Мужчины и женщины

«Положительно хороший мужик, – подумала, – мне повезло».

После душа, закутавшись в пушистое белое полотенце, она задумчиво осмотрелась. Комната была очень узкая и вытянутая в длину. Кроме загороженного клеёнкой душа, полуторного топчана, на котором они спали, в ней ещё помещался маленький узкий столик на колёсиках, полка с книгами, стол с компьютером, и маленький холодильник, на котором стояла газовая двухкомфорочная плитка.

«Небогато…»

Сверху раздалось мяуканье, Вера подняла голову – под потолком выходили в коридор узкие продольные щели с полуоткрытыми ставнями, и с одной из них выглядывала любопытная кошачья мордочка.

– Кис, кис, – машинально позвала Вера.

Кошка ещё раз мяукнула и пропала.

– Ну, как хочешь… – сказала ей вдогонку Вера. Напевая весёлую песенку, достала масло из холодильника, взбила яйцо, нарезала хлеб и начала жарить гренки.

Нажала пальцем на кнопку чайника, чайник вскоре с готовностью зашумел. Помыла чашку и положила две ложечки кофе.

Ожидаемо повернулся ключ в двери, вошёл Игорь с чемоданом.

– А ты быстро!

– Поела, Верочка?

– Ещё нет. – Вера с любопытством глядела на чемодан. – Мы спешим?

– Да, – ответил Игорь с отчётливой нежностью. – Сейчас соберём вещи и поедем. Тут опасно оставаться.

– Понятно… – Вера отпила кофе. – Но от завтрака так и знай, – сказала с внезапной смешной свирепостью, – меня никто не заставит отказаться! – Откусила гренку. – Игорь, а как мы поедем?

– На маршрутке.

– Маршрутке… – Задумчиво повторила. – А вещи? Твои вещи?

– Всё хозяйское, – Игорь пожал плечами, – холодильник, плита, топчан. Мой здесь только компьютер, но мы его заберём. Правда, у меня квартирный договор ещё на полгода.

Вера помрачнела.

– Задала я тебе проблем…

– Плевать! – Игорь сел. – Пожалуй, я тоже выпью кофе.

– Я сделаю! – Вера вскочила. – И гренки есть!

– Представляешь, только что позвонил парень с бывшей работы, – почему-то смущённо сказал Игорь, – передал, что кто-то уже про меня спрашивал.

– Быстро.

– Быстро.

Игорь допил кофе и начал бросать в чемодан вещи. Вера не выдержала:

– Стой! Так нельзя!

Игорь остановился:

– А что?

– Так нельзя собираться! Дай мне! – Вера забрала из неловких рук свитер, начала старательно складывать.

Маршрутные такси представляли собой обычные трудолюбивые форды-транзиты, направлявшиеся из Тель-Авива во все уголки небольшой страны. Стоянка маршруток находилась невдалеке от той же автостанции, которой Игорь отдал столько здоровья. Восемь из десяти пассажирских мест быстро заполнились нелегалами-эритрейцами в одинаковых сандалиях, выдававшихся им сердобольными израильтянами на границе. Чёрные, мускулистые эритрейцы ни в коей мере не походили на измождённых беженцев и в основном были дезертирами из армии воюющей Эритреи. Салон машины сразу заполнился их громким говором и смехом.

Здоровенный араб-водитель с роскошными чёрными усами, неторопливо сев на заскрипевшее под ним водительское кресло, с трудом повернул толстую шею, искоса посмотрел назад, и, показав пассажирам широкую открытую ладонь, призывно покачал сарделечными пальцами:

– Шекели, шекели…

Дороги было минут сорок. Вера опять задремала, Игорь тоже закрыл глаза.

Даже внешне Иерусалим отличался от разудалого Тель-Авива и других прибрежных городов. Со своими выраставшими на въезде высотными домами, облицованными иерусалимским камнем, он напоминал готового к бою хмурого солдата.

Игорь с Верой на первое время устроились в гостинице в одном из самых бедных иерусалимских районов. Вестибюль в гостинице был внушительным, но когда поднялись и открыли дверь в номер, Игорь даже присвистнул от разочарования – насколько он был убогим. Кондиционер не работал, а об прикроватный столик тушили сигареты.

– Ну, понятно, – ехидно заметила Вера, – если все средства угрохать на отделку вестибюля, на номера можно не тратиться.

– Нам ведь недолго надо, – отозвался Игорь.

– Да я так… – Отмахнулась Вера. Подошла и, потеревшись носом о плечо, шепнула. – Главное, что ты со мной…

Игорь снял квартиру через два дня. Денег было впритык, поэтому квартира не сильно отличалась от тель-авивской, но комнаток было уже две и настоящая кухонька. Их район назвался «Праздничным». Праздничными были не узкие, кружащие по холмам, улицы или отсыревшие, стоящие на столбах, построенные в шестидесятые годы дома, а только деревья. Огромные сосны окружали каждое здание, усыпая сухими жёлтыми иголками склоны и тротуары.

Квартирка была частично меблирована – с холодильником, газовой плитой, столом, тахтой. А что ещё надо для начала жизни? Правда, тахта, разделённая посередине широкой ложбиной, Игорю очень не понравилась, и он пожаловался Вере. Но Вера, расхохотавшись, успокоила. Заявила, что раз уж Игорь приобрёл её вместо Мамуна, то теперь будет страдать, так как она собирается спать на его половине.

Эта тоненькая нежная с виду девушка вообще удивила, с такой энергией взявшись за наведение порядка, что Игорь только диву давался. Оттёрла захватанную дверцу холодильника, вычистила, не оставив ни капли заскорузлого жира, газовую плиту. Видно было, что соскучилась по простой домашней работе.

Тщательно вымыв квартиру, загорелась её побелить и попросила Игоря купить краску. Игорь сунулся помочь, но Вера отказалась наотрез.

– Игорёчек, – жалобно попросила, – можно я сама? Мне очень важно. Когда мы с мамой жили, я всё время ремонтом занималась. Маме ведь некогда было. А я будто в юность возвращаюсь…

Характер она показала лишь один раз, когда Игорь заикнулся, что пробежится по охранным конторам.

у Веры неожиданно потемнели голубые глаза, и она жёстко произнесла:

– Ты не должен работать охранником!

– Почему? – Игорь от удивления как стоял, так и плюхнулся на единственный их стул с отломанной спинкой.

– Потому что… Игорь, это не стильно!

– Не стильно? – Игорь с недоумением на неё взглянул.

– Да.