стол, затем взял стул и поставил его напротив меня. Потом крутанул несчастный стул вокруг ножки и оседлав, уселся лицом ко мне, сложив руки не спинке стула и положив на них подбородок.

Я молча ждала его слов. Если это такой важный разговор, то пусть он начинает первым.

– Ты знаешь, что ситуация в стране и мире изменилась. Сейчас бизнес везти намного сложнее. У меня есть к тебе просьба. Перепиши на меня свои акции в нашей фирме. Зачем тебе они? Предприятием ты не занимаешься. Только раз в год присутствуешь на собраниях. Мне будет проще управлять одному. Не нужно будет объясняться с клиентами, уменьшится бумагооборот. У нас же всё общее. Мы семья. Зачем тебе эти акции? – начал он говорить мягким голосом.

Меня словно кипятком обдало. Вот то, о чём предупреждала Ольга. Руки похолодели, и сердце сжалось в предчувствии. Что происходит?

– У нас проблемы? – тихо спросила я.

– Нет, что ты. Всё под контролем. Я молодец, ты же знаешь! Просто ты занимаешься домом, бытом и семьёй, а я обеспечиваю нам нормальный уровень жизни. Зачем тебе думать ещё и о предприятии? Или ты мне не доверяешь? – он шутливо приподнял брови и взглянул на меня.

– Что ты такое говоришь? Я родила от тебя детей, как я могу не доверять тебе? Я люблю тебя. Просто не понимаю, почему сейчас? – пробормотала я.

– Я вижу, что озадачил тебя своим предложением. Не ожидал. Я принёс распечатанные бумаги. Подпиши их! – его голос утратил вкрадчивость и стал более жёстким.

Что же делать? Я доверяла мужу. Тут я не кривила душой. Почти двадцать лет счастливого брака давали мне уверенность в своём муже. Я чувствовала себя рядом с ним защищённой от всех невзгод. Он мог решить любую возникающую у нас проблему.

Но я буквально несколько часов назад обещала Ольге ничего не подписывать. И я стараюсь держать своё слово. И всегда учу этому своих детей. Иначе в жизни будет хаос и бардак.

– Дима, я подумаю. Это очень неожиданно. И ты же помнишь, что отец взял с меня слово, что я не отступлюсь от своей доли в нашем семейном деле. Мне сложно нарушить обещание, – тихо проговорила я.

– Я понимаю.

Он резко встал со стула, крутанул его ещё раз за спинку и подсел рядом со мной на диване.

– Я понимаю, родная. Поэтому и прошу, – он немного помолчал, вздохнул и спросил. – А что ты мне хотела сказать?

– Ох. Я и забыла. Я думала поехать к маме на юбилей, но глянула на тебя сегодня вечером и увидела, как ты устал и как ты вымотан. Я предлагаю, давай отдохнём где-нибудь вместе неделю? – сказала я, решив не поднимать тему с сегодняшним недоразумением.

– Милая, спасибо тебе за заботу, но ты же понимаешь, что для меня не время сейчас отдыхать. – Муж нежно поцеловал меня в висок. – Тем более, скоро я поеду на три дня в командировку на восток. Какой уж тут отдых? А ты, конечно, поезжай. Когда планируешь?

– Ещё не знаю. Завтра подумаю. – проговорила я.

– Я оставлю бумаге здесь, на столе. Подпиши их завтра! – сказал мой муж, вставая и направляясь к столу. – Я поработаю немного. Не жди меня. Ложись одна.

Я встала, прихватила брошенный пиджак со стола и направилась в гардеробную комнату, чтобы повесить его. В ярком флюоресцентном свете гардеробной я повесила пиджак на плечики и достала одёжную щётку.

Нужно, кстати, отобрать вещи для химчистки перед отъездом, подумала я. И тут я увидела на чёрной щетине щётки ярко переливающийся в свете ламп длинный блондинистый волос.

Да что же это?

Мир пошатнулся, горло перехватил спазм, и я застыла соляным столбом посреди комнаты. Неужели это моего мужа я видела сегодня днём, бесстыдно сосущего юную блондинку посреди улицы?

Я схожу с ума. Это невозможно. Только не со мной.

Третья глава

Аккуратно положив щётку на столик, я выключила свет, притворила двери комнаты и, накинув шаль, вышла во двор нашего дома.

Там, немного правее от входа, в глубине двора стояла беседка, а рядом зона для барбекю. Часто там собирались и устраивали шашлыки с детьми. Иногда с друзьями. Я забралась в дальний тёмный угол беседки и обняла себя руками.

Холод расползался изнутри по всему телу. Я никак не могла поверить тому, что видела своими глазами. Да и осознать, что это я видела, тоже не могла. Не хватало фактов.

Мог ли он? Как он мог? Как он может быть таким двуличным?

Нет, этого не может быть! Не такой он человек. И что за срочность с этими акциями? Почему именно сейчас?

Нехорошее предчувствие сдавило грудь. Всё складывается, если принять тот факт, что я надоела своему мужу, и он хочет от меня избавиться.

Похоже, ему нужно освободиться от лишнего груза в своей жизни. Освободить место рядом с собой.

Но этого не может быть. Он же любит меня. Ведь любит? Во всяком случае, до сегодняшней нелепости у меня не было в этом сомнений.

Я хотела встать и пойти к нему, чтобы прижаться к такому родному плечу и прямо спросить его, что происходит? Но тут позвонил телефон.

Оля хотела поговорить со мной, и я взяла трубку.

– Ты подписала бумаги? – начала она даже не поздоровавшись.

– Нет. Я же обещала тебе. – ответила я ей устало.

– Какое счастье, что ты так щепетильна в своих обещаниях, – проговорила она.

– Оля, скажи мне, что происходит? – тихо спросила я

– Это не телефонный разговор, моя милая. Давай встретимся в выходные и поговорим. Сегодня четверг, потерпи пару дней. – попросила меня подруга.

– Хорошо. Буду ждать разговора, – сказала я и положила трубку.

Что ж такого важного может быть, что нельзя сказать по телефону из дома? Тем более что я всё равно утром всё прочитаю сама? Ох уж эти тайны!

Оля всегда было немного эксцентричной. Но работа диктовала дресс-код, и ей приходилось сдерживаться, отрываясь только в деталях. Сейчас у неё была экстремально короткая стрижка.

Она также очень любила всякие расследования, детективы, и Олю слегка заносило на этом. Я даже пожалела, что рассказала ей о встрече у кафе. Надумает теперь всякого. И эти бумаги. Разговоров будет на месяц вперёд.

И ещё у неё страсть – всякие канцелярские штучки. Блокнотики, стикеры, скрепочки немыслимых форм. Кстати, на распечатанных бумагах, что оставил Дмитрий, авангардная треугольная скрепка. Похоже, Ольга готовила копии.

Посидев несколько минут, я встала и сделала шаг из беседки. Не хватало ещё простудиться и заболеть. И тут я представила, что сейчас Дмитрий придёт и ляжет ко мне в кровать. Стало так больно и тесно в груди, ноги ослабели, и я вновь присела на скамейку. Закуталась в шаль и спрятала ледяные руки на груди.

Господи, что же это такое? Я не смогу спокойно с ним рядом лежать в кровати, пока не удостоверюсь в нелепости своих подозрений.

Так, погоди. У тебя нет никаких доказательств. Легко разрушить так долго и с такой любовью выстроенные отношения необоснованной ревностью. Мне уже не шестнадцать лет, чтобы бежать – волосы назад – и устраивать разборки, только лишь вообразив себе измену.