Уроки лишнего и нужного

Разглядывает теть и дядь, за которых хорошо уцепиться…

Талибу отец поручил ночью ишака закрывать одеялом.

Талиб хорошо справлялся с этой работой, а тут как-то задремал. Проснулся, отец одеяло стянул, в ногах сидит: – Что, сын, замерз? Ишаку тоже холодно…

Кнопка задранного носика, любопытные глазища…

На другую линию метро – девушка, мило вздернут нос, умны и внимательны глаза.

… Как быстро растут дети!

Девичья стайка за воротами школы рассыпалась.

В спину одних, вдогонку им, другие:

– Сами вы лесбиянки!

Рядом шагаю:

– Что они крикнули?

– Не знаем, – одна, поменьше.

– Это когда девочка с девочкой, – другая.

И уже готова объяснить…

– А сколько вам лет?

– Девять.

Мальчики лет десяти останавливают такси, заглядывают в кабину, ведут переговоры с водителем – смело садятся, хлопают дверцами, привычно, будто на такси с пеленок.

Девочка спрашивает маму: «А где контролер?» – и улыбается радостно, предвкушая эту встречу с минуты на минуту.

Сижу напротив – отчего-то неловко и тревожно, словно душу твою видят распахнутые глаза слепого ребенка…

Риту из третьего «Б» поцеловал мальчик четвертого «А».

В дневнике записала: «Сегодня я стала женщиной».

Под идиотскими и грязными письменами на стенах подъезда, ниже их, корявое детское, трогательное – «мама»…

«Фитиха» зовут дети учительницу Фиону Тихоновну.

Легкий, от бедра, шаг.

Высоко голова, плечи развернуты.

Умеет гореть глаз и обманывает голос…

И в ребре бес живет – семидесяти не дают.

…А ребенка катят в коляске.

Тянет пальчик и глаголет, неизвестный младенец, одно из трех, наверное, слов, ему знакомых:

– Деда!

Вот-те-раз…

Упали плечи.

– Я сегодня по лестнице без лифта унизилась.

У папы на коленях, нежно ручкой обвивает, юная кокетка:

– Тебе со мной хорошо?

– У меня такое тело, что оно не может спать днем.

– На рубль купи хлеба, на другой мороженого.

– А хлеб на какой рубль купить – на этот, или на этот?

Из озорства, чаще, путал имена.

Аня не сердилась, в самом деле, словно, была Алена.

Алена, хотя посмеивалась, не соглашалась, что она – Аня…

Может и правда забывал – их совершенно похожие ручки на прогулках держались за его палец.

Еще не умея говорить, сидели на коленях и любопытные пальчики изучали его губы, нос, глаза, уши, брови… Впрочем, и Аня-Алена, или «Анена», дочка и внучка, тоже звали его одним именем – дедушка.

– Ты мишку плюшева знаешь?

– Нет…

– Вот он и есть ты.

– Мама, у дяди ножки нет, а почему он хромает?

Папа Римский однажды вернулся в Ватикан сильно веселый. «Вас послы ждут, – говорят ему. – Изволите принять?» – «Не хочу и не буду, мне и так хорошо», – ответил Римский П.

А в городе К на реке Е тоже жил товарищ П. В детстве он был мальчик Ж и не хотел кушать перепелиные яйца: «Не хочу и не буду, мне и так хорошо», – отвечал он маме.

Пусть не знает, не умеет, но может – «младое, незнакомое» другое наше завтра!