– Если Хамдар заработает тридцать очков, я получу вдвое больше.
– Тридцать – это много, – заметил Икки.
– В последних десяти играх он набирал в среднем по тридцать шесть очков, – парировал Джонни.
– Сколько тебе еще осталось?
– Двадцать два.
– Много.
– Хамдар сейчас в наилучшей форме. Ему надо только чуть-чуть разогреться.
Джонни вытянул из мятой пачки сплющенную сигарету, прикурил от древнего «ронсона» и сказал:
– Когда-нибудь я посмотрю его игру вживую.
– В Хьюстоне?
– В «Хьюстонских ракетах»[4 - Знаменитая американская баскетбольная команда.]. В зале «Тойота».
– Тогда и я с тобой поеду, – сказал Икки.
Джонни повернулся к Браму:
– А ты?
– Что – я?
– Ты с нами поедешь?
– Конечно, поеду.
– Втроем, значит, – с удовольствием заключил Джонни.
Брам подумал, что пора заканчивать ритуальные пляски:
– А чем-нибудь другим мы не можем втроем заняться?
– Мы можем посмотреть на лос-анджелесских «Клип-перов», – кивнул Джонни, освобождая место на столе для прибывшего тем временем чая. – И конечно, на Casa de Tarzan.
Икки обхватил ладонями стакан, словно хотел согреть руки; на самом деле ему стало неловко из-за вмешательства Брама. В кафе было не меньше тридцати градусов. А вентилятор лишь равномерно разгонял дым по всему помещению.
– Брам имел в виду девочку, – проговорил Икки.
Джонни поднял глаза:
– Брам – это ты?
– Да. Брам. Авраам. Ибрагим.
Икки смотрел на него выжидательно, хотел, чтобы как можно скорее стало ясно: он – подчиненный Брама.
– Я хочу перейти к делу, – сказал Брам.
Джонни скрылся за дымовой завесой.
– Конечно, перейдем к делу, хоть сейчас.
– Мы должны сперва разобраться, что каждый из нас имеет в виду.
– Вне всякого сомнения, – равнодушно ответил Джонни.
– Я пока не видел подтверждений.
– У меня они есть.
– Можно посмотреть?
Джонни пошарил под столом и достал кожаную папку. Он открыл замочек, вытащил конверт и протянул Браму:
– Только здесь не открывайте. После посмотрите.
– Но я должен получить подтверждение сейчас.
– Не теперь. Я не хочу, чтобы другие видели.
Икки шепнул:
– Самир сказал, что ты все знаешь.
– Самир ведет себя, как глупая баба. Он ничего не знает.
– Мы перейдем наконец к делу или нет? – спросил Брам. Он понимал, что давить на араба неразумно, но не мог справиться с накатившей злобой. В конце концов, они не подержанную машину приехали покупать.
– Мне не нравится вести дела, – холодно отрезал Джонни, – если мы заранее не договорились, в чем они состоят.
– Девочка, – сказал Брам, – Сара Лапински. Пропала три года назад.
Брам вытащил из кармашка рубахи сложенный листок бумаги и положил на стол. Это была копия цветной фотографии. Брам вспотел, и бумага стала чуть влажной. Джонни даже не притронулся к ней.
Брам сказал:
– Посмотрите. Это компьютерная обработка старой фотографии: так Сара должна выглядеть теперь, ей через три месяца исполняется восемь лет. Три года назад она исчезла с пляжа. Ее искали, прощупали морское дно в окрестностях, сделали объявление по телевидению. Ее видели в Герцлии, в Рамалле, даже в Норвегии, в Осло. Какие-то психи задерживались на работе, чтобы послать мэйл, что видели ее во сне и абсолютно уверены, что ее продали в гарем, в Эр-Рияд или Исламабад. Или что она пасет овец на ферме в Новой Зеландии. Пришло время вернуть ее домой. Мы привезли деньги. Так что мы готовы перейти к делу, если ты поможешь нам ее найти. Мы больше не будем задавать вопросов. Мы хотим одного: вернуть ее домой.
Мужчины позади Брама зааплодировали. Джонни поглядел на экран:
– Осталось двадцать очков.