Кордарония. Путь Судьбы. Часть I

– Чего кряхтишь? Пару дней, и тебя ждет теплая постель в Даринролде!

– Ежели не будем петлять из стороны в сторону…

– Терпеньем бы тебе обзавестись! Уж слишком нервным стал ты, скряга.

– Мне бы лежаночку помягче, а вам тогда… опять разгулы? – язвительно спросил Аркол.

Путник ненадолго призадумался, и улыбка вновь появилась на его сонном лице:

– Должен же кто-то навещать питейные заведения да барышень веселых, что там сладостно кружат!

– Поди, скучали в ваше яркое отсутствие?

– Без сомненья! – отчеканил он с нескрываемой радостью.

– Чутье мне тут подсказывает – и без вас жилось неплохо!

– Рад с тобой спорить хоть весь день, да знаю тебя слишком долго. Проще дубиной взять да и огреть!

Они смотрели на темный лес, что близился с каждым оборотом скрипучих колес. Лошади сопротивлялись поводьям, но упрямо продолжали тащить своих пассажиров вперед. Издалека деревья казались полностью высохшими и безжизненными. Голые стволы упирались острием в небеса подобно заточенным копьям. Их огибал и облизывал ветер, словно змея, заползшая в лабиринт и гадающая, как из него выбраться. Но как только повозка подъехала ближе, оказалось, что путь дальше преграждали лежащие поперек дороги массивные ветви.

– Сто-ой! – скомандовал кучер лошадям.

– А вот и работенка для тебя, надоеда!

– Надо разворачивать. Здесь явно что-то не так!

– К чему эти суеверия? – усмехнулся путник.

– Точно вам говорю! Бурелом свеж еще… Сами поглядите!

– Где тот рьяный кучер, что любил авантюры и приключения?

– Тот чудак был эдак зим на восемь моложе да на пару мешков меди богаче!

– Вот те раз! А еще местных осуждаешь!

– Чужой карман не свой, – пожал плечами кучер.

– Так бы сразу… Прикинулся тут моралистом! – рассмеялся заносчивый пассажир.

Туман немного рассеялся, и за препятствием открывалась совершенно необычная картина. Безжизненный частокол обгоревших пород деревьев застыл перед ними в сероватой дымке. Она словно обволакивала черные как ночь стволы своей тягучей белесой гущей, скрывая тропинки меж витиеватых корней. Однако преграда посреди дороги в загадочный лес и вправду была сооружена чужаками, и к тому же совсем недавно. Об этом свидетельствовали еще не засохшие на лежащих ветвях листья.

– Чуете аромат? – Кучер поспешил заткнуть нос клочком темно-синей ткани, что лежала в кармане его одеяния.

– До чего же мерзкий дурной запах!

– Вот-во-от… Отвратнее утренней похлебки! – продолжал бормотать Аркол. – Может, фермерские дети жгли поблизости курчавую сныть? Что думаете, милорд?

– И сожгли весь лес ненароком?

– Кто знает. Сила огня способна на многое…

– Сомневаюсь, Аркол. – Путник вдруг вспомнил зловещую старуху из кошмарного сна, но совершенно не придал этому никакого значения.

– Не-е-т, – протянул кучер, – нам не объехать. Лошади дальше не пойдут.

Аркол попытался подправить поводья вбок и немного на себя, дабы скакуны хоть как-то развернули повозку, но это не помогло. Все еще вспоминая утренний гадкий завтрак, кучер скривил лицо и слез. Путник, недолго думая, тоже спрыгнул, однако угодил прямиком в болотистую грязь своими начищенными сапогами, отчего тут же громко выругался. Осмотрев телегу еще раз, они отцепили оглобли, а затем попытались сдвинуть кузов с места. Но колеса настолько застряли в глиняной каше, что их усилия были тщетны.

– Глубоко увязли, – задумчиво потер свой затылок Аркол.

– Разве что попробуем навалиться сильнее? – Путник, едва предложив, сразу принялся усердно толкать. Раздался громкий хруст. Развод под телегой не выдержал и сложился пополам. Они оба переглянулись. – Да что за напасть! – снова выругался тот и пнул сапогом по деревянному колесу. Ступица треснула, и телега вовсе завалилась на край. Лошади встрепенулись и, не будь перед ними преграды, наверняка умчались бы вдаль. Аркол неодобрительно посмотрел на своего товарища по несчастью и снова сплюнул табак наземь. – От вас помощи – с коробок бурых ягод, милорд.

– Этой рухляди давно пора на покой…

– Да ну вас! – махнул рукой кучер.

Бегло окинув взглядом дорогу обратно, путник поднял свой вещевой мешок с земли и набросил его на плечо. – Привяжи коней и ковыляй за мной, – сказал он и направился прямиком в таинственный лес.

– Слушаюсь, – с недовольным лицом пробурчал себе под нос Аркол.

С облачной простыни постепенно срывались мелкие капельки дождя. Солнце было затянуто серой пеленой гадкого цвета. Кучер напоследок попытался все же приподнять повозку, но та была слишком тяжелая, и он бросил эту затею, переключившись на поиски сподручной коряги. Он поднял короткую сухую ветку, что с виду была прочной среди таких же других, разбросанных по земле, и принялся следовать по пятам за едва видневшимся в тумане силуэтом своего спутника. Под ногами трещал хворост вперемешку с обгоревшими кореньями и сухостоем деревьев. Аркол то и дело шерудил по земле самодельной тросточкой, дабы ненароком не споткнуться, и иногда все же оборачивался, надеясь, что оставленная ими сломанная повозка будет в сохранности.

– Не отставай, старый пень! – крикнул ему путник, почти скрывшись в обволакивающем тумане. – Охота сытно пообедать, а не выискивать тебя здесь, – добавил он.

– Вам не угодишь, милорд, – сказал Аркол в пустоту.

В тишине их шаги были словно гром в ясную погоду. Кучер с осторожностью продолжал медленно идти следом, разводя дымку сучковатой палкой, иногда углубляя ее в землю, дабы не увязнуть ненароком в болоте, которое вполне могло прятаться под ногами. Спустя пару минут он нагнал своего предводителя и продолжил бурчать:

– И что вам не сиделось в Барнсдейле! – фыркнул он.

– Останься мы там еще хотя бы на день – нахватались бы проблем!

– Зато здесь спокойствие и умиротворение…

– Уж слишком крепок был их хмельной дуборис[3 - Дуборис – напиток на основе хмеля, перемешанного с дубовыми почками и рубленой красно-бурой корой дерева.]! Тамошняя выпивка меня бы точно отправила на покой…

– В толк не возьму, как можно пить эту гадость?

– Очень даже просто, Аркол. Не думай, что в кружке, и проси повторить.

– Так ведь можно остаться с пустыми карманами!

– Зато с глазами веселыми!

– Было бы чему радоваться, – сквозь зубы буркнул кучер.

Солнце, еще недавно едва пробивавшееся сквозь тяжелые облака, теперь предательски садилось за горизонт, прогоняя прочь отбрасываемые деревьями худые тени. Время тянулось настолько медленно, что, казалось, оно и было этим самым проклятым туманом.