Пленница лунного эльфа

Застыв на несколько секунд, словно принимая какое-то важное для себя решение, Ли тяжело вздохнул:

– Надеюсь, я об этом не пожалею!

Прокусив запястье, он влил несколько капель своей крови в рот Шейда и поднял с песка свой клинок. Агония содрогающегося под моей ладонью тела моментально прекратилась, и жуткая рана начала затягиваться. Более того – на лице кертинга разгладились даже его брутальные шрамы, когда-то нанесённые Роксинантом.

– Лекси, я прошу тебя – доверься мне, ладно? – мягко обратился ко мне вампир. Коротко размахнувшись, он молниеносно вонзил клинок в сердце поверженного врага и вытащил окровавленное лезвие из тела.

– Нет! – мой крик ужаса разнёсся над водой.

Не выдержав, Нант всё же оттащил меня от Шейда и заключил в успокаивающие объятия, а с другого бока меня крепко прижал к себе Кай.

– Тише, тише, лапонька, Лисантиил не убил его! Он его обратил! Теперь у него появился ещё один сын! – пояснил мне Син, расплываясь в улыбке.

– Сын? – глухо выдохнула я. – То есть я что, теперь его мачеха? – эта новость потрясла меня настолько, что мне казалось, будто меня ударили под дых.

Шейд – мой пасынок? Да это вообще за гранью добра и зла!

– Почти, – спокойно отозвался Ли.

Клинком, испачканным в крови Шейда, он сделал себе глубокий надрез повыше запястья, обмакнул палец в алый ручеёк крови и нарисовал на лбу кертинга какой-то символ, который моментально и бесследно впитался тому под кожу. Неподвижное тело Шейда вдруг содрогнулось и выгнулось дугой, а из его груди вырвался глубокий стон-хрип. Грудная клетка заходила ходуном от судорожного дыхания, а под кожей вздулись иссиня-чёрные вены.

Вампир мягко накрыл ладонью лоб новообращённого, и тот сразу затих, и лишь ровные, едва заметные колебания грудной клетки говорили о том, что он жив.

– Как это – почти? – пребывая в шоке от происходящего, едва слышно уточнила я.

– Я обратил его и принял в свой клан. Он никогда не сможет навредить ни мне, ни тем, кто мне дорог, и теперь в него заложен рефлекс защищать меня и вас – как членов клана. Теперь он для нас «свой», и душой, и телом. Но я не стану усыновлять его официально, синхронизировать наши с ним ДНК и дарить метку законнорожденного, как я сделал это с Олдином. Во всём остальном – он будет для меня как сын. Он всегда может рассчитывать на мою помощь и поддержку. Я помогу ему привыкнуть к новой сущности, научу его магии и самоконтролю. Пока я жив, я буду сглаживать его вампирский голод, и его не будет мучить жажда крови. Я покажу ему, как поддерживать свои силы, питаясь кровью животных, и лишь изредка – человеческой, эльфийской или оборотнической, но только отданной ему добровольно, – пояснил Ли.

– А есть во всём этом какие-то минусы? – настороженно спросила я.

– Есть, – мрачно ответил за вампира Нант. – Теперь мы будем видеть его наглую ро… то есть лицо, – спохватился он, – слишком часто.

– Сейчас я погрузил его в сон для восстановления, – Ли устало улыбнулся реплике Нанта, и я обратила внимание, что под его глазами пролегли тёмные тени и начали проступать чёрные ручейки вен. Видимо, создание нового вампира далось ему тяжело и отняло много магических сил. – Когда проснётся, будет как новенький. Но в ближайшую неделю я должен постоянно находиться рядом с ним: он сейчас слишком уязвим и нуждается в моей крови, как младенец в грудном молоке. У него в любой момент могут снова начаться судороги из-за кардинальной перестройки организма, и я буду убирать у него этот симптом. Я не стану подчищать его память, но притуплю его чувства к тебе, и вместо влюблённости он будет испытывать дружеское расположение, желание защитить и благодарность за спасение его жизни. Примерно через месяц, когда его состояние стабилизируется, я попрошу Олдина официально признать его монархом Шейдии и помогу выстроить систему управления королевством.

– Понятно… – пробормотала я, пытаясь осознать всю полученную информацию. Выбравшись из уютных рук Кая и Нанта, я вручила моему генералу спящего котёнка, подошла к Ли и решительно протянула ему запястье: – Пей!

– Лекси… – голос вампира был наполнен такой любовью и признательностью, что у меня дрогнуло сердце. Сжав меня в объятиях, Ли с нежностью припал к моему рту в сладком поцелуе. Потом, проложив губами горячую дорожку из мурашек от моего локтя до ладони, он лизнул моё запястье, но я вдруг передумала и выдернула у него руку.

– Подожди! – улыбнулась я опешившему вампиру. – Кусай лучше сюда! – доверчиво подставила я ему шею, интуитивно чувствуя, что укус в это место доставит Ли ещё большее удовольствие и насытит его гораздо сильнее.

– Да ты просто мысли мои читаешь… – потрясённо прошептал он. Его зрачки резко побагровели, и вампирские клыки вонзились в мою плоть.

Боль была короткой, и я смогла удержаться от невольного вскрика, но мои мужья и даже друзья – всё равно дёрнулись.

Я неожиданно осознала, что вокруг стоит почти тишина: звуки боя стихли, битва закончилась. Всех пленных кертингов императорские гвардейцы заперли на первых этажах замка. И лишь негромкие стоны раненых то и дело раздавались по разные стороны от нас.

Насытившись за пару минут, Ли с трудом отстранился и ещё немного постоял неподвижно и молча, просто прижав меня к себе. Его возбуждённое дыхание постепенно выравнивалось, а напряжённое как камень тело расслаблялось.

Потом он метнулся серым вихрем по полю, исцеляя всех, кто был тяжело ранен и не мог подняться, и Тео отправился сопроводить выздоровевших кертингов к остальным пленникам.

– Ли, а ты когда-нибудь кого-нибудь обращал? – с интересом спросила я его, когда он вернулся. Благодаря дару быстрой регенерации две ранки у основания шеи быстро затянулись, словно ничего и не было.

– Нет, никогда, – глухо отозвался Ли.

– А как ты сам стал вампиром? Где сейчас тот, кто тебя обратил? – я не могла сдержать любопытство.

– Мне было двадцать пять лет, и я был обычным человеком, когда это случилось. Я жил тихо, спокойно и одиноко. Жены у меня не было: никто не хотел связывать свою жизнь с бесплодным пастухом, а родители к этому времени уже умерли. Я пас овец, но внезапно началась гроза, и в меня ударила молния. Я рухнул в траву как обугленная головёшка, но ещё дышал. От болевого шока я ничего не соображал, но запомнил, как надо мной склонился какой-то седовласый старик с гладко выбритым лицом и голубыми выцветшими глазами. Он влил в мой рот несколько капель своей крови. Потом – адская боль от пронзённого сердца, и сознание отключилось. А когда я пришёл в себя, моего спасителя и господина рядом уже не было. Не знаю, по какой причине он бросил меня, но пару недель я жил в сплошной агонии, завывая от боли. Без его крови мой организм привыкал к новой вампирской сущности с большим трудом. А несколько веков спустя я выяснил, что он давно уже мёртв: его убили через месяц после моего обращения. Мне пришлось до всего доходить самому. Я выучил вампирский язык, занялся самообразованием. И однажды почувствовал в себе такую силу, что решил стать императором. Я был молод, амбициозен и достаточно наивен, поскольку думал, что смогу изменить этот мир к лучшему. Ну, почти получилось, – иронично усмехнулся он.

– А что не получилось у тебя – сделала твоя жена, – мягко улыбнулся Син.

– И что теперь? – вернулась я к насущным вопросам. – Ли, ты останешься на неделю здесь, с ним, или мы заберём его к себе в замок?

– Только не это! – дёрнулся Кай. С котёнком на руках этот шикарный воин выглядел так трогательно, что я даже умилилась.

– Мне придётся пока остаться здесь, малышка, – тяжело вздохнул Ли и поцеловал меня в висок. – Я должен присмотреть за Шейдом. Наведу тут порядок и, как только смогу, вернусь к тебе. Дождёшься? – улыбнулся он.

– Конечно! – кивнула я. – Ли, Кай, у меня к вам просьба. В этом замке есть рабы, и среди них – одна эльфийка по имени Ириниэль. Я уверена, что она – истинная пара Лонгерина. То есть его избранная, – поправилась я. – Как бы нам свести их вместе? – улыбнулась я опешившему рыжику.

– Моя избранная? – глаза Лонгерина округлились от изумления.

– При одном взгляде на Надин я поняла, что она – пара для Микаэля, – посмотрела я на своего друга и утонула в его фиолетовых глазах, наполненных обожанием и благодарностью. – А как только увидела Ириниэль, мне сразу стало ясно, что она – твоя вторая половинка, – пояснила я.

– Это… это было бы… невероятно… – прошелестел пребывающий в шоке рыжик.

– Лайтинерис, ты не против, если Лонгерин останется тут со мной на какое-то время? – обратился к генералу Ли. – Мне его помощь будет не лишней.

– Да, конечно, – разрешил Кай. – А дальше – посмотрим. Мы решим этот вопрос, Лекси, – заверил он меня. – Сейчас нашим поместьем управляет Маркус, и он справляется довольно неплохо.

– Надеюсь, он не потеряет Грызлика, – задумчиво отметила я.

– Ты только не волнуйся, родная, но твой грызун сейчас где-то тут! – ошарашил меня Кай.

– В смысле? – удивилась я.

– Помнишь, Маркус когда-то тебе сказал, что кнурфики своего хозяина даже под землёй и за много километров находят! – улыбнулся Кай.

– Ну да, – припомнила я этот разговор в коридоре, когда меня подбила мохнатая бандитская пуля.

Словно чувствуя, что речь идёт о нём, мой упитанный хомяк пушистым мячиком выскочил из-за прибрежных кустов и, по своему обыкновению, резво подпрыгнул и впечатался мне в грудь.

– Грызличек! – обрадованно воскликнула я, тиская и целуя в носик эту миленькую тушку. – Как же я по тебе соскучилась!

– Мы несколько дней пытались найти невидимый проход в Лайнирских скалах, пока не догадались подключить к поискам твоего кнурфика! – пояснил Кай. – Этот, как ты его называешь, хомяк, шустро ломанулся к одной из скал и всё, что нам оставалось, – это следовать за ним.

– Понятно, – улыбнулась я. – Ну что, Ли пора приступать к наведению тут порядка, а я заберу из замка некоторые вещи – моё колье, золотистое платье и туфли, а ещё – камень для снятия проклятия, и мы отправимся домой, да? – обвела я взглядом загадочно притихших мужей и друзей.

– Лекси, мы думаем, что пришла пора снять твою привязку, – очень серьёзно обратился ко мне Кай. – Ватиэль рассказал нам, как это можно сделать. Ты готова к этому?

– Э-э-э, – я кинула робкий взгляд на Алекса, и щёки полыхнули огнём. – Даже не знаю, – смутилась я окончательно.