Операция «Сепарация»

Выбрать просто говорить людям о своих состояниях и эмоциях – необходимость. Чтобы ожидание волшебных приступов телепатии от других людей снижалось. Ну, и задавать вопросы, если что-то непонятно.

Я, кстати, этого не умела. Спрашивать, говорить своим детям о своих чувствах? Нет. Такая привычка. Но ведь мы все живые люди. Нам можно испытывать любые эмоции. Заявлять о своих чувствах – нормально, решила я и заработала лапками.

Лягушачьи лапки

Чтобы установить с близкими сердечный контакт, мне нужно было научиться не бояться говорить им то, что чувствую. В «я-сообщении»: я злюсь, я сержусь, я обижена. Без обвинений и претензий.

Мы имеем права на свои чувства. А главное – ответственность за них берём на себя! Я долго тренировала это – не перекладывать на других ответственность за то, что чувствую, за то, что происходит в моём внутреннем мире. Твердила себе:

без обвинений, ожиданий, без претензий,

без обвинений, ожиданий, без претензий,

без обвинений, ожиданий, без претензий.

После того, как приучила себя вываливать чувства на бумагу, у меня уже получалось сохранять внутренний ресурс. Да и отслеживать привычные сценарии стало проще. Я тренировалась на всех:

– снижать уровень ожиданий,

– проговаривать свои потребности и эмоции в «я-сообщении»,

– не обвинять с лёту, когда что-то не так,

– задавать вопросы, если были не понятны реакции или поступок других,

– не требовать, чтобы меня обслуживали.

Кстати, по поводу последнего. Понять, что муж и дети не обязаны выполнять мои функции, как хозяйки дома, и научиться просить о помощи мне помог курс психолога Романа Гриценко по родительскому коучингу. Там я освоила технику «ты-я-мы», через которую стала строить конструктивные обращения к мужу и детям.

1. Ты. Проговаривала их потребность.

2. Я. Озвучивала свои чувства и потребности.

3. Мы. Предлагала выход и готова была договориться, чтобы найти общее решение.

Например, вместо того чтобы наехать на мужа, который лежит на диване после работы, научилась говорить так: «Солнышко, я понимаю, что ты устал на работе и не хочешь ничего делать по дому. (ты) Я тоже устала на работе и тоже ничего не хочу делать. (я) Давай я приготовлю ужин, а ты помоешь посуду и сделаешь с детьми уроки? Или наоборот. Как тебе лучше? (мы)»

Сначала получалось коряво. Я была слишком прямолинейна и авторитарна (мамин сценарий) и умела только приказы отдавать. Дети и муж, к которым я, неловко выстраивая фразы, подъезжала с «ты-я-мы», смотрели недоверчиво и искали подвоха. Я внутри бесилась, но продолжала. Через время всё стало получаться, и скоро я поняла, что таким методом гораздо проще строить доброжелательные отношения. Было даже весело, когда научилась добавлять в «ты-я-мы» немного юмора.

Техника «ты (твои потребности) – я (мои потребности) – мы (наши потребности) отлично работает.

Надеюсь, что через меня ей обучились и мои дети. Ведь ребёнок всегда берёт от родителя самые выгодные сценарии. Мне, правда, пришлось научиться принимать их подростковую эмоциональную неустойчивость, раздражительность, тревожность и разрешить им честно сообщать о своих чувствах и мыслях. Разрешить, потому что себе я этого не разрешала. И – бессознательно! – им тоже запрещала. Так я о них заботилась.

Вовремя вспомнила, что сама была подростком, что хотела говорить о том, что чувствую, но боялась сделать это как-то не так или получить не такую реакцию, как ждала. Ведь я уже только во взрослом возрасте поняла, что не паршивый характер, а гормональные перепады лишают подростков опоры. Что они не всегда могут управлять собой во время вспышек озлобленности или раздражения именно по физиологическим причинам.

Я училась принимать любые их чувства и зеркалила в ответном «я-сообщении». Перестала быть идеальной мамой, которая выдерживает всё, а потом взрывается на ровном месте, потому что пружина слишком долго была сжата. Говорила им о своих чувствах сразу. Не обвиняя в том, что чувствую. Это мои чувства. Моя реакция на происходящее вокруг.

Это всё было совсем не так, как у нас с мамой. Мне нужно было научиться этому, чтобы легче отрезать детей от себя, когда придёт время. Я готовила их к разным поворотам судьбы. Позаботилась, чтобы они находили опору в себе, если что-то идёт не так. Сейчас им обоим уже за 24, и я вижу, что у меня получилось.

Хотя, отработать эту технику с мамой оказалось в разы сложнее. Слишком сильной была моя привычка то подчиняться, то бузить. И мамина привычка управлять всем единолично.

