Первый и другие рассказы

– Girlfriend?[3 - Ваша девушка?]

Он кивнул, подумав, как невинно это звучало на чужом языке.

– You have a very special girlfriend[4 - У вас очень редкая девушка.], – сказал медбрат и стал смотреть на дорогу.

***

Когда они подъезжали к больнице, Марина пришла в себя. Он запомнил её по-детски испуганное лицо, когда её повезли куда-то по длинному коридору, а его попросили остаться. Он вспомнил, что такое уже было однажды. Когда она делала аборт. Он отвез её в лучшую клинику. Все прошло отлично.

Его жена тогда тоже была беременна.

Вошел доктор – добродушный упитанный испанец. Сел за стол. Спросил по-английски, что случилось.

– I dоn’t know[5 - Я не знаю] , – ответил он и почему-то посмотрел на свои ладони.

***

Никогда он не был так внимателен к ней. Никогда она не была так счастлива, как те четыре дня в госпитале Плайя де Муро.

***

На ней была белая майка и шорты. Сестра катила её в инвалидном кресле. Марина могла идти сама, но таковы были правила госпиталя. Он встречал её у дверей. Осунувшийся, в руках – цветы. Светило яркое солнце. Марина вдруг подумала, что так встречают жену с новорожденным. Но в руках её был только маленький пакет с купальником. Когда они сели в машину, она заплакала.

***

Той ночью, когда он уснул, Марина долго стояла перед зеркалом. Потом вышла на балкон. В лунном свете залив был похож на маленькое, тихое озеро. Она подняла руки и с улыбкой провела по волосам.

***

Обратный рейс задержали. Он сидел в аэропорту Сан-Хуан, выпивая третий кофе и не зная, что делать дальше.

Четыре дня из семи ему пришлось провести в приемной больницы. Он очень волновался за нее. Он не отдохнул. То, что он не загорел, было даже кстати. Не придется объяснять жене, откуда в Германии такое солнце. Женщина, с которой он cемь лет изменял жене, имела очень редкую реакцию на укус медузы. Но у жены, с которой он прожил двадцать лет, была очень необычная реакция на измену. Ему попадались очень редкие женщины.

Марина помахала ему рукой из-за стеклянной стенки дьютифри, показывая на какую-то коробочку. Он улыбнулся ей, как измученный родитель надоевшему ребенку. Кивнул. Она просияла.

Он вдруг почувствовал, что очень устал. Что если было бы можно, он бы неделю, месяц или год просидел в этом кресле с видом на взлетную полосу.

Самолеты разбегались и взмывали в небо.

Христос воскресе

– Плавать пришли? С утра бы плавали! Пасха, сижу тут из-за вас троих – проворчала бабка-гардеробщица, протягивая Ларисе номерок.

– Почему же из-за троих?! – вступила в разговор женщина с плоской грудью и выпирающими зубами. – Нас гораздо больше!

***

Мужчина на соседней дорожке плавал с размахом. Громко фыркал. Колотил волосатыми руками по воде. Вот он проплыл мимо Ларисы, обдав её обильными брызгами.

– Бугай, – подумала Лариса, с ненавистью посмотрев на его спину.

В другой раз, когда они плыли навстречу друг другу ей показалось, что он подмигивает.

***

Лариса долго стояла под душем, закрыв глаза. В соседней кабине мылись две подруги-пенсионерки, по очереди заходя под струю воды.

– Михална, спину потри.

Купальщица с круглым розовым животом, из-под которого, опровергая законы анатомии, выглядывали тощие, синеватые ноги, терла спину другой – низенькой и грудастой.

– Яйца-то покрасила? – говорила она, работая мочалкой.

– Красить-то кому? – гоготнула низенькая.

Пузатая смущенно заулыбалась.

Лариса посмотрела на свой гладкий живот со шрамом от аппендицита, на увядшую грудь. Здесь, в душевой, ей казалось, что разница между молодым и старым телом совсем невелика. Высокие-низкие, полные-худые, молодые-старые. Мокрые, мыльные, с прилипшими волосами. Одинаковые.

– Куличи не стала печь – купила, – сказала низенькая. – Не получаются.

– Освятила?

– С утра еще. Вечером сын приедет. С внуками.

Лариса быстро высушила короткие волосы, вышла в холл. Звякнул телефон. Она так поспешно полезла в сумку, что сломала ноготь. Аптечная служба сообщала о падении цен на лекарства. Лариса с досадой посмотрела на ноготь.

Полгода никто не звонил. Мужчины, родственники, подруги. Даже начальник, которому раньше все время что-то было нужно. Все будто договорились забыть о ней.

Лариса села в кресло. Вопреки дурному настроению, после плавания и душа по телу разливалось приятное тепло. Мимо прошли пенсионерки. В одежде они казались старухами.

– Отдыхаете? – к ней склонилось лицо, в котором она не сразу признала «бугая» с дорожки.

– Да, – сухо ответила она.

– Вы на машине?

– Нет, – сдержанно ответила она, – я тут недалеко.

– А я тут на машине.

***

Мужчина уверенно рулил, поглядывая на Ларису. Он был немолод, но той крепкой мужской породы, которая привлекательна до старости. На руке поблескивали массивные часы.

– Ну, что? Домой вас везти?

– Да.