Счастье с крылышками

Стражники стали развязывать мешки. У меня замерло сердце: сейчас вывалят мою сумку двадцать первого века и рюкзачок Светика.

Но на пол выпало старое тряпьё.

Чёрт! Похоже, нас всё-таки ограбили на постоялом дворе, пока доносчики бегали с нашей книжкой к хозяину замка. Сердце ёкнуло от радости. Первый раз Вселенная видела человека, который обрадовался, что его обворовали.

– Это что? – в недоумении спросил Брюхо.

– Наши вещи. Мы люди небогатые, самое лучшее платье на мне, другого нет. Всё остальное ношеное – переношенное.

– Собирай! – крикнул Брюхо мне. – До утра посидишь в темнице, а там я придумаю, что с тобой делать! Ты думаешь, самая хитрая? Не таких разговаривать заставляли! Меня не зря конунг здесь держит. Я не пропущу всяких русских шпионов! Муж у неё конюх! А говорит, как не всякая знатная дама из замка говорить умеет!

– Ты не злись, – сказала я, изобразив милую улыбку и закидывая барахло по мешкам, – будешь злиться – удар хватит. Вообще говорить не сможешь. И ешь поменьше, а то живот разорвётся.

– Ты мне угрожаешь?! Так, ты ещё и ведьма! В темницу её, немедленно! – закричал Брюхо, переходя на визг.

Стражники схватили меня с мешками и потащили к выходу. Брюхо вскочил из-за стола и зачем-то побежал к двери. В это момент Светик, оставшийся без внимания взрослых, схватил книжку со стола и засунул к себе под рубашку. Какой-то усердный стражник подхватил и его. Через несколько минут мы были брошены в тёмное помещение, дверь за нами с грохотом захлопнулась.

Нас окутала темнота, сырость и сильная вонь. Добро пожаловать в средневековую темницу…

– Сядь на мешок и никуда не двигайся, я сейчас обследую помещение. Эх, как жалко, что украли мою сумку, у меня там была зажигалка.

– А у меня был фонарик, – вздохнул Светик.

Я стала на ощупь двигаться вдоль стены и уткнулась во что-то мягкое и вонючее. Исследовать на ощупь не стала, вернулась к мешкам и Светику. Нужно достать тряпье из мешка и разместиться на нем.

Запускаю руку в свой мешок и упираюсь в кожаный бок моей сумки! Я взвизгнула от восторга.

– Светик, это какое-то чудо! Моя сумка на месте!

Вынула сумку из мешка и стала рыться в поисках зажигалки. В это время Светик достал из своего мешка рюкзак и вытащил фонарик, осветив им нашу тюрьму.

Да, местечко гнусное. В углу, до которого я доползла, гнила куча соломы. В противоположном углу дырка в полу, очевидно, туалет. Подошли к соломе, в принципе, если постелить плащ, то вполне можно переночевать, а завтра нас всё равно куда-нибудь отправят.

Расстелила свой плащ на соломе. Мешки под голову – получилось даже уютно. Продукты, которые мы закупили на рынке, тоже обнаружились в мешке, но этому я уже не удивилась. Этому могло быть объяснение. Например, стражник, чтобы не тащить несколько моих мешков сложил всё в один. Но все равно в зале у Брюха наши вещи были тряпками, этому я объяснения найти не могла.

Хотя о чём это я? Я сейчас в средневековой тюрьме – этому я могу найти объяснение? О, кстати, шишка на голове. Я потрогала. Шишка на месте и болит. Это все объясняет – галлюцинация и видения, и вообще, это сон!

Мы тем временем перекусили.

– Мама, мы с тобой попали в какую-то сказку. Как волшебство – то есть вещи, то нет.

– Точно! Может, мы вообще спим, и нам это снится.

– А так бывает, чтобы люди вместе попадали в один сон?

– Когда проснемся – узнаем.

Я сложила продукты в мешок, аккуратно убрала себе под голову. Светик убрал свою книжку в рюкзачок. Завернулись со Светиком в мой плащ и даже заснули.

Но спать долго нам не дали. Среди ночи дверь распахнулась, и нас осветили фонарем со свечой внутри.

– Эй, ведьма, вставай! И отродье своё бери. Идем, натворила дел, теперь исправляй!

На пороге с фонарем стоял стражник, но говорил недовольный женский голос. Я поднялась. Светик вскочил, опять не издавая ни звука. Я подхватила оба мешка, Светик мой плащ, и мы пошли за стражником и женщиной, которую не разглядела.

Снова плутание по коридорам, и мы вошли в комнату-спальню, посреди которой на кровати лежал Брюхо и задыхался в страшных корчах.

– Зачем вы её привели? – завизжал он, увидев меня. – Это ты меня сглазила! Ты меня прокляла! Мой живот! О-о, он разрывается… – Его крики на меня перешли в жалобный стон.

Я поставила мешок возле кровати и подошла к страдальцу.

– Что ел на ужин?

Страдалец сжал зубы и яростно выпучил глаза, за него ответила женщина.

– Да как обычно: копченый лосось, свиной бок, кашу, бульон с хлебом.

– Я ничем здесь помочь не могу. Нельзя на ночь так много есть, уже не мальчик.

– Слышите?! Ведьма! Сначала прокляла, а теперь цену набивает. В кандалы её!

К моему большому удивлению, стражники куда-то убежали и вернулись с кандалами.

– Уважаемый, давайте договоримся по-хорошему. Я же никому не хочу зла. Вы понимаете, что всё не в вашу пользу складывается. Можно мы просто утром уйдём.

– Что стоите, заковывайте ее! – взвизгнул Брюхо.

Стражники ловко набросили мне на кисти грубые браслеты и заклинили их каким-то хитрым крючком.

– Ну смотрите, я просила, я предупреждала! – Кто-то ловко впихнул мне в рот свёрнутую тряпку, не давая мне шансов договорить.

Нас со Светиком снова подхватили и потащили в каземат, хорошо, что вместе с мешками.

Уже в дверях я увидела, что Брюхо сильно изменился в лице. Он начал хватать ртом воздух, лицо посинело, а потом он обмяк и вытянулся на кровати.

Второй раз за ночь мы оказались брошенными в темницу. Я даже испытала облегчение и смогла вытащить кляп изо рта.

– Надеюсь, теперь дадут уснуть, – пробурчала я, снова раскладывая плащ на соломе.

Кандалы как-то сразу стали натирать предплечья. Чёрт, как неудобно!

Только мы легли на наше ложе, как в коридоре снова послышался топот. К нам в темницу вбежали несколько стражников, а затем вошёл какой-то человек.

– Неизвестная чужестранка, ты обвиняешься в колдовстве и будешь завтра придана суду и костру.

– Боже, – взмолилась я, – что ещё такого я натворила, находясь в этой камере?!

– Ты прокляла славного рыцаря Аргуса, чем довела его до удара. Он онемел и парализован.