Смерть у дольмена

Очевидно, со временем под собственной тяжестью дольмен осел в землю. Теперь круглое отверстие опустилось так, что частично оказалось засыпано. Через него внутрь мог бы проникнуть при желании некрупный человек или ребёнок. Домик был построен из светло-серого песчаника и ориентирован на юго-восток. Несмотря на кажущуюся сохранность, если разглядывать издалека, при более пристальном и близком осмотре на нём хорошо были видны следы разрушения – от эрозий выветривания, неумолимого воздействия времени до последствий безалаберного вмешательства «чёрных» копателей и туристов.

Обращало на себя внимание то, что гигантские корни деревьев выглядывали из-под земли и оплетали его со всех сторон, но ни один из них, очевидно, не разрушал стены, располагаясь рядом.

«Действительно, со временем корни прорастают сквозь любую скалу и в конце концов разрушают её, – подумалось Водопьянову. – А здесь они сосуществуют так, как будто внутрь дольмена их что-то не пускает».

Вздувшиеся, как вены на старческой ноге, толстые корни приподнимались над землёй и создавали впечатление чего-то мистического. Рядом с фасадом на земле лежало тело, прикрытое зелёной простынёй.

***

Василий Фёдорович обошёл домик со всех сторон. Боковые и задняя стены выглядели короче и ещё более вросшими в землю по сравнению с фасадом. «Крышу» (так сыщик обозначил для себя горизонтальную плиту) образовывала толстая монолитная глыба. В заднем углу дольмена под крышей имелось отверстие треугольной формы, через которое видно было его загадочное тёмное нутро. Отверстие было явно рукотворное, возникло в результате длительного разрушения домика временем и любопытствующими людьми.

Водопьянов заглянул через треугольное отверстие внутрь и увидел квадратную камеру с ровными стенами, освещённую лучами, проникающими через круглое фасадное отверстие. Когда глаза привыкли к темноте, он разглядел земляной пол, какие-то окурки и мусор внутри. Обычные последствия пребывания туристов.

– Тело не смещали? – спросил он Заура.

– Нет, оно лежало именно так. Наш судмедэксперт уже осмотрел его и дал добро везти в морг.

– Он тут?

– Нет, уже уехал.

– Заключение есть?

– Предварительное, – кивнул Кудаев. Он достал из чёрной папки листы, водрузил на нос очки и зачитал, водя пальцем по бумаге: – Заключение следующее: «Телесные повреждения, установленные при осмотре трупа, не исключают их причинение ударом молнии. На теле погибшей в области головы имеются маленькие глубокие точечные поражения кожи, похожие не на механические повреждения, а скорее на ожоги. Осмотр их затруднён ввиду признаков тупой травмы тела: ушибленная рана на голове в области ожогов, отмечаются ссадины на некоторых участках тела. Локализация повреждений, положение и поза трупа не исключают возможности их образования при падении с небольшой высоты. Выраженность трупных явлений говорит о давности наступления смерти в пределах пяти-шести часов. Кроме того, у погибшей выявлены широкие фиксированные зрачки глаз».

Заур оторвался от текста и взглянул на Водопьянова.

– Эксперт говорит, что последнее не обязательно указывает на попадание молнии в человека, но так бывает у многих пострадавших.

– Сам что думаешь?

– Такое впечатление, что девушка стояла на крыше дольмена, когда ударила молния. Она потеряла сознание, упала и ударилась головой о камни. На камнях, лежащих рядом с трупом, пятна, похожие на кровь. Явных следов насилия на трупе эксперт не отметил. Короче, имеются раны от падения с высоты и, возможно, от удара атмосферным электричеством. Конкретно судить о причине смерти можно будет только после вскрытия.

Кудаев помолчал и добавил:

– Очевидно, бушевавшая ночью гроза как-то связана с этим несчастным случаем.

