Хаос: путешествие в Элладу

Вечерняя прогулка по острову тоже была прекрасна. Белые домики с синими дверями, балкончиками и крышами выглядели как декорация, и с трудом верилось, что в них кто-то действительно жил. Узкие дорожки, вымощенные серым камнем, то спускались, то снова поднимались, время от времени превращаясь в ступеньки. На деревьях, посаженных вплотную к домам, красовались яркие цветы, что делало город еще более неправдоподобным. Людей было немного, вероятно, потому, что Стефанос шел сам по себе, не по туристической тропе, без особой цели увидеть какую-то достопримечательность. Зато по дороге встречались коты – разных расцветок, презрительно смотрящие свысока, прячущиеся под лестницами, греющиеся на солнце и просто занимающиеся какими-то своими кошачьими делами.

Когда дорожка наконец привела Стефаноса к Маленькой Венеции, он увидел уютный ресторан, столики которого стояли так близко к краю воды, что вода попадала на посетителей. Стефан посчитал большой удачей, что как раз к его приходу освободился столик. Было заметно, что гости этого заведения были туристами, прибывшими сюда на пароме на один день, чтобы посетить самые разрекламированные места. Истинные ценители отдыха приехали на остров совсем с другой целью: они дни и ночи проводили в клубах у моря, где вечеринки не заканчивались.

Стефан заказал себе рыбу на гриле и бутылку белого вина. Почти сразу ему принесли бутылку в ведре со льдом, оливки, оливковое масло и свежий хлеб. Прекрасная погода, вкуснейший микс из четырех видов оливок и хрустящий свежий хлеб, больше похожий на чиабатту, помогли скрасить ожидание: рыбу подали аж через час после того, как он сделал заказ. В какой-то момент мимо него прошло странное существо. Увидев его краем глаза, он сперва подумал, что это был ребенок, но шагал он уж очень медленно. Стефанос обернулся и увидел пеликана! Огромная птица, полтора метра высотой, вышагивала между столиками ресторана, словно был тут завсегдатаем. Гости ресторана моментально вытащили телефоны, чтобы сфотографировать крылатого гостя. Пеликан же спокойно прошел между столов и зашел на кухню. “Что еще удивительного и странного произойдет здесь со мной?” – с усмешкой подумал Стефан.

Вечерело. Григориадис даже не следил за временем. Слишком приятно было проводить этот день так, как он его проводил: без спешки гуляя по улочкам, наслаждаясь видами, поедая вкусную дораду с гриля с чуть подгоревшей корочкой и пробуя вкусные вина.

Все это время он думал о том, как ему поступить дальше. Ехать через три дня на Крит? А может, ему удастся найти здесь кого-то, кто мог бы ему наконец перевести все письма? Только кого? Как найти грека, который хотел бы этим заняться? Это казалось такой простой задачей, но на самом деле каждый грек, который встречался ему на пути, не выглядел как человек, готовый помочь ему. Ну не просить же об этом официанта. Да и раскрываться перед каждым встречным, рассказывая историю своей семьи, не хотелось. Стефанос был открытым человеком, но не настолько, чтобы рассказывать такие интимные подробности всем подряд. Он вспомнил, как рассказал обо всем той компании друзей в Афинах.

Покончив с ужином, довольный Стефанос раздумывал о том, чем бы заняться дальше. Он совершенно не устал, несмотря на перелет и на то, что он ходил несколько часов. Казалось, что из-за погоды и морского воздуха у него появлялись силы.

Проходя мимо одного из пятизвездочных отелей, Стефан заинтересовался атмосферой в саду. На зеленой лужайке, не свойственной для здешних мест, стояли столы, рядом с которыми беседовали красиво одетые люди. Играла танцевальная музыка. Пальмы, украшенные гирляндами, делали лужайку более праздничной.

– Извините, вы будете заходить? – вдруг спросил чей-то мужской голос за его спиной.

Стефанос очнулся от размышлений и заметил, что стоял в проходе перед забором, где был вход на территорию отеля.

– Да, извините, – ответил он и прошмыгнул внутрь.

– Вы есть в списке? – услышал он и обернулся. Оказалось, спрашивали не его, а мужчину, стоящего сзади.

Стефанос прошел в сад. Атмосфера там была действительно праздничная: девушки были одеты в вечерние платья, а мужчины в костюмы. Григориадису сразу стало неловко за своей внешний вид: белые, немного затоптанные кроссовки, льняные бежевые шорты и льняная белая рубашка. К нему быстро подошел официант, подав фужер шампанского, которое Стефанос тут же выпил.

Это место, которое издалека выглядело как сад, оказалось на самом деле огромной территорией с бассейном, длинным баром и двухэтажным рестораном. Стефанос ходил один, рассматривая гостей мероприятия. Он никак не мог понять, где он оказался, но при этом не мог никого спросить об этом, так как не хотел выдавать, что попал сюда абсолютно случайно.

– Вы уже видели Монику? – говорил женщине в синем обтягивающем платье с увесистым бриллиантовыми колье мужчина, который сильно напоминал кого-то из звезд. Только кого, Стефанос никак не мог вспомнить.

– К сожалению, нет, но жду, когда она появится. Говорят, на ней будет восхитительное прозрачное платье.

– Она всегда выглядит великолепно, – сказал мужчина, немного похрюкивая.

Стефана разрывало от любопытства. О ком шла речь? Кто была та Моника?

– Я на днях смотрела ее новый фильм. Кажется, она похудела еще на пару килограммов для этой роли.

– Мгм-мгм, – протянул в ответ мужчина, словно смакуя еду.

