Я – типичная личность

– третий этап – от трех до шести лет, время инициативы, ответственности и вины, фактически это процесс социализации ребенка в зависимости от норм и правил поведения и контроля за их соблюдением.

– Ключевое слово – «социальность».

– Четвертый этап – от шести до четырнадцати лет, здесь основное в развитии – это трудолюбие, чувство превосходства или неполноценности. Помимо семьи в процесс идентификации вмешиваются еще школа, учителя и одноклассники, общество в целом.

– Ключевое слово – «трудолюбие».

– Пятый этап – от четырнадцати до двадцати лет, это формирование чувства ролевой инициативы или неопределенности, главным фактором развития здесь служит выбор профессии, способа достижения карьеры, выбор путей построения своей дальнейшей жизни, поэтому адекватное осознание себя, своих способностей и своего предназначения уже должно быть сформировано.

– Ключевое слово – «инициативность».

– Шестой этап – от двадцати до тридцати пяти лет – развитие близких, интимных отношений с противоположным полом, и при отсутствии таковых развивается чувство изоляции.

– Ключевое слово – быть вместе, то есть «совместность».

– Седьмой этап – от тридцати пяти до шестидесяти– шестидесяти пяти лет – тот самый этап стремления человека к постоянному развитию, творчеству или к состоянию покоя и стабильности. В этот период большое значение имеет сама деятельность, тот интерес, который человек испытывает, его удовлетворение своей жизнью. Направление к стабильности и боязнь перемен останавливают процесс саморазвития и являются гибельными для личности, так считает Эриксон.

– Готов был бы с ним согласиться, но скорее не гибельным, а недоразвитым, так как это не прекращает саму жизнедеятельность человека, поэтому здесь два ключа – «деятельность и творчество».

– Восьмой этап – после шестидесяти—шестидесяти пяти лет. Подводя жизненный итог, человек или удовлетворен и осознает идентичность, целостность своей жизни, принятие ее в качестве своей, или испытывает чувство отчаяния, жизнь кажется состоящей из отдельных, не связанных между собой эпизодов и прожитой зря, что точно ведет к невротизации. Это все, и, на мой взгляд, деление по возрасту настолько условное, насколько мы все одинаковые, что просто отчаяние берет – действительно невозможно стипизировать личность отдельно взятого человека.

– Чувство отчаяния может проявиться в любом возрасте после шести лет, в условном делении по Эриксону, а ты явно уже переросток для этого, – пошутил Майкл. – Отчаяние, как и остановка в развитии, как и деградация или потеря индивидуальных свойств – это все путь развития самого человека, независимо от возраста. Сколько примеров детей, с задатками гениев, где и что они потом, в каких личностей развиваются?

Анекдот от V.

Мужик просыпается в три часа ночи и, чувствуя себя неважно, вызывает врача. Врач приходит, тщательно его обследует и с жестом отчаяния говорит:

– Пожалуйста, позовите всех своих детей, адвоката и нотариуса.

– Все так плохо, доктор? Я умру?

– Да нет, просто я не хочу быть единственным, кого неизвестно зачем поднимают с постели в три часа ночи!

– На мой взгляд, типизация Эриксона сделала свое положительное дело уже в том, что до него сугубо медицинская психология не подвергала сомнению необходимость преодоления чувства неполноценности или вины. Эриксон, хотя и не считал эти качества положительными, тем не менее считал гораздо важнее оставаться цельным на заданном пути развития и не менять его на противоположный, несвойственный, чтобы не нарушить личность. Для некоторых детей попытки развить инициативу, активность могут оказаться губительными, в то время как неуверенность поможет ему найти адекватный для него способ жизни.

– Как справедливо, – подхватил мысль Майкл. – Сколько раз я тебе говорил, а ты все «вставай с дивана» да беги с тобой в музей на выставку. А потом вырастают дети, перекормленные культурой или ненавидящее классическую музыку, потому что они уже бесконечное число раз пересчитали все лампочки в филармонии.

– Культурой перекормить нельзя, а воспитанием можно. Взгляды Эриксона оказались важны для практической психологии, для коррекции и формирования индивидуальности, – сказала Лени. – Я понимаю, что послужило основой для их возникновения, но предлагаю иную модель человека-личности. С чем я полностью согласна, так это с его идеей о сохранении цельности, непротиворечивости структуры личности, и пагубностью внутренних конфликтов, при том, что внешние конфликты должны обязательно присутствовать в жизни любого человека и ребенка тоже. Внешняя среда, в которой живет человек, изменение ориентиров, социальных норм и ценностей способны нарушить идентичность и обесценить жизнь человека. Только я бы добавила, что понимание своей сущности и сохранение внутренней ее целостности является основной задачей при развитии личности. Человек должен принимать свою сущность и не пытаться ее изменить. Это невозможно. Развивать можно только личность, сначала под влиянием окружения, сохраняя свое «Я», а потом такая личность и сама будет способна менять социальные связи и взаимодействия и влиять на внешнюю среду.

– Тогда о какой типологии личности может идти речь? – спросил Майкл.

– Будучи самому бессознательным, нельзя сознательно исследовать бессознательное, – ответила Лени. – Я крайне критически отношусь к всякому анализу психического состояния человека вне медицинской сферы. Медицинская психология в форме лечения психических заболеваний, хотя бы знает сам предмет изучения. Социальная же часть психологии, скорее прикладная, чем академическая наука, и в ней так много отраслей, так что существование разнообразия критерия выбора для систематизации делает саму идею типизации бессмысленной. Личность человека, живущего в социуме, – это изменяемая величина, это процесс. Нельзя типизировать процесс, можно типизировать только результат на данный момент времени.

