Последний некромант

– О, боги! – выдавила из себя Гиола, – вы… вы… магистр?

– Лорд Трэшшен-ас-Ларр, архимаг, если быть точным. Выгляжу магистром я лишь потому, что мой запас еще не восстановился, а вы еще не в состоянии отличить пустой фрагмент ауры от его отсутствия.

– Господин архимаг, – ошарашенно склонила голову Фиола.

– Так, красавицы, давайте я разъясню вам то, что ваши учителя не упоминали. Во-первых, понятия «светлый» и «темный» связаны исключительно с цветом наших аур. То есть, светлому не возбраняется творить зло, а темному – добро. Все другие трактовки есть ложь. Мне наплевать, что написано в летописях и прочих книжках, что рассказывали вам родные и учителя. Другие трактовки цвета ауры не принимаются и не обсуждаются. Никогда. Тьма и свет неделимы, как две стороны монеты, это просто две стороны одной и той же магии. Вообще, магия, в большей части своей, бесцветна, просто расход силы несопоставим. Я могу вырастить травинку, но почти истощусь, а светлый маг жизни вырастит лес и не заметит убыли силы. Обратное утверждение так же справедливо, светлый архимаг в состоянии поднять простенького зомби. Не слышал, чтобы кто-то из светляков этим баловался, но, в принципе, это возможно. Во-вторых, как я уже вскользь упомянул, темная сила требует чистоты крови, поэтому темные Дома так ревностно вели родовые книги. В-третьих, в разговорах с другими темными, мы произносим полные имена лишь при знакомстве, а в дальнейшем обращаемся только по личному имени. Из этого проистекает «в-четвертых» – упоминание собственного уровня считается бахвальством. В-пятых, к темным искусствам относят некромантию и демонологию, о разнице вы подумаете самостоятельно. Поверьте, это совсем не трудно. В-шестых, моя бывшая попросила проводить вас в Подземелье, но я сильно сомневаюсь, что светляки примут троицу темных с распростертыми объятьями, так что с эти пока повременим. И, наконец, в-шестых, как говаривал мой наставник, лучше всего ученик усваивает новое в то время, когда занят полезным трудом, так что вы сейчас встаете и идете в кладовку, расположенную в конце вон того коридорчика. Найдите гхолу и принесите ее сюда.

– Принести что?

– Гхолу. Тьфу, ищите сосуд, у которого с одного конца воронка, а со второго длинная тонкая игла. Воронка будет заткнута, затычку не вынимайте.

Отправив девушек на поиски последнего пристанища Валаса, я погрузился в кресло, привычно сомкнул кончики пальцев и снова занялся наполнением ауры. Быстро избавиться от двух девчонок не получится, судя по тому, как они таращились на темного меня при первой нашей встрече, выжившие светлые устроят нам очень теплый прием, так сказать, с огоньком. С другой стороны, мой закадычный друг-демонолог, оказывается, не мертв, а просто лишен физического тела, дохлая тушка на первом этаже башни достаточно сильная и здоровая, чтобы стать ему новым домом. Силы и опыта у меня достаточно, так что в ближайшее время количество темных в мире увеличится до четырех. Одну из девок отдам ему в ученицы, вторую обучу сам, а потом уже заглянем в Подземелье, потолкуем со светляками. Что-то подсказывает мне, что, увидев сопровождающую нас компанию умертвий и демонов, они будут намного более почтительными и сговорчивыми.

Мои размышления были прерваны дружным пыхтением близняшек, вдвоем тащивших вместилище для душ. Да, я темный, поэтому умолчал о том, что гхола достаточно увесиста. Проигнорировав недовольные взгляды, я осмотрел печать на горлышке, удовлетворенно отметив, что она цела.

– Гос… Трэшшен, это то, что вы, в смысле, ты искал?

– Хвалю за находку, но почему так долго?

– Часть крыши обвалилась, нам пришлось разгребать обломки, чтобы извлечь сосуд, – надула губки Фиола.

Я придирчиво осмотрел гхолу и обнаружил скол в покрывавшей его вязи рун. Кажется, некоторые произнесенные мной слова девушки слышали впервые, по крайней мере они смутились, когда я в красочных подробностях описывал родословную тех, кто стал причиной повреждения ловушки для душ. Шаисси писала, что лишенные обстреляли башню из камнеметов, получается, какой-то булыжник пробил крышу и устроил погром в чулане. Проклятье! Душа Валаса уже пару дней медленно вытекала через дыру. Лишь бы успеть! Я сорвался с места, подхватил гхолу и, сломя голову, побежал вниз по лестнице. Девушки побежали за мной. Как я пробежал полсотни этажей, прижимая к себе сосуд, я не помню, пришел в себя только тогда, когда стоя на коленях перед телом бормотал речитатив заклинания, а близняшки обессиленно сидели рядом со мной на полу. Закончив, я подхватил сосуд, воздел его надо головой и вонзил иглу в ухо покойника. Прошла одна кальпа, затем вторая, а покойник продолжал лежать, не подавая признаков жизни. Я опоздал.

Треск разрываемой ткани привлек мое внимание. Фиола заматывала руку Гиолы куском ткани со своего платья.

– Прости, Трэшшен, я была нерасторопна и не успела отдернуть руку.

– Дай ее сюда!

– Она сильно кровит, ты запачкаешься.

– Плевать. Гиола, всеми известными и неизвестными именами матери-богини прошу, дай руку!

Я не увидел, даже маг моего уровня не в состоянии увидеть такую слабую ниточку без применения поисковых и усиливающих заклинаний, скорее почувствовал ту жилку, носителями которой являются все демонологи. Жилу силы, позволяющую призывать и подчинять себе демонов. Теперь эта жилка билась в рисунке ауры черноволосой, пытаясь встроиться промеж мешанины из светлых и темных потоков. Доверившись чутью, я подпитал ее парой единиц темной силы.

– Валас, друг мой, ты со мной? – недоумевающее молчание Гиолы было мне ответом, – Валас-ас-Риал, твоим именем заклинаю тебя, отзовись!

– Почему ты именуешь меня мужским именем? – робко спросила Гиола, баюкая поврежденную конечность.

– Мой друг мертв, – произнес я, склонив голову, – да будет мать-богиня милосердна к нему.

Мы молча поднялись на темный этаж, я рухнул на диван и забылся.

Глава 4

М-да, совсем я себя запустил за время заточения в кармане, всего-то побегал туда-сюда по лестнице, а упал и уснул. С другой стороны, пополнение истощенной ауры расходует телесные силы, так что, возможно, все не так уж плохо. Мои уши уловили тихие голоса, поэтому я решил еще немного полежать и послушать. Мать-богиня, оказывается я не в состоянии различить голоса этих неожиданно свалившихся на мою голову девчонок!

– Твоя аура стала темнее, чем в прошлый раз.

– Как и твоя. Надо найти способ обратить это, я не хочу быть темной!

– Вряд ли мы найдем необходимые сведения на библиотечном этаже, нам нужна помощь того, кто сталкивался с подобным раньше.

– То есть нам необходимо попасть в Подземелье как можно быстрее, пока мы окончательно не потемнели.

– Портал настроен, его надо просто подпитать.

– Но темный сказал, что другие маги не будут рады нашему появлению.

– Он мог и солгать. Посуди сама, мы начали темнеть всего несколько диктонов назад и, к тому же, не по своей воле. Я полагаю, что нас выслушают и помогут.

– Прошу прощения, – откашлялся я, – я услышал ошибочное суждение и просто вынужден вмешаться.

– Подсушивать нехорошо! – взвилась Гиола.

– Громко молоть языками рядом со спящим тоже не есть хорошо. Я понимаю, что вы напуганы происходящими в вас изменениями, так что просто выслушайте меня. Клянусь всеми известными и неизвестными именами матери-богини, что не произнесу ни слова лжи. Начавшееся обращение ауры необратимо, полное доказательство со всеми расчетами приводится в трактате «О магических аурах». По глазам вижу, что эта замечательная книжка в ваших руках не побывала. Портал настроен на Подземелье, я в состоянии его открыть и переправить вас в убежище светлых, но будет ли ожидать вас радушный прием? Как я понимаю, темных, мягко говоря, недолюбливают, так что, вас просто прикончат. Не то, чтобы из какой-то личной неприязни, просто на всякий случай. Для меня подобное развитие событий неприемлемо, темные всегда поддерживают друг друга. Так же, ваша смерть не входила в планы светлой интриганки, подославшей вас ко мне. Исходя из этого, я считаю, что визит к светлым необходимо отложить.

– Глава Ковена леди Шаисси-ас-Риал действительно подсказала нам где можно спрятаться, но лишь потому, что она исчерпала свои силы и не могла держать портал открытым.

– Значит, взобралась на самую верхушку, – пробормотал я, – видите ли, она была автором того письма, которое я нашел под завитком. Она подослала вас ко мне, тем самым освободив меня и сохранив жизнь вам обеим. Не буду скрывать, ваш уровень в начале обучения составлял сто шестьдесят восемь единиц. Это просто невообразимое число даже для тех магов, среди предков которых вообще не было ни одного лишенного.

– Не понимаю, о чем ты, – задумчиво произнесла Фиола, – твои мысли скачут, как бешенные белки.

– Ладно. Еще раз. Вернуть исходный цвет ваших аур невозможно, если мы заявимся к светлякам прямо сейчас, то нас просто прикончат. Шаи была слабой прорицательницей, но у нее случались Истинные видения. Она видела, что мы все выжили, поэтому и захлопнула портал раньше времени.

– Леди Шаисси жива? – округлила глаза Гиола, – надо найти ее.

– Она развоплотила себя после того, как спрятала письмо. Это было ее решение и никто, ни вы, ни я не вправе осуждать ее за это.

– А кто такой Валас-ас-Риал?

– Мой друг, маг-демонолог. После развоплощения его душа была помещена в гхолу. Если бы гхола уцелела, то я бы переселил его душу в того мародера, которого мы прикончили у лестницы.

– Темный маг в светлом Доме Риал?

– Да. Иногда дети чистокровных магов получают цвет, противоположный цвету их родителей. Валас был двоюродным братом Шаисси и моим другом.

– Сочувствую вашей утрате.

– Душа Валаса теперь у матери-богини, а вот его наследие… обсудим его наследие позже, после того, как уберемся с острова.

– В Подземелье, как ты сказал, нам хода нет, лишенные ополчились против магов. Ты считаешь, что они будут делать различия между темными и светлыми?

– Есть одно безлюдное местечко на примете. Я сейчас отлучусь, а вы пока перероете весь этаж и принесете в эту гостиную все, что выглядит как книга или как артефакт. Ну, не стойте столбами, бегите, ищите!

Не желая бегать по ступенькам, я воспользовался переносом, чтобы перенестись в библиотеку. К моему сожалению, богатейшая коллекция книг была полностью уничтожена. Отсутствие копоти на потолке, вкупе с устилавшим пол пеплом, свидетельствовало, что книги были сожжены самим магами перед бегством. Жаль. Воистину бесценные рукописи и книги, некоторые из которых бережно хранились в течение тысячелетий были утрачены. Я переместился на крышу башни и осмотрелся. По всему Иллинору то тут, то там горели огоньки. Похоже, высадившиеся на остров лишенные устроили походные лагеря и жгут костры, а те огоньки в отдалении обозначают стоящие на якорях корабли. Вновь воспользовавшись переносом, я очутился во дворе башни. В нос ударил запах разлагающейся крови и горелой плоти. Большая арка была варварски превращена в груду обломков, на которой валялись створки кованых ворот. Да чтоб вас тухлые зомби по тысяче раз за ночь противоестественным способом, проклятые лишенцы! Я посетил городок и везде меня встречали запах смерти и вонь горелой плоти. Накинув на себя полог незаметности[13 - Заклинание невидимости и неслышимости], я подобрался к одному из лагерей нападавших. Солдатня жрала свою пайку, пила какое-то мерзкое пойло, бахвалилась количеством убитых, негодовала по поводу приказа, требовавшего предавать огню все тела, предварительно разрубив их на части. Приказ, по моему мнению, был бы разумен, если бы на Иллиноре остался хоть один некромант. Собственно говоря, если бы светляки не истребили темных, то нападавших встретила бы армия из умертвий и демонов. Проклятье, чтобы ваши душонки служили подстилкой для испражнений демонов Бездны! Перед тем, как вернуться на темный этаж, я посетил три кладбища. Следующая ночь станет воистину жаркой!

Вернувшись, я довольно обозрел две кучки артефактов в окружении сложенных аккуратными стопками книг. Меньшая кучка прямо сочилась тьмой, в то время как большая явно нуждалась в подпитке или починке. Похоже, ученицы чувствовали силу, заключенную в артефактах. Я ободряюще улыбнулся девушкам и занялся сортировкой добычи. К сожалению, действительно сильных артефактов не нашлось, в конце концов, надо быть умалишенным, чтобы оставить в обиталище светляков что-нибудь стоящее, пригодное для повторного использования. Большая часть книг так же была признана мной не заслуживающей внимания.