Великосветская хроника

Я взял бы в зубы её, в ладони,

Это ведь любовь моя – лань.

Я бы в нежный кострец вонзил клыки,

Я бы кровь прелестницы вылакал жадно,

А потом бы опять всю ночь от тоски,

От одиночества выл надсадно.

Даже зайчишка и то бы – не худо.

Ночью приятно парного поесть мясца.

Ужели теперь никакой, ни откуда

Мне не дождаться поживы и так тянуть до конца?

Шерсть у меня посидела на старости лет.

Глаза притупились, добычи не вижу в тумане.

Милой супруги моей на свете давно уж нет.

А я всё бегу и мечтаю о лани.

А я всё бегу и о зайце мечтаю,

Снегом холодным горящую пасть охлаждаю,

Слышу, как свищет ветер, бегу, ищу —

К дьяволу бедную душу свою тащу.

– Но добавь, ты немного упустил, вот она – распростёртая прекрасная, юная лань уже приготовлена для моих зубов! – Он был одним из тех, для кого, по словам Готье, и создан видимый мир. И вновь дружное:

– Ха-ха-ха!

И Агнесс поняла, – попала, действительно, в лапы к дьяволу. Ей следует постоянно молиться Богу, а она – только плачет и тоскует. Её, наконец, временно покинули. Она встала с лежанки, дрожа всем телом от судорог, отвращения и ужаса, прикрылась, села на кресло, стоявшее поблизости, и вперила бессодержательный, отрешённый взгляд в пустоту. Вскоре к ней явилась молодая красивая девушка – исполнять приказание хозяина. Она стала обмывать, опустошённую, до самого дна, Агнесс, и произнесла с восхищением:

– Как Вы пригожи! Кто же создал такую?! – Однако эта похвала её не порадовала, стало стыдно: чужие, незнакомые люди смотрят на её обнажённость, и она не может им запретить этого. Агнесс разрыдалась. Но служанка сказала ей в утешение:

– Не плачьте, не травите себя, госпожа, постепенно привыкнете. Ну, куда деваться? Я-то ведь в такой же тезе нахожусь! Тоже сначала плакала, а сейчас смирилась, привыкла. Стала просто бесчувственной.

– И тебя насилуют!? – Прошептала Агнесс с ужасом. – Но я никогда не привыкну к насилию! У меня такое желание – вырвать из себя все внутренности, коих касался этот зверь!

– Ну да, насилует каждый день! И не просто, извращённо. Терплю! Но я-то всё-таки простая девушка, а Вы – высокородная! Понимаю, как Вам мерзко от его похоти! Но Бог покарает его! Он нам, каждой, жизнь изувечил!

– Спасибо за поддержку! Я так раздавлена! Ты разделила со мной моё горе! Знаешь, если сможешь, добудь мне нож или кинжал, может он пригодится мне! Хорошо? И никому ни-ни! – Она сняла с пальца дорогое кольцо, украшенное бриллиантами, и положила ей в руку. Та обрадовалась, быстро спрятала его за пазуху и пообещала, убитой горем Агнесс:

– Постараюсь, госпожа, для Вас! Разобьюсь, но добуду!

Когда вечером опять появился насильник, Агнесс вновь отбивалась, но было всё бесполезно. Он огромный, сильный детина, она – маленькая, хрупкая! Поняв, что так будет продолжаться постоянно, из дня в день, а может, из часа в час, она пригрозила ему:

– Брат отомстит Вам за отца и за меня! – Тот, усмехаясь, ответил:

– Твой брат уже сгорел! Я недавно приказал поджечь Ваш замок, отец же заживо сгнивает в яме, напоролся «не осторожно» на кол, упав «нечаянно» в люк! Ха-ха-ха! Земля Ваша теперь станет моей. Жениться на тебе я вовсе не собираюсь! Зачем? Ты и так моя любовница, и подпишешь мне добровольно дарственную на землю!

– Ничего я Вам не подпишу! – гневно вскричала она.

– Подпишешь! Скоро даже полюбишь! У меня много девок, если не приду, задержусь у другой, будешь тосковать, ждать меня! Всё отдашь за мои ласки!

