Игра без правил. Про шпионов и разведчиков

Входит М а й е р.

М а й е р. Дорогой господин Берг, позвольте пожать вашу руку.

Б е р г. Здравствуйте, профессор Майер. Знакомьтесь – мой друг, профессор Багдолл.

Майер и Багдолл обмениваются рукопожатиями.

Какой ветер перенес вас через океан?

М а й е р. Ветер истории, дорогой коллега. Я и еще несколько немецких физиков приняли приглашение мистера Додда переехать в Америку. Другая часть, представьте себе, осталась в восточной зоне Германии, у большевиков. (Садится.) Но мистер Додд поступил мудро, пригласив нас, – мы, немцы, умеем отрабатывать свой хлеб. К несчастью, события опередили нашу науку. Еще немного, и мы дали бы немецкой армии оружие, которое обеспечило бы ей победу… И тогда бы нордическая раса заняла достойное место в мире. Как норвежец, вы должны меня понять…

Б е р г. Как норвежец, я счастлив, что этого не случилось.

М а й е р. Не будем обсуждать предначертания Всевышнего… Я счастлив, что мы будем работать вместе, господин Берг.

Б е р г. Мы не будем работать вместе, господин Майер.

М а й е р. Почему? Мне так сказал мистер Додд. (Переходит на шепот, чтобы не слышал Багдолл, отошедший к окну.) Он сказал, что я заменю вашего помощника Багдолла. Говорят, этот черномазый кое-что смыслит в физике…

Б е р г (громко). Да, господин Майер, у этого черномазого чистое сердце и светлая голова. И вам не удастся его заменить… Кроме того, я намерен покинуть Америку и вернуться на родину.

М а й е р. На родину? Удивлен… Нет, еще рано возвращаться в Европу, господин Берг. Там нужна хорошая дезинфекция. И здесь, в Америке, мы ее подготовим. Надо уничтожить все микробы коммунизма… (Разъяряясь.) Мы должны их поставить на колени, профессор Берг, нашей наукой, нашими открытиями, нашей яростью! Вот зачем мы, немецкие физики, приехали сюда!.. Наши бомбы должны сжечь их города, их философию, их книги!..

Бледный от волнения Берг поднимается,

подходит к Майеру.

Б е р г (кричит). Вон из моего дома, дьявол!.. Вон!..

М а й е р пятится к дверям и исчезает. Берг, тяжело дыша, в изнеможении опускается в кресло.

Б а г д о л л. Как видишь, Рикард, американские «свободы» нашли новых союзников…

Б е р г. Это чудовищно!.. Я ничего не могу понять…

Внезапно вбегает Е л е н а, на ней нет лица.

Е л е н а. Отец, господин Багдолл!.. Бетти пришла из магазина… Радио!.. Скорей включите радио!..

Багдолл быстро включает приемник, и в напряженной

тишине ясно звучит голос диктора.

Д и к т о р. Атомная бомба, сброшенная на Хиросиму, превратила в пепел этот город. Такая же судьба постигла Нагасаки. В обоих городах тысячи убитых, тяжело раненных. Паника в Японии. Президент Соединенных Штатов мистер Трумэн заявил: «Слава американскому оружию! Я, не колеблясь, принял решение сбросить атомные бомбы на города Японии, и я клянусь богом, что, если найду это нужным, не поколеблюсь сделать это вновь…»

Б е р г. Елена, Мак!.. Моя наука в крови… Это я, я их убил! (Со стоном хватается за сердце, падает.)

З а н а в е с.

Акт третий

Картина пятая

Снова кабинет мистера Додда. При открытии занавеса на сцене никого нет. Затем входят Т о м с о н и Г р е й в у д.

Т о м с о н. Мистер Додд просил вас подождать его здесь.

Г р е й в у д. А где он сам?

Т о м с о н. В своем рабочем кабинете. Занимается диалектическим материализмом.

Г р е й в у д. Чем?

Т о м с о н. Диалектическим материализмом. Ежедневно два часа.

Г р е й в у д. Узнаю патрона.

Т о м с о н. Да, он говорит, что надо изучать противника.

Открывается внутренняя дверь, и входит Д о д д.

Д о д д. Здравствуйте, Грейвуд! Томсон, вы приготовили мне обзор «Правды» за неделю?

Т о м с о н. Да, сэр. (Протягивает лист.) Вот!

Д о д д. Хорошо, можете идти. Садитесь, Грейвуд. Как здоровье Берга?

Г р е й в у д. Вчера опять был консилиум. Врачи говорят, что, несмотря на сильное нервное потрясение, он начинает выздоравливать.

Д о д д. Хочу его снова навестить. Как вы думаете?

Г р е й в у д. Это будет правильно. На него произвел впечатление ваш прошлый визит.

Д о д д. Да, мне, кажется, удалось его убедить, что за Хиросиму и Нагасаки отвечает президент, а не мы. Но я дал ему клятву, что это никогда не повторится. Признаться, не думал, что норвежец может быть столь впечатлительным…

Г р е й в у д. Простите меня, патрон, но я не понимаю, зачем вы с ним так возитесь? В конце концов, он уже дал все, что от него требовалось.

Д о д д. Вы заблуждаетесь, Грейвуд. Во-первых, он еще пригодится нам как физик. А во-вторых, Берг – слишком крупное имя, чтобы мы могли его потерять. Отъезд Берга из Америки сразу изменит к нам отношение целой армии ученых. Я предвидел, что применение этих двух бомб вызовет такую реакцию, но у нас не было выхода…

Г р е й в у д. Но ведь в этом не было никакой необходимости, патрон?

Д о д д. Вы рассуждаете узко, Грейвуд. Все в мире гораздо сложнее, чем кажется. Я никогда не разделял глупых иллюзий, что Россия выйдет из войны калекой. Наивно думать, что победила только русская армия. Они завоевали не только города и территории, они завоевали умы и сердца миллионов людей, раньше стоявших посреди… Вот почему для нас война еще только начинается, и самое трудное впереди…

Г р е й в у д. Но ведь Москва утверждает, что возможно мирное сосуществование двух систем и что они за мир…

Д о д д. То, что устраивает Москву, не устраивает нас с вами, Грейвуд. Конечно, Москва за мир. Зачем им стрелять в нас из пушек, когда идеи коммунизма пробивают любую броню и имеют безошибочное попадание? Зачем русским бросать на нас бомбы, когда они владеют вот этими зажигательными снарядами? (Подходит к столу и указывает на том сочинений Ленина.) А что можем мы противопоставить этому оружию? Послания папы римского? Уголовные романы? Голливудские фильмы? Что, я вас спрашиваю, что?

Г р е й в у д. Вы правы, патрон.