Измена. Больше чем любовь

Там хорошо думалось. И там можно выплакать морю и ветру свои сомнения и боль. Морю достаточно соли, чтобы растворить в себе и мои слёзы тоже. А ветер конца октября может выдуть любую боль.

Я немного оступилась, когда спускалась. Взмахнула руками, и, поймав равновесие, протиснулась в нужном месте между камнями.

Вот и море. Здравствуй.

Я сняла кроссовки и, поддёрнув штанины, наступила босыми ступнями в воду. Перехватило дыхание и обожгла, лизнув холодом, волна. Постояла минуту, привыкая, зачерпнула немного воды в руки и, брызнув ею по ветру, вернулась на знакомый и удобный камень.

Я не успела ещё обуться, как услышала сопение и тихую ругань за спиной.

Кто-то протискивался, пыхтя, между камнями. Похоже, впервые, явно не зная, куда удобнее ставить ноги.

Седьмая глава

– Девушка! Вы живы? С вами всё в порядке? Нога? Не волнуйтесь! Сейчас мы всё исправим, я вам помогу! Не двигайтесь! – затараторил хорошо поставленным баритоном крупный лысый мужик, протискиваясь последние сантиметры между камнями.

В неверном свете раннего утра, в наползающем с моря тумане появление чужого мужчины смотрелось угрожающе.

Он резво подошёл ко мне широкими шагами и упав на колени перед моими босыми ногами, аккуратно взял ледяные после морской воды ступни в свои обжигающе горячие ладони.

– Где болит? – спросил, поднимая на меня взгляд глубоко посаженных, чёрных как переспелая черешня глаз.

– Нигде. Простите, – пробормотала я, ошарашенная его появлением, и его напором, прижимая кроссовок к груди.

– Не чувствуете ног вообще? Сейчас достану фонарь, – нахмурился мужик.

– Со мной всё хорошо. У меня ничего не болит. Просто не успела обуться. Вот – я продемонстрировала ему обувь.

– Я своими глазами видел, как вы споткнулись и упали сюда между камнями! – сердито пророкотал мужчина.

– Спасибо вам большое за заботу, но всё обошлось удачно. Не волнуйтесь! – сказала я, пытаясь освободить ногу из могучей хватки.

Мужик так просто сдаваться не собирался и потянул мою ногу ближе к себе. Потом опустил взгляд на свои руки, удивлённо поднял брови и, хмыкнув, отпустил мою ногу.

Стало сразу как-то неловко. И я улыбнулась этому незнакомому мужчине.

– Вы меня извините, я только ночью прилетела и хотела посидеть утром у моря. Вот и пошла знакомой тропинкой. У меня здесь мама рядом живёт – зачем-то начала оправдываться я.

– Это вы меня извините. Я пробегал мимо, смотрю, девушка оступилась и упала. Хотел помочь, а здесь камни. Решил, что вы разбились. Тоже недавно прилетел. – улыбаясь ответил незнакомец.

От улыбки его сурово вылепленное лицо преобразилось, лучики морщинок разбежались от глаз, и будто стало теплее вокруг.

– Меня зовут Иван Сергеевич, – давайте я провожу вас до дома.

– Не стоит, меня зовут Марина Анатольевна. Я сама доберусь, не беспокойтесь. – ответила я.

– И всё-таки, пожалуй, лучше провожу. Посижу здесь с вами немного и пойдём! А то, мало ли что может случиться. – прогудел мой нежданный спаситель.

П-ф. Тоже мне, рыцарь. Притопал и всех моих драконов разогнал. Я здесь оплакивать свою жизнь в одиночестве собиралась, вообще-то.

Пока мы пререкались, солнце поднялось выше, и его лучи отражались в облаках над туманом, что окутал море. Создавая рассеянный нежный отдельный мир в небольшом пространстве между камнями.

Время будто зависло, остановилось. Было страшно пошевелиться, чтобы не спугнуть, не разрушить что-то важное в мире.

Но вдруг плеснула волна, пронзительно закричала чайка, пролетая, и жизнь завертелась, закружилась вокруг водоворотом событий.

Я обулась, встала, отряхнулась и, подняв взгляд, увидела, как Иван Сергеевич смотрит на меня внимательно. Отслеживает мои движения.

Бог мой! Он думал, что я стесняюсь ему сказать, что у меня есть какие-то повреждения!

Оуф....

Мы поднялись наверх, пересекли улицу, дошли до ворот маминого дома. В молчании.

– Иван Сергеевич! Доброе утро! А вот и пропажа наша нашлась! Марин, ты хоть бы телефон включила! – показалась на пороге дома мама, выговаривая мне и здороваясь с моим провожатым.

– Утро! Берегите вашу красавицу! – пророкотал мой провожатый и быстрым шагом пошёл выше по улице.

– Сосед наш,– сказала мама, запуская меня во двор.

В мамином доме одуряюще пахло свежей выпечкой.

Я забыла включить телефон после прилёта! Со мной такого не случалось никогда!

Наверное, мне не хочется возвращаться в реальность.

Было так приятно просто сидеть с родным человеком на кухне и болтать о ерунде. О погоде, о том, что на лоджию их дома стали приходить белки и выпрашивать для себя еду. Что если не оставлять им заранее вечером горсти орешков, то наглые рыжие соседи будут стучать в раму окна, зажав мелкий камешек в крошечных лапках.

А какая прелесть эти мамины творожные кексы!

– Рассказывай, что у вас случилось. Мне Дмитрий звонил раза три, пока ты летела и вечером названивал. И с утра всех переполошил. Волнуется. – сказала мама, присаживаясь за стол.

Волнуется он.

Ох.

– Долгий разговор, мам, после звонка, ладно?

Я дождалась, когда в Москве будет десять часов утра, и включила телефон.

Мне нужно было, чтобы муж был гарантированно на работе, и ему некогда было со мной долго разговаривать.

И позвонила. Вновь нарушая правило не звонить мужу на работу.

Дмитрий взял трубку моментально и с тревогой в голосе стал расспрашивать меня о моём самочувствии, укоряя, что я выключила телефон.

Слёзы хлынули из моих глаз как в детстве. Фонтаном. Горло сдавило. Кое-как просипев, что я только проснулась и всё у нас нормально, я обещала ему перезвонить позднее.

Телефон выскользнул из моих ослабевших рук на сиденье дивана, и я, закрыв лицо ладонями, горько разрыдалась. Мама принесла мне воды, укутала плечи пледом и села рядом. Она гладила меня по голове, утешая, словно я вернулась в детство. При этом мама шептала всякую ерунду, но мне с каждой слезинкой становилось легче. Поддержка родной души – бесценна.