«О, Боже мой! Любимому не давалась поцеловать себя, а нелюбимый изнасиловал, о таком и помыслить не могла! Как гадка и омерзительна близость с этим чудовищем! Я стала вечной дешёвкой изверга! О, горе мне, горе! За что нас Бог наказал такой карой? О прапрабабушке мавританке говорили нехорошее! Вроде, она тайно встречалась с королём, и этим довела до самоубийства саму королеву. Её грехи, вероятно, легли на нас! Кто-то должен расплачиваться! Прости меня, Боже, прости несчастную!».

Вечером лорд Генри направился к дону Фернандо, просить руки его дочери. Перед отъездом к королю, она прислала ему весточку: «Любимый! Отец согласен на наш брак. Приходите, сегодня к нам позднее, мы уже вернёмся, просите у батюшки моей руки! Любящая Вас – Агнесс!».

Когда он приехал, то увидел уже полыхающий замок. Горели постройки, парк, корчились и стонали ухоженные деревья, лопались древние статуи, с яростью отрывались их головы, руки, разлетаясь во все стороны. Небо заволокла чёрная гарь. Стихия бушевала, уничтожая всё. Жар обдавал преисподней. Однако лорд Генри решился. Укутав голову тёплым плащом, ринулся, внутрь, желая спасти любимую. Но нашёл только задыхающегося брата Агнесс. Он схватил его на руки и вынес из огня. Когда он открыл глаза, то сообщил ему – Агнесс с отцом не вернулись из замка короля. И они поняли, – случилось непоправимое! Тогда лорд отдал ему часть своей одежды, посадил в коляску и они помчались в порт, решив срочно отплыть в Англию за помощью королевы. Только она может найти на изверга управу! Соберёт войско и пойдёт на него войной! Тогда они смогут вернуть заложников – Фернандо и Агнесс!

Пока они искали способ воздействия на королеву, чтобы она помогла им в горе, направилась в Ирландию с войском для наказания негодяя, прошло около года. Молодые люди жили только одной мечтой – вырвать заложников из лап злодея. Много денег потратил Лорд Генри, чтоб всё получилось так, как они задумали с Родригесом. Но, увы! Дело продвигалось медленно!

Английская королева была занята вопросом, на тот момент, жгуче важным для неё, и ни на что уже другое не обращала внимание. Лорд Генри, попав к ней на приём, изложил обстоятельство дела, она обещала ему помочь, но тут же забывала о его просьбе. Однажды, находясь в королевском замке и ожидая приёма к королеве, друзья столкнулись с писателем Шекспиром. Лорд Генри его хорошо знал. Он обратился к нему со своим горем и просил содействия королевы. Ведь он вхож в королевский дворец, иногда ставит там свои спектакли. Сама Елизавета к нему неплохо относится. Но действовать надо быстрее, несчастная Агнесс в руках ужасного злодея. Лорд Генри обратился к нему с вопросом:

– Объясни мне, друг, ты великий трагик, философ, поэт, твоим произведениями зачитываюсь не только я один, а вся Англия, почему в людях почти не осталось ничего человеческого? Ведут себя, как звери, с желанием схватить, присвоить, растерзать, а сопротивляющихся – уничтожить. Думают, они вечные? Почему не додумываются – всё не вечно, нахватает такой, уничтожит, раздавит других и умирает. Но перед смертью нет покаяния, раскаяния о греховно прожитой жизни, а есть сожаление – награбленное не сможет унести с собой в могилу! Хоть вставай со смертного одра и всё уничтожай, чтоб вожделенно – добытое мечом, и кровью, не досталось другим!? Почему мы становимся зверьми, будто, когда нас создавал Бог, Он на минутку отвлёкся и в этот момент, подлетел к нам сатана и в наши Божественные души вставил свои, – дьявольские? Ты, знаток душ человеческих, много пишешь об этом! Объясни! Я уже ничего не смыслю! А моя любимая сейчас гибнет в лапах неукротимого зверя!

– Что объяснить? Сам, зачастую, не понимаю ничего в этом извращённом мире, мой друг! К сожалению, я просто констатирую то, что вижу! – С горечью произнёс тот. – Это ведь дело тонкое. Представляю делать выводы самому читателю. Но, скажу только: мы всего боимся, как и положено смертным, и всего хотим, будто бессмертны, ничего не разумеем!