Челлендж 5П. Понять

В челлендже, который я начала в мае 2021 года, когда привезла маму после инсульта к себе, у меня была одна задача – сепарироваться. Для этого я поставила себе задачу подняться по-быстренькому по пяти ступенькам: понять, познать, принять, простить, полюбить её проявления и продержаться одну неделю на пятой ступени тотальной любви и принятия. Это было наивно, конечно, но я хотела, чтобы мы с ней научились любить друг друга без ожиданий и претензий. Не как мама и дочка, а как две полноценных зрелых личности.

Много времени я потратила на то, чтобы сепарироваться в индивидуальных сессиях, практиках, терапевтических группах и вот – контрольная проверка. Ревизия. Сверка по всем отделам. Чтобы достойно её пройти и выдержать, легче было в это поиграть. Меньше напряжения.

Когда я забирала её с той квартиры, где она жила до больницы, во мне поднималась буря эмоций. Нам нужно было забрать все её вещи и перевезти их из Москвы в Крым. Я понимала, что туда она больше не вернётся и работать больше не будет. Мы собирали её чемоданы и коробки, и тут я увидела свою маму новыми глазами. Я такой её не знала и не могла понять, как и когда с ней всё это произошло.

Мы перебирали её носильные вещи. Когда я предлагала выбросить то, что уже не имеет вида, изношено, она говорила твёрдое «Нет». Мне приходилось приводить кучу аргументов, наиглавнейший из которых был один – мы не сможем вывезти всё. Это слишком много для моих рук и для поезда.

В очередной мой подход к мешку «на выброс» она произнесла фразу: «Тебе лишь бы выбросить. Тебя, вообще, не волнует, чего я хочу. Была б твоя воля, ты бы и меня выбросила». И тут меня порвало. Я понимала, что делаю всё возможное, чтобы ей помочь, позаботиться о ней, забрать к себе, но она сейчас живёт в своей ирреальности, где красной нитью пульсирует убеждение: «Я никому не нужна. Мои проблемы и чувства никого не волнуют. Надо драться за всё, что моё».

Я так ясно это увидела, как будто мне показали кино.

Тут же горячей волной окатило осознание, что я и сама живу в этой ирреальности. Часто не замечаю искренней заботы мужа и детей, не говорю им, что чувствую, когда мне больно или тяжело и включаю режим выживания.

Когда становится мучительно больно за бесцельно прожитые годы, лучший выход – хвататься за что-то осязаемое, материальное. Шопинг, трудоголизм, накопительство. Перенести вектор внимания, чтобы убедить себя, что всё, что чувствуешь и переживаешь в этот момент, не так важно. В первую очередь, не важно для себя. Так проще проживать боль. Я подхватила эту программу в детстве, как единственно рабочую. От мамы. А она – от бабушки. И в моих детях это всё тоже уже проявлено.

Я чётко увидела эту программу выживания моего рода, которые мама мне сейчас демонстрировала. Выживание любой ценой (через хитрость, манипуляции, сценарий жертвы, тотальный контроль, стяжательство) – это рабочий способ пережить сложный период. Его не выкорчевать просто так. А я хотела.

Ведь я и сама часто говорила мужу и детям: «Я тут никому не нужна. Никого не волнует, что я чувствую». Сама истерила, когда дети что-то разбивали или ломали. Когда не хватало денег до зарплаты и приходилось есть голые макароны. Всё это – отголоски программы выживания. Я ей подчинялась и сопротивлялась одновременно. Не хотела, чтобы это стало для нас нормальным. Боялась, что мы никогда не выберемся из этого.

Я хотела управлять своими чувствами и своей жизнью и не умела.

Тогда, в Москве, когда мы перебирали вещи, мне стало настолько страшно не смочь никогда, что я сказала маме очень громко: «Ты мне, пожалуйста, такого никогда больше не говори. Как ты можешь так? Откуда ты взяла, что мне на тебя наплевать? Если ты когда-нибудь ещё скажешь мне, что ты мне не нужна, то я перестану с тобой общаться». И вышла из квартиры. Подышать.

В том моменте и в том состоянии меня не хватило на «ты-я-мы». Эту целительную фразу я смогла сформулировать только через месяц, когда мама уже немного пришла в себя. Она опять стояла в дверях нашей квартиры со всеми своими сумками. Я спросила: «Ты точно решила? Может, всё-таки останешься?» А хотела сказать: «Я понимаю, что тебе тяжело и кажется, что ты в нашем доме никому не нужна. Мне тоже тяжело. И я тоже чувствую, что никому не нужна. Давай мы с тобой договоримся, что с этого дня мы станем нужны самим себе. Ведь мы рождены по великому божьему замыслу и не имеем права жить свою жизнь так, чтобы Богу было от этого горько. Я предлагаю нам обеим жить так, чтобы Бог восхищался тем, какое великое мудрое чудо он сотворил. Давай друг другу помогать в этом? Как тебе? Не уезжай».

Мама промолчала и уехала.

Я не нашла в себе сил произнести спасительную фразу вслух.

Глава 2. Сепарация мозга

Стереотипы в твоей голове

Когда я увидела свой эмоциональный инфантилизм и бросила силы на то, чтобы созреть сердцем, я научилась: