Черный рассвет (original mix)

После этого Димон тут же плеснул еще водки и предложил выпить за здоровье моей матери, сказав, что благодаря мне она осталась жива и что он гордится мной за такой поступок. Потом он предложил выпить за это и Фитилю, чья рюмка продолжала стоять рядом с ним. Но тот снова сделал вид, что занят, и не стал пить.

«Гребаный манипулятор», – подумал я и снова выпил предложенную им рюмку. Несмотря на то, что с виду Волк казался захмелевшим, он прекрасно понимал и знал, что делает. Как всегда, у него был холодный расчет даже в такой непростой ситуации. Безусловно, он понимал, что я не смогу отказать после такого тоста, потому что был в курсе, через что мне пришлось пройти, собирая деньги на операцию маме, и какие после этого были последствия. И в тот же момент как бы намекал, что Фитиль очередным своим отказом проявляет неуважение уже не к самому Димону, а ко мне, показывая при этом, какой он «хороший» друг. И, надо признаться, ему это удалось. Ведь по традиции считается, что выпить за здоровье родителей – это святое, и я был все-таки разочарован, что Никитос не стал пить даже по такому поводу. Конечно, таким способом Волк склонял меня на свою сторону, и в какой-то степени у него это получалось.

– Ну давай, братан! Третью, по традиции, – за усопших, не чокаясь. Предлагаю помянуть твоего кореша Илюху и Прицепа, которые покинули нас в прошлом году, – сказал он после того, как мы выкурили по сигарете, и снова одернул Фитиля:

– За усопших! Илюху и Прицепа! Не чокаясь, давай хотя бы помянем парней!?

Но и в этот раз Никита был непреклонен. А я в свою очередь снова не смог отказать, так как почувствовал бы вину, если бы проигнорировал призыв помянуть не столько Прицепа, сколько Илюху Лобанова. Ведь до сих пор я продолжал думать, что в определенной степени виноват в его смерти. И это чувство вины перевешивало чувство стыда перед Фитилем за то, что я бухаю, по сути, если не с его врагом, то уж точно не с другом и соратником. Поэтому я без зазрения совести снова взял стопку с этим горьким напитком и влил ее содержимое в себя. Занюхав прокуренным рукавом рубашки горечь, я даже не стал запивать водку соком.

Конечно, было нетрудно догадаться, что чувствовал в тот момент Никита. Если не предательство с моей стороны, то уж как минимум разочарование тем, что я отчасти принял сторону Волка. В тот момент ему наверняка было одиноко и обидно, но он сам сделал этот выбор. Чувствовалось, что он испытывает сильный дискомфорт от присутствия на балкончике Волка. Сложно сказать, как бы я поступил на его месте, зная, что ему предлагает выпить человек, чье окружение в ближайшее время доставит ему огромные неприятности. С другой стороны, он отказался выпить за здоровье матери одного из своих самых близких друзей и наверняка винил себя за это. В общем, могу сказать одно: я категорически не хотел бы оказаться на его месте в тот момент.

Что же касается Волка, то на его изрядно захмелевшем лице можно было уловить запечатленную маску самодовольства и превосходства. Пожалуй, это было связано прежде всего с тем, что ему удалось доказать себе самому, какое Фитиль все-таки ничтожество. Что он не может выпить ни за дружбу, ни за здоровье моей матери, ни за смерть парней. Также он наверняка понимал, что ему удалось показать это и мне. И что в конце концов его тактика сработала. Отчего он пребывал в приподнятом настроении и много шутил. Особенно с клиентами, которые заходили к нам в надежде сделать заказ. Вернее даже сказать, не с клиентами, а с клиентками. Большинству из них предлагал выпить, на что многие соглашались.

Дискотека подходила к концу, и народу в клубе оставалось самую малость, но Фитиль до конца продолжал стоять за пультом, несмотря на то, что раньше уже в такое время делал музыку тише и ставил какой-нибудь лайтовый микс. Делал он это по одной простой причине, чтобы не общаться с Волком. А тот в свою очередь сидел и не собирался никуда уходить. В какой-то момент Никитос не выдержал и сдался. Тем более после нескольких сигналов от Светланы Сергеевны, которая, проходя несколько раз мимо нас по лестнице, показывала жестами, чтобы мы закруглялись. После того как Фитиль поставил микс и снял наушники, Волк тут же оживился и, достав ту самую бутылку водки, с которой пришел к нам, вылил ее остатки в две пустые рюмки. После этого протянул одну мне, вторую взял сам и, обратившись к Фитилю, сказал:

– Ну давай, Никитушка, выпьем наконец-то за компанию!

– У вас и без меня нормальная компания, – огрызнулся тот и попытался пройти к выходу, чтобы покинуть нас.

– Нет, братан, ты не понял! За твою компанию, – язвительно произнес Волк.

– За какую еще мою компанию? Что ты несешь!?

– За компанию, владельцем которой ты станешь после праздников.

Тут Фитиль не выдержал, смахнул ту самую стопку водки, которая стояла рядом с ним практически полночи, на кафельный пол, отчего она со звоном разбилась. После этого накинулся на Волка, схватил его за грудки и, прижав к стене, произнес:

– Как же ты меня заебал, паскудина!

А Димон в это время смотрел прямо ему в глаза и ехидно улыбался, после чего показал взглядом в сторону лестницы, на которой стояла администратор и наблюдала всю эту сцену собственными глазами. После того как Никитос глянул в ее сторону, она позвала его к себе, сделав жест рукой. Тогда Фитиль отпустил Волка и вышел из аппаратной.

– Ну что? Опять придется вдвоем закидывать? – насмешливо поинтересовался у меня Димон.

– Нет уж! В этот раз без меня, – произнес я и поставил стопку на стол, туда, где до этого момента стояла стопка Фитиля. А потом и вовсе вышел с балкона.

– Да он тебя на иглу посадил! Как ты не понимаешь!? – раздался мне вслед пьяный голос Волка.

Дальше события развивались драматично. Светлана Сергеевна минут пятнадцать общалась с Фитилем в раздевалке для персонала, после чего тот вышел одетый, поднялся на балкон за своими дисками, махнул стоящую стопку водки и уже на выходе сказал мне:

– Давай! На связи!

Волка же примерно минут за пять до этого вывела охрана, так как он в прямом смысле слова уснул прямо у нас, сидя на стуле. Пару раз он мне еще звонил, но я специально не брал трубку, ибо не хотел слушать его пьяный бред. Когда я подметал осколки разбитой рюмки у нас на балконе, ко мне подошла Светлана Сергеевна и сказала:

– А тебе я делаю последнее китайское предупреждение, Николай. Не хватало мне еще тут разборки устраивать! Ты меня понял!?

– Понял, Светлана Сергеевна. Я так понимаю, что Никиту мы больше не увидим здесь по этой причине?

– Да! Ты правильно понимаешь!

«Фитиль догорает все стремительней и стремительней», – подумал я, когда она ушла.

***

Следующие три праздничных дня прошли в штатном режиме. Ни Фитиль, ни Волк за это время не выходили на связь, чему я был даже рад, поскольку за эти дни порядком подустал от обоих. Единственное, в чем я не мог отказать себе, так это в алкоголе и гашише, которые продолжал употреблять в клубе, несмотря на последние события. В основном, конечно, я, как всегда, соглашался на предложения употребить от барменов и официантов, особенно когда у кого-то из них был день рождения или еще какой-то весомый повод, а такое случалось часто. К тому же Андрюха тоже был не прочь бухнуть и покурить. Конечно, все это делалось с одной-единственной целью, чтобы унять страх перед публикой, который буквально парализовывал, когда ты становился за свое рабочее место, и появлялось осознание того, что от тебя зависит настроение людей, пришедших сегодня отдохнуть в это заведение. И этот страх был сильнее страха быть в очередной раз застуканным в нетрезвом виде администратором или посетителями клуба. По моей части люди могли не замечать каких-то косяков, но по части ди-джея это сразу было заметно, когда возникали проблемы со звуком. Одно неверное движение рукой могло просто остановить воспроизведение, поставить на паузу или переключить на следующий трек, ну и все в таком духе. Когда мы только осваивали оборудование, подобные ошибки случались довольно часто, и в такие моменты мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда, так как все взоры людей были направлены в нашу сторону. Но для меня еще было серьезным испытанием объявлять поздравления в микрофон. Обычно, когда я брал его в руки, то они начинали трястись от волнения, а голос дрожать. И вот в таких ситуациях с этим волнением помогали справиться различные вещества. Конечно, так или иначе у меня бывали дни, когда я находился в клубе абсолютно трезвым, но работать в таком состоянии было для меня настоящей пыткой, и я в буквальном смысле считал минуты до того, как дискотека закончится и этот чертов мандраж наконец-то спадет. Но парадокс заключался в том, что удовлетворение от проделанной работы и самоуважение появлялись именно после таких чистых ночей.

Вообще праздники довольно сильно выматывают, когда работаешь в данной сфере. Спустя буквально пару дней биоритмы сбиваются, и ночной образ жизни становится более привычным. За эти дни я практически не видел дневного света, так как, когда приходил из клуба и ложился спать, было еще темно, а когда просыпался после обеда, на улице уже начинало темнеть. Солнца катастрофически не хватало, а соответственно не хватало каких-то положительных эмоций, и это приходилось также компенсировать веществами. Естественный свет заменил искусственный посредством ярких фонарей, лазеров и стробоскопов. С другой стороны, удавалось поднять хоть немного денег на заказах, которые, правда, в основном и уходили опять-таки на употребление. Замкнутый круг.

Несмотря на выматывающий график и желание отдохнуть, окончание праздников тоже пугало и вызывало тревогу. Ведь это означало, что мне опять придется искать работу и выслушивать постоянные упреки со стороны мамы. И чем ближе были трудовые будни, тем сильнее становились тревога и нежелание с ними сталкиваться. Но самым неприятным во всей этой истории было то, что я абсолютно не знал, кем и где я хочу работать помимо клуба. По сути, я не испытывал никакого интереса к какому-либо труду, которым занималась в ту пору основная масса моих ровесников. А это были в основном менеджеры-продавцы в салонах сотовой связи, магазинах стройматериалов и бытовой техники, автозапчастей или какие-нибудь риелторы, операторы телефонных линий, страховые агенты и другие оголтелые зомби-авантюристы, которым посредством всяких тренингов личностного роста нассали в уши про успех и про кучу способов его достижения, тем самым замотивировав их приносить как можно большую прибыль их же владельцам, а самим довольствоваться крохами с лицами победителей. Ведь нет ничего проще, чем сыграть на чувстве исключительности и уникальности, чтобы вызвать у человека желание доказать это любыми доступными ему способами.

Но, к моему сожалению, была и другая сторона медали, которая как раз-таки и отражала мое восприятие ситуации. Мой случай был банален и прост, ибо хотелось совершать минимум усилий и получать максимум результата. Иными словами, получать как можно больше денег и иметь стремительный карьерный рост с мизерной ответственностью. И еще непонятно из всего этого, что было хуже, так как в отличие от замотивированных зомби у меня этой самой мотивации не было вовсе. Она появлялась только в тех случаях, когда в моем организме оказывались вещества, изменяющие сознание, и то только для того, чтобы фантазировать, размышляя, как я устроюсь на какую-нибудь престижную работу и добьюсь на ней высоких результатов, или, если сильно накрывало, то вообще представлял, как стану знаменитым актером и буду гастролировать по всему миру, раздавая автографы тем самым зомби-авантюристам и их покровителям. Но все это длилось ровно до того момента, пока меня не отпускало, и вместо того, чтобы воплощать мечты в реальность, я шел и доставал снова заветное зелье – опять бродить по просторным коридорам воздушных замков, построенных моим богатым воображением.

***

– И как вы можете мне помочь?

– Ну, в общем-то, есть у меня одна идея. Насколько я помню, ты ведь учился в техническом вузе, а соответственно, какие-никакие знания по специальности там приобрел. В общем, есть у меня один старый знакомый, который уже лет двадцать работает главным инженером у нас на радиотехническом заводе. Вот думаю поинтересоваться у него, куда тебя можно там пристроить, – сказал Леонид Иванович.

– На заводе?

– Ну да. Или ты не рассматриваешь такую работу?

– Как вам сказать? Мягко говоря, сейчас такая работа считается не очень престижной, – тактично ответил я, чтобы не обидеть старика.

