Это жизнь

–Возьми. Если бы Алька могла только встать, она бы этого наглеца спустила с лестницы. Он ещё, когда Алька не знала Глеба, приставал к ней на раздаче, всякие пошлые намеки говорил, она его ещё тогда возненавидела. Но чтоб такое услышать? Мало того, он ещё и мужу рассказал. Глеб говорит, стоял на коленях, просил прощенье.

–Нормальный мужик никогда не будет трепаться. А вот такие, никчёмные, набивают себе цену. Надо же, звезда снизошла до него. Вот какой я хороший, что с такой женщиной был, надо же похвастаться. Думала Алька.

Альке было так стыдно, казалось, что её стыд приобрёл материальную форму, она как облитая бензином, вся горела, огромным пламенем, причём как внутри, так и снаружи. Она не могла понять, как это произошло и не верила, что это с ней было. Она стала его ненавидеть ещё больше.

–Какие мужчины хотели быть со мной, я им отказывала, а тут такая дрянь, язык свой распустила, грязью измазала, кровь портит, так всё противно, и я должна всё это терпеть потому, что друг мужа.

Алька стала чаще устраивать праздники, может со злости, может от обиды, может, что бы муж меньше думал об этом и не злился на неё. Она чувствовала, что что-то в ней сломалось, как будто она перешагнула какую-то грань дозволенного, она почувствовала, что ей теперь всё можно. Она стала больше пить, стала делать больше глупостей, и вот уже муж сестры, муж племянницы, муж другой сестры, сосед, бывший сосед, племянник бывшего мужа.

Его мама и бывший муж Альки, давно были любовниками. Алька и его племянник решили отомстить им, тем же методом. Так Алька пустилась вниз по наклонной, во всё тяжкие. Конечно же, это были случайные моменты, только по пьянке, без продолжения. Конечно же её потом сильно мучила совесть, после каждого раза она сильно страдала и ещё больше устраивала праздники, чтобы не думать об этом, и ещё больше делала глупости.

НАДО ЗАВЯЗЫВАТЬ

Альке очень нравилась такая праздная жизнь, она думала, почему все люди не пьют, это так здорово, всегда хорошее настроение, никаких проблем нет. Она была счастлива от своего беззаботного, весёлого состояния. Новый год праздновали три дня, на третий водка уже не шла в горло, её тошнило, ей было плохо. Она зашла в ванную, упала на пол и не могла встать. Она просто умирала. Дотянулась до унитаза, набрала рукой холодную воду, поливала на лицо и на грудь:

–Господи, помоги только, прошу тебя. Больше пить не буду. И на следующий день она умирала, и потом ей было очень плохо. Она кое-как выкарабкалась из этого ужасного состояния и поняла, что всё, уже надо завязывать с этой пьянкой, пока не сдохла. Глеб пил и спал, снова, пил и спал, пока не кончились деньги.

–Почему нет денег? Куда они деваются? Я столько денег приношу.

Хорошо, что Алька ещё в этот раз не успела выкинуть бутылки с балкона.

–А вот куда деваются. Посмотри на балкон, а теперь подсчитай, сколько денег потратили на них, когда они были полные, а ещё и закуску подсчитай.

–Да ты что? Неужели мы столько выпили?

Алька больше не устраивала праздники. Глеб частенько приходил домой выпивши. Алька злилась, ругалась, иногда не выдерживала, и чтобы не сойти с ума тоже срывалась, и тоже пила.

Как-то Алька спала и вдруг резко проснулась.

–Ну приснится же такое, просто ужас какой-то. Как будто Алька гонялась за Глебом, с большим, толстым, кухонным ножом, с черной ручкой. Он закрыл дверь с толстым матовым стеклом, из зала в коридор, а Алька от злости била остриём ножа по стеклу, потом по бетонной стене, рядом с дверью и кричала: открой, убью тебя, сволочь. Ну приснится же такое, просто ужас.

Алька лежала в зале на диване, горел свет, она села, посмотрела вокруг. На столе рюмки, тарелки, бардак, в зале раскиданная еда, одежда, она встала.

–Опять вчера пили. О Боже! Опять вчера была пьянка. Да как же это, я даже не помню, как напилась. Какой кошмар. Везде раскиданы вещи, полотенца, тряпки, полный бардак. И вдруг, сверху тряпок, она увидела нож, большой, с черной ручкой, тот самый, из своего сна. Она взяла его в руки и подошла к двери.

–О Боже! На бетонной стене возле двери, обои были порезаны, протыканы ножом.

–Ой. Господи. Так это был не сон? Она побежала по комнатам искать мужа. Дома его не было. Она открыла дверь на лестничную клетку. Смотрит, а он сидит на ступеньках, на бетонном полу, съежившись в калачик и спит, она подбежала к нему.

–Глеб, Глеб. Подняла его, завела домой. Посадила на диван, села рядом, обняла его.

