Амулет. Подземелья украденных сердец. Книга вторая

– Надо меньше работать, – хмыкнул он и отправил фотографию в мусорное ведро вслед за остальными бесполезными бумагами.

Наконец он обнаружил нужный документ, но стоило ему повернуться к монитору, как здание хорошенько тряхнуло и свет испуганно заморгал.

– Что такое? – Он впервые отвлёкся от своих дел и, тут же сообразив, что может потерять всю нужную информацию, бросился к монитору, чтобы сохранить файлы.

Но на этот раз свет погас совсем. Вместе с компьютером.

Стивен взревел.

– Нет! Нет! – Он сорвал с головы наушники и с силой швырнул их в пол.

В здании включилось аварийное освещение.

– Да что ж ты будешь делать! – закричал отец Уны и только сейчас посмотрел в окно.

Его глаза расширились.

Он поднялся, прошёл через весь офис и глянул вниз на улицу. Весь квартал полыхал. Стивен нахмурился.

– Что происходит?

В этот момент в стекло со всего размаху влетел цмок и ударил в него своим клювом так, что тонкие трещины пошли по поверхности. Стивен в испуге отпрянул от окна.

Здание снова тряхнуло.

Стивен бросился к компьютеру. Он попытался снова его включить, однако тот будто умер.

– Нет, нет. Только не это. Ты включишься! Включишься, я тебе говорю! – Он стал долбить по боковине монитора.

Тем не менее компьютер и не собирался подавать признаков жизни. Стивен ударил кулаком по столу.

– Да что ж ты!

Вдруг он краем глаза заметил, что за окном что-то промелькнуло. Он повернул голову и увидел огромную чёрную птицу, парящую напротив. На ней сидел ужасного вида монстр, направляющий в его сторону допотопный автомат.

Стивен бросился на пол. Монстр, хохоча, стал стрелять по окну. Раздался звон стекла.

– Ничего не понимаю. – Стивен отползал подальше, слыша, как в помещение врывается свистящий ветер вперемешку с ухающим смехом монстра.

Отец Уны, пригибаясь, побежал по направлению к лифту. Над его головой свистели пули, сбивая и разнося вдребезги предметы со столов и осыпая его осколками.

Кое-как он добрался до лифта. Но тот, конечно, не работал. Тогда Стивен бросился к лестнице и побежал по ней со своего двадцать шестого этажа вниз.

5.

В это время Мэриэнн встречалась со своим будущим работодателем в дорогом ресторане на окраине Старого города. Господин Холдманн был немолод, но подтянут и энергичен. На его блестящей голове не было ни единой волосинки, как и на лице, за исключением седых, всегда сдвинутых бровей.

Он взял своей огромной рукой бутылку и разлил по бокалам дорогое красное вино.

– Я немного старомоден, – проговорил он чётким, твёрдым голосом. – Я не люблю все эти танцы с бубнами вокруг костров корпоративной этики. Разговоры о том, что все мы братья, навевают на меня тоску. Это всё дешёвые трюки. Я честнее всех этих придурков, что стараются понравиться публике. – Его голос отдавал металлом. – Мы частная и непубличная компания. Ей владею я. И никто другой. Я устанавливаю правила. И никто другой. Поэтому меня мало волнует, если мои правила кому-то не нравятся. Это понятно?

Он сделал небольшой глоток из бокала и упёр в Мэриэнн свой холодный неподвижный взгляд. Она его выдержала.

Холдманн продолжил:

– Для меня люди – это инструмент. Если инструмент вышел из строя, сломался или просто мне не нравится, я беру или покупаю другой.

– О! Я ощущаю свою ценность как никогда, – засмеялась Мэриэнн.

– Я просто прямолинеен как танк. И эффективен тоже. Пейте.

– То есть слова «нет» для вас не существует? – спросила Мэриэнн, не шелохнувшись.

– Отчего ж? Бывает. Это хорошее вино. Пейте.

– Как часто вы слышали «нет» за последний год? – Мэриэнн взяла вместо вина бокал с водой.

Холдманн ухмыльнулся:

– Скажем прямо, нечасто. Вы правы, я не люблю, когда мне перечат.

– Ну а те, кто перечит, конечно же, потом об этом сильно жалеют. Не так ли? – Мэриэнн холодно посмотрела на него.

– Никто не хочет, чтобы я становился их врагом, – с расстановкой проговорил он. – Это опасно.

Мэриэнн усмехнулась:

– Стул под вами, случайно, не светится? Мне кажется, вам зацеловали зад до блеска.

Холдманн посуровел:

– Ты знаешь, дорогуша. Таких, как ты, я тоже повидал.

– Я никогда не была «дорогушей» ни для кого. Я привыкла играть на равных, – отрезала Мэриэнн и поставила стакан с водой на накрахмаленную скатерть.

– Это иллюзия, моя дорогая. Правила, как я уже сказал, устанавливаю здесь я. Итак, ты хочешь работать в компании своей мечты? – Он снова упёр в неё свой взгляд. – В компании, где исполняются мечты. Где мы все как одна большая семья.

– Это в каком это смысле? – подняла брови Мэриэнн.

– Во всех, – многозначительно ответил Холдманн.

– Вот как.

– Именно так. Зато никто пока ещё не жаловался. Не пожалеешь и ты. – Он окинул её взглядом. – Я вижу у тебя большое будущее в нашей компании.

– Мне нужно только забыть слово «нет»? Правильно?

– Логично. Не правда ли? Ты молодая, энергичная, не обременена семьёй и другими глупыми условностями.