– Давайте посмотрим ещё на труп, – предложил Водопьянов. – Откройте, пожалуйста.

Когда сняли простыню, он увидел ту самую вчерашнюю блондинку, чей разговор услышал, сидя у кафе после концерта скрипачки.

«Я сама должна!» – вспомнились её слова, произнесённые убеждающим тоном.

Она выглядела лет на тридцать пять – сорок, среднего роста, одета в обычные джинсы, кроссовки, блузку и курточку. Всё было влажное. Длинные волосы перехвачены резинкой в «хвост». Теперь мокрые пряди разметались по земле, по камням. Всё пространство перед круглым отверстием дольмена было обильно усеяно разнообразными гладкими и заострёнными камнями. Лицо и после смерти выглядело красивым и молодым. Высокий гладкий лоб, крупные губы правильной формы. Без косметики. Только теперь это лицо ничего не выражало.

Василий Фёдорович привычно осмотрел тело и землю вокруг него. Внимательно изучил раны, одежду, руки, ногти.

– Рядом нашли что-нибудь интересное? Заур развёл руками.

– Нет пока. Осмотр территории продолжается. Криминалист ещё работает. Обнаружил только один чёткий след мужской ноги.

– Интересно! А говоришь, ничего нет. Что за след?

– Слепок сняли.

– Личные вещи нашли?

– Плед лежал внутри дольмена. Она брала его с собой из санатория. Видимо, какое-то время провела внутри. Там много её следов, в обуви и от босых ног. Потом она почему-то под дождём вышла наружу и поднялась на крышу.

Сумки и каких-либо документов мы не нашли. Реваз, таксист, который её нашёл, утверждает, что у неё была с собой сумка, откуда она доставала деньги, чтобы расплатиться. Он ещё говорит, что видел у неё на руке кольцо. Сейчас его нет.

– Как и зачем она сюда приехала? Что-то известно?

– Да, в общих чертах. Знаем всё со слов Реваза-таксиста. Опрос в санатории пока ничего не дал.

Водопьянов коснулся руки Заура, привлекая внимание, и сказал:

– В санатории есть женщина, полная, темноволосая, лет сорока, с которой погибшая разговаривала вчера вечером. Я случайно слышал. Она, по-видимому, врач. Пусть в первую очередь ваши лейтенанты найдут её и опросят.

– Хорошо, сделаем.

Заур тут же достал телефон и дал поручение.

– Реваз позвонил нам утром в девять сорок пять. Сказал, что привёз пассажирку к дольмену около двух часов ночи.

– Как долго она планировала тут пробыть?

– Она собиралась тут встретить рассвет или что-то типа того. Просила приехать забрать её в девять утра. Договорились, что позвонит ему на мобильный, если надо будет подъехать раньше. Но не позвонила. Водитель приехал, как договорились, ждал минут сорок. Не дождавшись клиентку, сам пошёл к дольмену и увидел, что она тут лежит. Сразу позвонил нам.

– Где он сейчас?

– Пока дома. Ему нужно что-то по хозяйству поделать. Я его предупредил, чтобы никуда не уезжал.

– Он здешний?

– Да. Грузин. Живёт тут неподалёку.

– Давно?

– Со слов несколько лет. Часто возит отдыхающих из санатория по экскурсиям, на источники, на вокзал. Говорит, в последние годы много бывало всяких сумасшедших, желающих тут рассвет встретить. Едут лечиться. А кто-то с инопланетянами тут видится. В общем, место стало популярное…

– Она в санатории одна проживала?

– Нет, с мужем. Он где-то в отъезде. Пока не выяснили.

– Местных жителей опросили?

– Ребята работают. Правда, без толку спрашивать у местных жителей об этом дольменном поле и о том, что здесь творится. Практически никто понятия не имеет об этих древних памятниках у себя под боком. Сейчас из сотен сооружений осталось всего несколько насыпей с развалинами дольменов! Растащили все на стройки.