– Процесс развития может разбивать на куски, что и сделал Эриксон. Процесс имеет направление движения, самая простая типизация – прогресс, остановка и регресс, – заметил Майкл.

– Типизация по социальным ценностям личности в качестве академической проблемы не является предметом моего исследования, скорее, я ищу инструмент из области психологии личности, отвечающий за развитие человека и максимально приближенный к жизни нормального человека.

– Нормальных психов достаточно и в психушке, и на улицах, – пошутил Майкл. – Вот «настоящих буйных мало…» – из русско-советской классики.

Анекдот от V.

Работал один парикмахер с молодым учеником, а тот и говорит своему шефу:

– К нам в парикмахерскую последнее время повадился ходить какой-то псих! Приходит каждый день после обеда, пересчитает всех людей в очереди и уходит.

– А ты, когда он от нас выйдет, пойди за ним, а потом расскажешь, куда он пойдет. После обеда приходит хорошо одетый молодой человек, сосчитал всех в очереди и ушел. Ученик за ним незаметно выскользнул, потом вернулся. Парикмахер его спрашивает:

– Ну, рассказывай, чего этот тип еще делал?

– Купил букет цветов и пошел домой.

– Ну, значит, точно псих, – говорит парикмахер.

– Не-а, он к вам домой пошел.

– Норма – это целостность и уникальность каждой отдельной человеческой личности, внимание надо уделять норме, а не патологиям и отклонениям. Благодаря таким психологам, как Маслоу и Олпорт, такое направление появилось в виде гуманистической психологии, которых интересует нормальный здоровый человек, а не больной с отклонениями от нормы.

– А норму кто установил? Шучу, шучу, – сказал быстро Майкл, увидев гневно блеснувшие глаза Лени.

– Маслоу известен своей пирамидой ценностей, а Олпорт?

– Олпорт считал, что в течение жизни мотивация человека подвергается радикальным изменениям, и движущая сила развития лежит в действующей мотивации в настоящее время структуры личности, а не в каком-то анахроническом обусловливании прошлых мотивов, – ответила Лени. – Я тоже считаю, что архетип относится к сущностной составляющей человека, а личность живет и действует в настоящий момент времени и места сообразно ее окружению.

– Олпорт дал определение личности?

– Он видел личность, как набор общих установок, ценностей и чувств, а значит, набор предрассудков, религиозное чувство, феноменологическое эго и философия жизни человека являются теми субтерриториями для исследования в контексте индивидуальной жизни. То есть он определял функции привязанные к образу «Я», включающие способности к научению, сложные и общие установки, пути восприятия своего мира, экспрессивное поведение, образование, характеризующие личностную зрелость, ценности и ориентации по отношению к будущему, имеющие дело с ходом развития и становления «Я». – Что совпадает с твоим определением личности? – спросил Майкл.

– Есть смысловое несовпадение слов, – ответила Лени. – Именно поэтому мы и говорили об языке. Дело в том, что построение теоретической системы, оценивающей личность человека, – системы, которая будет максимально приближена к действительности, которая будет включать тотальность человеческого опыта жизни, полностью и правдиво оценивать природу человека на пути его развития в любой точке времени и пространства в рамках менталитета человека. Для этого мы и сузили круг изучения до конкретного национального менталитета в разрезе времени и пространства. Личность – набор установок, ценностей и чувств, но ведь и ценности у разных народов разные. Слово «чувства» использовано как эмоции – это сущностная характеристика, а вот если это реакция на межличностные отношения, то это уже проявление личности.

– Почему тогда ты мне так подробно о нем рассказываешь? – уточнил Майкл.

– Не знаю, кто тут был первым, но одним из главных постулатов теории Олпорта было положение о том, что личность является открытой и саморазвивающейся системой, – воскликнула Лени. – Дело в том, что я тоже сделала это открытие, правда, значительно позднее Олпорта, зато сама, без подсказки.

– Да уж, отдай пальму первенства все-таки Гордону Олпорту, он родился в 1897 году, – прищурившись, сказал Майкл. – Моя жена значительно моложе, или ты что-то от меня скрываешь?

Анекдот от V.

– Внучки мои! Старый я стал, а жена моя еще молодая – она так думает! Так что принесите мне молодильных яблок. Или колбасы какой-нибудь! Поесть. И поторопитесь, магазин до семи!

– А где найти молодильные яблоки, дедуля?

– В молодильнике, блин, всему учить надо молодежь!

– Придется согласиться, – вздохнула Лени. – Человек живет и развивается за счет контактов с окружающими людьми и внешней средой. Первоначально это активный процесс познания со стороны ребенка, и кажется, что тут есть неравные условия, среда как бы строит человека под себя. Но я, как и Олпорт, считаю, что это не так, развитие личности и общества является не стремлением к уравновешиванию друг другом, а взаимообщением и взаимодействием. Развитие человека не является адаптацией или приспособлением человека к окружающему миру, личности свойственна потребность взорвать равновесие и достигать все новых и новых вершин.

– По вопросу взорвать – это точно по адресу, это к тебе. На конкурсе возмутителей спокойствия ты получила бы первое место.

– И тут пальма первенства не моя, таких возмутителей сейчас в каждом телешоу десятки, – ответила Лени. – Олпорт одним из первых заговорил об уникальности каждого человека, который неповторим и индивидуален. Человек – носитель своеобразного сочетания качеств, потребностей, которые Олпорт называл «trite» – черты, которые он разделял на основные и инструментальные. Основные черты стимулируют поведение и являются врожденными, генотипическими, а инструментальные оформляют поведение и формируются в процессе жизни, таким образом, являясь фенотипическими образованиями. Вот набор этих черт и составляет ядро личности, а далее автономность именно этих черт развивается со временем.