К сожалению, на этом Григориадису пришлось закончить подслушивать чужие разговоры: к нему обратилась девушка с тугим длинным хвостом и уродливо сделанным носиком, который делал ее похожей на эльфа.

– Добрый день, – сказал она, мило улыбаясь, оголяя свои белоснежные зубы, – я Элайза. А вы?

– Стефанос. Стефанос Григориадис, – смущенно ответил он.

Он был раздражен из-за того, что у него не вышло остаться незамеченным в своей одежде, в которой он никак не вписывался в местную тусовку.

– Чем вы занимаетесь, Стефанос? – пропищала девушка.

– Я… – Стефанос задумался. Он не знал, что нужно ответить, поэтому ответил просто как есть: – Я художник.

– Вау! – воскликнула девушка. – И что же вы рисуете? Картины?

– Скорее, иллюстрации, – улыбнулся он.

– Ах, вы мультипликатор?

– Можно сказать и так. – ответил Стефан, не желающий продолжать этот разговор, а уж тем более столько рассказывать о себе. – А вы?

– А я певица.

Стефанос посмотрел на ее ротик с накрашенными красной помадой губами и с ужасом представил, как поет эта девушка с мерзким голосом.

– Извините, Элайза, мне нужно отойти, – сказал Стефанос и, улыбнувшись, покинул собеседницу.

Гостей становилось все больше. Стефанос ходил среди людей. Людей, большая часть которых была старше сорока и явно обладала огромными состояниями, гораздо большими, чем владел Стефанос. Он заметил и несколько звезд, некоторые из них были очень известными. В какой-то момент Стефаносу показалось, что там находились только известные люди.

– Вас тоже позвала на это мероприятие Моника? – спросила девушка в черном платье, обтягивающем ее пышную фигуру.

– Да, само собой, она лично позвала меня, – Григориадис в какой-то момент настолько вжился в роль одной из светских персон, что после пятого фужера шампанского сам начал верить в это.

Он уже успел представиться и мультипликатором из известнейшей мультипликационной компании, и художником, продающим картины в своих галереях в Нью-Йорке и Лондоне.

– Так вы знакомы с ней лично? – удивленно вздернула брови девушка.

– Да, но я бы не сказал, что близко. Просто знакомые, – Стефанос вдруг испугался, что сейчас его раскусят, учитывая, что он до сих пор не знал, о какой Монике идет речь и в честь кого была эта вечеринка.

– Жду не дождусь, чтобы поговорить с ней лично! Моника Брукс – моя любовь. – последнюю фразу девушка произнесла очень тихо. – Я даже не поверила, когда получила приглашение от ее агента на ее день рождения. Я отложила все дела и работу, лишь бы приехать на Миконос.

Стефан уже не слушал девушку в красном платье. Он не верил тому, что только что услышал. Моника Брукс? Та самая Моника? Актриса, фильмы с которой он смотрел с детства? Стефанос снова осмотрелся. Неужели все эти люди прямо или косвенно связаны с Моникой Брукс? А может, речь о другой женщине? О какой-то неизвестной ей однофамилице? Или все же речь шла о секс-иконе – женщине, о которой все мечтают? И Стефан, который еще вчера не знал, что окажется на острове Миконос, по чистой случайности попал на ее вечеринку?

Теперь Стефан не знал, как себя вести. С одной стороны, он хотел увидеть своего кумира вживую, рассказать об этом всем своим друзьям в Берлине (хотя вряд ли они бы поверили ему), а с другой – он хотел сбежать отсюда, лишь бы Моника не заметила его грязных белых кроссовок.

Атмосфера вечера поглощала. Стефанос получал колоссальное удовольствие от новых знакомств, с некоторыми из гостей он даже обменивался контактами. Но время шло, а виновницы торжества так и не было. Уже успело стемнеть, включились гирлянды на пальмах.

– Извините, мне нужно отойти, – сказал Стефанос уже пятнадцатому собеседнику и быстро направился искать уборную.

Он пошел к одному из домиков отеля, где должен был быть туалет. Когда Стефан вошел в здание, музыка, которую все это время приходилось перекрикивать, утихла, и даже показалось, что заложило уши. Стефанос осмотрелся. Это был небольшой двухэтажный домик на шесть номеров. В фойе отеля, который освещали лишь торшеры, пахло дороговизной. Таблички светились в полутьме, и Стефанос быстрым шагом направился к нужной двери. Мягкие ковры заглушали звук шагов. Стефанос помыл руки, пригладил торчащие в разные стороны кудри и вышел из уборной.

– Рита! – раздался женский голос со второго этажа.

Был слышен стук каблуков, а это означало, что на втором этаже ковров не было.

– Я повторяю в сотый раз: мне эта вечеринка и даром не нужна! Более того, все эти люди мне и перед смертью не понадобятся!

Стефанос не спешил выходить из домика, он хотел подслушать разговор. Женщина явно разговаривала по телефону, потому что ответы на ее реплики слышно не было. Как только раздались шаги тех же каблуков, Стефанос поспешил к выходу: он хотел остаться незамеченным.

– Эй, ты! – рявкнула ему женщина. – А ну иди сюда!

Стефанос обернулся. По ступенькам спускалась сама Моника Брукс. Та самая Моника, на которой в пятнадцать лет Григориадис хотел жениться, чьи плакаты он вешал на стену. Она была в черном полупрозрачном платье, а идеально прямые волосы, как шелк, падали на плечи. Григориадис растерялся. Он не знал, как себя вести. С позором убежать? Попросить сфотографироваться и сказать, что он ее фанат? Или сделать вид, что ничего необычного не происходит?