– Хорошо, друг, прости, сейчас я нахожусь в подвешенном состоянии, если с Агнесс что-либо случится, не перенесу! Ради Всевышнего, помоги! Готов лишиться всего, только бы выручить её! – умолял Шекспира лорд Генри, падая перед ним на колени. Подошёл и брат Агнесс, тоже с горечью замолвив своё словечко:

– И я не встану ни перед чем, всё отдам до последней рубашки, чтобы спасти любимую сестру!

Шекспир растрогался, пообещал, но очень неуверенно, объяснив это тем, что один из доверенных слуг королевы и его хороший приятель, поведал писателю следующее. Присовокупив нечто неутешительное – там, мол, творятся сейчас такие дела!

Хоть Елизавета сообщала всем – о своей невинности, у неё было много фаворитов. И, они умели весело развлекаться! Поиграв в страстную любовь, она давала им отставку. То не так обошлись с ней, то женились без разрешения, хотя она не желала этого, то надоедали окончательно. Совсем недавно её любимым фаворитом, являлся Роберт Деверё, второй граф Эссекс. Ей было пятьдесят три ему 20, когда они познакомились. Была ли это любовь, или очарование юностью, но королева жить без него не могла и, по – царски щедро, благодарила этого юношу за его тепло и нежность. Истратила на его содержание – почти баснословную сумму денег. К тому же подарила ему монопольное право на торговлю столовыми винами. Возлюбленный, хотя и вёл себя иногда с королевой дерзко, но понимал, не он один может взволновать стареющую королеву, он, к сожалению, может быть заменён другим. Многие молодые придворные рады были бы занять его место. Это очень сильно беспокоило молодого человека. Он дерзнул чем-то выделиться перед Елизаветой. Решил стать предводителем неких военных походов, организованных для грабежей Испании, а так же, для усмирения бунтующей Ирландии. Он уверял королеву:

– Верьте, Ваше величество, мы вновь займём первое место в мире, как самая сильная держава! Вывезем из Испании всё её золото, усмирим вечно непокорную Ирландию! Завоюем новые колонии! Наш приоритет возрастёт и доходы казны то же!

– Верю, мой милый друг! Верю! Вы молоды, полны мужества, напористости, силы, решительности! Благословляю Вас на блестящие подвиги и победы!

– Мы уже готовимся к отплытию в Испанию!

– Да поможет Вам Бог осуществить все самые дерзкие планы! Дерзайте, мой милый!

Но ничего дельного из этого не вышло. Тогда он занялся налаживанием внутренних гражданских дел, но и здесь его ждала неудача. Все попытки продвинуться, отличиться, покорить возлюбленную подвигами, были тщетны, он не оправдывал ни расходов на эти мероприятия, ни надежд, возложенных на него. Королева стала охладевать к нему: «Боже мой, с кем я связалась, поверила в его сказки. Они лопнули, как мыльные пузыри! Он болтун или мечтатель!». Она забрала у него назад разрешение на монопольную торговлю десертных вин. То есть лишила его доходов, у Эссекса исчезла возможность существовать безбедно. Он растерялся, начал нервничать: «Всё потеряно, жить не на что, она мне уже не верит! Я потратил столько сил на её затеи! Всё пошло прахом!». Он не выдержал и поднял мятеж против королевы. Никто его не понял из приближённых, не поддержал. Выглядели все его действия, как какое-то безумие. Несчастного арестовали, приписав ему желание свергнуть королеву и сесть самому на её трон. Он оправдывался на суде тем, что, наоборот, желал спасти Елизавету от её недругов. Но это ему не помогло. Учли также и все его военные и гражданские неудачи. Ему вынесли смертный приговор. Он сидел в тюремном застенке Тауэра и плакал, глядя на красивое и дорогое кольцо, некогда подаренное ему Елизаветой. Надевая его тогда ему на палец, она пообещала:

– Часом с тобой случится беда (она перешла уже с ним на ты), совершишь тяжёлый поступок, но, если пришлёшь мне это кольцо, всё равно прощу тебя, чтобы ты не натворил!

– О, поистине, это царский подарок! – воскликнул он, рассматривая кольцо и любуясь им, – благодарю Вас!