– А вот тут позволю себе не согласиться с вами, молодой человек. Конечно, со времен Союза привлекательность в этой сфере сильно упала, так как многие предприятия обанкротились и закрылись. Да и рынок услуг сильно прибавил в последнее время, учитывая, что в нашей стране раньше он не был так развит, но могу тебе абсолютно точно сказать, что востребованность в такой сфере будет всегда, и конкуренции там намного меньше. Вон у меня племянник работал сначала на Урале в сфере авиастроения, а спустя буквально три года его позвали в столицу с выделенным жильем.

– Ну так у него, наверное, высшее образование есть и опыт работы, в отличие от меня.

– Потихоньку начнешь работать, набираться опыта, а потом восстановишься в вузе и доучишься в нем. Конечно, тебя не возьмут так сразу на руководящую должность, но с чего-то же надо начинать. Ты же сам рассказывал, что когда устраивался в клуб, абсолютно ничего не понимал в той деятельности, а теперь наверняка разбираешься. К тому же у тебя будет прекрасная возможность тут же применять полученные в университете знания на практике, – не унимался старик.

– Тут, конечно, вы правы, но мне нужно будет подумать над этим. Тем более не хочется подставлять вас, если вдруг у меня не заладится там, – продолжал я съезжать с темы.

– Хорошо, давай поступим так: я поинтересуюсь у него и скажу тебе результат. Тем более может случиться, что он ничем не сможет помочь.

– Я буду вам очень признателен. Спасибо.

«Какой нахер завод? Пройти через такое пекло, чтобы в конце концов стоять с чумазой рожей за станком? Ну уж нет, увольте!» – подумал я.

Это был первый рабочий день нового года, и я снова начал свои скитания по городу, имитируя поиск работы. Все происходило с точностью как было до него. Мама просыпалась, будила меня, и мы вместе с ней уходили из дома. Ключ она снова забрала. Но, как ни странно, в этот раз я уже воспринимал эту ситуацию более смиренно. Возможно, потому, что не рассчитывал на другой исход событий. Тем более у меня было место, где коротать время, и по выходу из дома я тут же отправился в ставший уже таким родным краеведческий музей.

В этот раз посещение обители Леонида Ивановича не доставило мне какого-то удовольствия, так как он вызывался помочь мне найти работу, что только раздражало, ибо я не просил этого делать. Но, будучи человеком очень проницательным, он, несомненно, понял, что я использую его музей в качестве убежища от зимних морозов и что в поиске работы я не слишком-то заинтересован. Возможно, из-за этого ему стало стыдно, и он попросту не захотел брать на себя ответственность за мой праздный образ жизни и тунеядство. Но его предложение меня категорически не устраивало, так как, даже закончив универ, я боялся такой участи для себя больше всего, а не закончив его – еще больше, ибо без высшего образования не мог претендовать даже на должность инженера. В общем, отныне путь в музей мне был заказан, потому что я не хотел разочаровывать старика и отказываться от его предложения в том случае, если бы ему удалось договориться и пристроить меня на завод. Хотя кого я обманываю? Я просто в очередной раз не хотел испытывать чувство вины и стыда за свое поведение.

***

Жалость к себе. Ох уж это угнетающе-нежное чувство. Оно так сладко обволакивает душу, будто густой, тягучий мед, убеждая при этом, что мир несправедлив к тебе, и окружающие настолько погрязли в своем невежестве, что не могут по достоинству оценить твоего величия.

Как родной матери вообще может прийти в голову выгонять своего сына из дома по утрам!? Как могут друзья использовать тебя в своих сомнительных движениях с наркотой и конторами!? Как твой приятель может позволить себе броситься под электричку, когда ты решительно взялся помочь ему? Как декан может отчислить, когда тебя предал друг, запав на твою девчонку!? Как старому коммунисту могло прийти в голову предложить тебе работать на заводе, тем самым лишив возможности появляться у него!? Несправедливость! Тотальная, сука, несправедливость! Абсолютно по всем фронтам! А когда начинаешь безуспешные поиски справедливости, то в результате натыкаешься на букет самых отвратительных чувств: протест, возмущение, несогласие, у разочарование и, конечно же, жалость к себе. Она-то как раз и толкает на самые безумные поступки, в результате которых наступают фатальные последствия.

– Здорово, чем занимаешься?