–Глеб, Глеб. Прости меня, Глеб, миленький. Прости меня, пожалуйста. Она уткнулась в его лицо и её слёзы смешались с его слезами.

–Есть что-нибудь выпить? Я так замерз.

СКОЛЬКО МОЖНО ПИТЬ?

Глеб опять пришёл поздно. Опять пьяный, Алька утром начала ругаться:

–Ну сколько можно пить? Надо же какую-то меру знать. Пришёл поздно, пьяный, а если бы тебя милиция забрала. А если бы тебя убили по пьянки. Сдохнуть хочешь? У тебя что, горе? Или праздник? Что ты пьёшь? Может хватит уже? Я ночи не сплю, переживаю, где ты. Была суббота, он уехал к маме. После обеда звонок в дверь, Алька открыла. Заходит свекровь, за ней Глеб, с порога она начала кричать:

–Да что это такое? Сын приходит жалуется. Постоянные скандалы. Каждый день, сколько можно? Мы пришли за вещами. Алька даже не стала разговаривать и разбираться.

–А, за вещами? Забирайте. Она расстелила посреди зала на полу махровую простынь. Которую ей свекровь подарила на день рожденья, и начала туда кидать его рубашки, кофты, носки, футболки, трусы, завязала узлом.

–Прошу. Ваши вещи. Господа. Только закрылась за ними дверь, Алька начала прыгать, скакать по комнате от радости.

–Ура! Ура! Теперь я свободная. Она кружилась и смеялась, потом села на диван, было так тихо и одиноко.

–Глеб, Глеб. Как я буду без тебя жить? Глеб, что я натворила? Она начала плакать. Может ещё успею? Она побежала на дорогу за Глебом, свекровь уже ловила такси, Алька подошла к Глебу:

–Глеб не уезжай. Я люблю тебя. Она заплакала от неожиданного признания, он обнял её и тоже плакал. Свекровь уже поймала такси.

–Глеб, Глеб. Она посмотрела на плачущих Глеба и Альку.

–А, ну всё. Я поняла, мы уже не куда не едем.

В следующий четверг опять пришёл пьяный. Ушёл спать. В пятницу не пошёл на работу, пил, в субботу звонит его мама.

–Он не хочет подходить к телефону.

–А, даже так? Прошипела свекровь. Глеб встал, начал собираться в магазин.

–Глеб. Ну хватит пить. Ты в прошлые выходные к маме не ездил, и опять пьёшь. Хватит пить. Нужно к маме съездить, ей нужно по хозяйству помогать. Ты же сын. Кто ей ещё поможет?

Что бы он не ушёл в магазин, Алька закрыла его дома, что бы он протрезвился. А сама ушла на улицу, села на скамейке, напротив балкона, у соседнего дома. Он со второго этажа слез по дереву с балкона и пошёл в магазин. Алька за ним в магазин. Она запретила продавцу продавать ему водку. Глеб пошёл на остановку, Алька за ним. Он сел в автобус, она тоже села. Поехал к маме. Вышел с автобуса и пока шёл по дороге, начал отрывать каблуки на туфлях. Перед домом он оторвал подошву, бросил и зашёл домой. Алька шла за ним и собирала отрывки, зашла за ним домой, чуть позже. Свекровь опять начала кричать:

–Да что же это такое? Сын пришёл босой. Ты что, не можешь купить ему обувь?

–Пусть перестанет пить и купит себе обувь. Алька бросила на пол отрывки от обуви Глеба и рассказала, как он шёл и по дороге к ней отрывал каблуки и подошву.

–Всё, он меня достал. Пьёт, не слушает меня. Он ваш сын, воспитывайте его, а с меня уже хватит. Оставляю его вам, на до– воспитание.

Алька работала в салоне красоты массажисткой. День на работе, а вечером она приходила домой и сходила с ума от одиночества, от тоски, она плакала, её хватило только на месяц. В ближайшую субботу она поехала к Глебу. Он встретил её с радостью, трезвый.

–Поедешь домой? Хватит с ума сходить.

–Я не знаю. Если мама разрешит. Пошли к маме.

–Ну если вы так сами решили, вы семья, езжай.

Уже по дороге, в троллейбусе, он устроил скандал. Когда Алька сказала, что выкинула его старый облезлый помазок для бритья и нужно купить новый. Алька подумала:

–Ну, и на фига? Я его забрала? Жила спокойно целый месяц. Почему женщины бывают такие зависимые от мужчин? Зачем он мне нужен, такой? Всё равно с него уже давно никакого толку нет. Прям, хоть обратно вези. Не было у бабы заботы, купила баба порося, так и я. Ругалась про себя Алька.

БОЛЬНИЦА

Конец сентября. На улице уже холодно, а батареи включат только в середине октября. Алька после массажа вспотевшая, в холодном массажном кабинете. Принесла плитку, но толку чуть. Людей стало ходить мало, из-за холода. У Альки перестали идти месячные, она пошла к гинекологу.