Вредность не порок

Выглянув в горницу, увидела, что все уже сели за стол, на котором красовались оладушки, домашний творог, сметана, варенье и прочие вкусности, приберегаемые бабкой, по-моему, исключительно для моей мамы.

– Эй, эй! – заволновалась я. – Без меня не начинайте!

– Да, да! – тут же откликнулась мама. – Ждём!

Она подозрительно весело улыбалась. Переведя взгляд на Стаса, я увидела, что он с трудом удерживается от смеха, а в его глазах водят хоровод весёлые чертенята. Один лишь папа сидел с более-менее приличным выражением лица.

«Ох, не к добру это!» – решила я, направляясь чистить зубы.

За столом царило подозрительное благодушие. Все шутили и смеялись. Наконец мне удалось выяснить, что после завтрака они уезжают домой.

– Я вчера забыла сказать тебе, Стасенька! – улыбаясь, вспомнила мама. – Мы и приехали не ко времени, потому что я уезжаю. На пару недель. А то ты, думаю, ждать нас будешь. У папы в академии, сама представляешь, что за время.

– А-а! – я понятливо закивала. – Теперь ясно! То-то я удивилась…

Это было сказано из вежливости, на самом деле я задумалась, а почему тогда она пыталась переманить меня в Москву? Сама уедет, папа до ночи будет возиться с двоечниками, а я?

– А в Москву зачем звала? Весь день всё равно дома никого не будет? – не удержалась я. – Вы со Стасом уедете, папа весь день занят? А я?

– Да нет, – скромно потупилась мама, – Стас со мной не едет. У него отпуск. И ему надо отдыхать!

– М-м! – ответила я, ясно представляя, что в огороде бузина, а в Киеве дядька. – И что?

Неожиданно в разговор встряла бабка Степанида:

– Конечно, Вера права! Совсем замучился парень! Смотри вон, синяки под глазами. Надо отдохнуть да сил набраться.

Стас в это время старался вовсю. Закатывал глазки, усердно втягивал щёки и тщетно пытался съёжить мышечную массу. Я заёрзала на табурете, печёнкой чуя, что где-то именно здесь кроется большой подвох.

Бабка тем временем заботливо развернулась к Стасу и спросила:

– Так где тебе больше нравится? Мне самой-то все равно, где хочешь, там и поселю.

Я замерла с полным ртом сметаны. Склонившись над тарелкой, судорожно раздумывала, как мне быть, потому что проглотить её сейчас не могла, а выплюнуть при всех не позволяло воспитание.

– Стасенька, налить компотика? – озаботилась мама.

Титаническим усилием воли я проглотила сметану, подняла на маму глаза, но не удержалась и закашлялась. Уставший, обессиленный Стасик с большим удовольствием хлопнул меня по спине, да так, что чуть не выколотил с трудом проглоченный продукт.

«Ну, погоди!» – подумала я и обратилась к маме:

– Это что, заговор?

На меня смотрели четыре невинных наивных человека, практически одновременно моргая удивленными честными глазами. Папа озаботился:

– О чём ты, доченька? Просто надо же Стасику отдыхать, он не железный. Правда, Стас?

Нежелезный Стасик вяло кивал бычьей шеей, и пытался прикусить две губы одновременно, чтобы не смеяться.

«Подожди! – злобно засверкав глазами, решила я. – Ты у меня действительно устанешь!»

– А вместе вам повеселей будет, да и Степаниде Михайловне поможете… – Папа явно старался побыстрее закончить своё выступление, опасаясь волны народных протестов с моей стороны.

Но я лишь скорбно поджала губы и проронила:

– И ты, папа…

Все загрустили. Но тут вмешался Стас:

– Да не буду я тебе мешать! Очень хочется тут за твоими женихами бегать! На хрена мне?

– Да! – обрадованно поддержала его мама. – На хрена ты ему нужна?

Бабка Степанида удивленно вскинула брови и, открыв рот, уставилась на маму. Та ничуть не смутилась и, улыбаясь, обратилась к бабке:

– Правильно я говорю, Степанида Михайловна? – Та неуверенно кивнула. – Ox, – немедленно загрустила мама, – как всё же нравится мне имя Степанида! Настоящее русское, гордое. А так живёшь – Верка да Верка!

Бабка сразу оживилась и, довольно улыбнувшись, вступилась за маму:

– Да что ты, Вера! Ерунда! Сама послушай, как твое имечко звучит – Вера! Первое дело на земле. Да ещё не зря говорят: Вера, Надежда да Любовь…

Они принялись утешать одна другую, потом мама вспомнила:

– Бог мой, Степанида Михайловна! А рецепт! Уезжать уж, а я совсем запамятовала!

Они быстро встали и удалились на кухню. Мы с папой переглянулись и, многозначительно покивав друг другу, с уважением посмотрели вслед маме. А Стас негромко рассмеялся и сказал:

– Далеко тебе до мамы, Стаська!

– Ты у меня дождёшься! – пригрозила я ему и завздыхала.

Похоже, здесь меня обскакали.

Когда родители садились в машину, я вдруг вспомнила ещё один аргумент:

– Мама! А как же племянник без машины-то? Он через два дня помрёт! И до магазина свой зад не донесёт. Вы его забирайте, а он потом на машине вернётся.

Идея была гениальная, но, к сожалению, не прошла.

– Не беспокойся, малышик! Я утром Виктору Степановичу позвонила, он уж гонит, наверно. – Она повернулась к бабке Степаниде и пояснила: – Это наш сосед, он сейчас в отпуске. На рыбалку едет с друзьями, и ему по дороге. Серьезный мужчина, очень вежливый.

Бабка согласно закивала и забормотала:

– Конечно, Вера, конечно, о чём речь.

– Откуда это ты позвонила? – удивилась я. – Твоя пиликалка здесь не берёт!

– Не берёт, – улыбнулась мама, – мы со Стасом с утра в город съездили…