Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты

Письмо княжны Мари к Катишь В.>

* № 19 (рук. № 47).

ДЕНЬ В МОСКВЕ.[603 - 1.На полях: За обедом умный и тонкий разговор о политике между графом и холостяком, циником, остряком.Борис вступается. И [ван] К[уракин]. Берг за правительство.У детей хохот: П[етр] К[уракин] повесничает – приходите к нам.2.<Разговор графинь о детях. Берг к княжне>. Большие и малые о Бонапарте. Дети свое.Дружба навеки 4-х.Борис и княжна.Борис жил у Т[олстых] его любит, он любит. Мать приехала за ним и он едет в артиллерийское училище.Чувство довольства собой.]

<Имянины в Москве 1808 года>.

1.

– Очень, очень вам благодарен за себя и за именинниц, – говорил граф[604 - Зачеркнуто: Простой] Плохов, провожая до передней всех гостей, приезжавших поздравлять его, жену и дочь, – пожалуйста, приезжайте обедать. Вы меня обидите. Пожалуйста, пожалуйста, душевно прошу вас от всего семейства. – Эти слова, с одинаковой доброй, открытой улыбкой на бритом, полном и круглом лице, крепко пожимая руки и несколько раз кланяясь, граф говорил всем приезжавшим, а приезжала вся Москва. В гостиной сидела графиня, старшая дочь,[605 - Зач.: и не в новых платьях и лентах] домашние и гостьи, всё утро сменявшие одна другую. Граф, проводив гостя, возвращался в гостиную, придвигал кресло к гостю или гостье, садился и, расставив ноги и положив на колени руку, счастливо улыбаясь, на дурном французском языке (он плохо говорил) советовался о погоде, опять звал обедать и опять шел провожать. А в длинной мраморной зале десятки официантов носили светлое, новое серебро, саксонской росписной фарфор, вазы плато, двигали столы и расстилали белейшие камчатные скатерти, в кухне в белых колпаках работали повара и поваренки на 60 персон. Дмитрий Васильевич – дворянин, заведывавший делами графа, руководя приготовлениями обеда, соображал и покрикивал.[606 - Зач.: Экономка с ног сбилась.– Княгиня Настасья Львовна Корчагина, – доложил лакей в гостиной и вслед за докладом вошла сама княгиня – высокая, сухая бывшая красивая женщина]

К подъезду подъезжали и отъезжали один цуг за другим. В гостиной сидели две гостьи дамы и шел тот обыкновенный разговор на французском языке, который затевают ровно настолько, чтобы иметь право, при первом молчании, встать, зашумев платьями, и пройти назад до передней и кареты.

Размер подлинника

Конец предисловия к «Войне и миру» и Имянины графа Простого в Москве 1808 года

Разговор шел о новости, занимавшей весь город, (богач, владелец поместий и сорока тысяч душ, был в Москве при смерти и ждали его сына из за границы)[607 - Зачеркнуто: война, объявленная французам] казался оживленным, слышалось[608 - На полях: О к[нязе] В[асилии], о Без[ухом], о Кн[яжнах]] вдруг несколько голосов женских, перебиваемых мягким мужским тенором графа. Слышались слова: il est au lit… <?a a еtе charmant> et la comtesse Apraksine… <Que voulez vous? Le plaisir…> Princesse et Rasoumovsky et[609 - [Он в постели… <Это было прелестно…> и графиня Апраксина… <Что поделаешь? Удовольствие…> княгиня и Разумовский… и]] талала талала-та Apraksine… потом, как это часто бывает, все замолчали. Граф уж хотел спросить, чтоб занять чем нибудь, у гостьи,[610 - Зач.: что она думает про [то], как в Эрфурте император Александр в театре пожал руку Наполеона и при словах Тальма сошлись, как] слышала ли она, что Кутузов проехал, как увидал, что графиня глядела, приятно улыбаясь, на гостью, но не скрывала, что ее не огорчит, ежели гостья теперь встанет. Граф оставил. Дочь девица уже оправляла платье, ожидая подъема матери, вдруг в соседней комнате грохот кресел, которые зацепил кто то на быстром беге, детской и юношеской хохот и топот сапог и башмаков обратил вниманье всех к двери. Вбежали почти все вместе: две девочки, одна тринадцати, другая пятнадцати лет и два[611 - Зач.: мальчика или молодых человека, только что выходившие из отрочества] молодых человека, студент и офицер, лет по шестнадцати. Все остановились у дверей, удерживая хохот,[612 - Зач.: спрятались в другой комнате.] одна тринадцатилетняя именинница в белом кисейном платьице и длинных черных локонах, падающих на голые[613 - Зач.: закрасневшие] полу-детские плечи, вбежала в гостиную и[614 - Зач.: как испуганная, шарахнувшаяся <кобыл[ка]> лошадка] встряхнула кудрями, взглянув на гостей, с испуганным и разгоряченным лицом[615 - Зач.: замерла] остановилась в середине[616 - Зач.: двери] комнаты. Отец, мать и гости, все заговорили в одно время.

– А вот она, идите сюда, я вам ее подержу, – сказал граф, обнимая ее широко руками, еще добродушнее и веселее глядя на любимейшую дочь своими ясными голубыми глазами.

– Ma ch?re, il у a un temps pour tout,[617 - Милая, на все – есть время] – сказала графиня. – Ты ее всё балуешь, – прибавила, тоже улыбаясь мужу.

– Quelle dеlicieuse enfant![618 - Какое прелестное дитя!] – сказала старая гостья и тоже самое жестом и улыбкой выразила молодая девица, дочь гостьи. Dеlicieuse enfant эта вовсе не была хороша. Все черты лица ее были неправильны, глаза узки, лоб мал, нос хорош, но нижняя часть лица, подбородок и рот, так велики и губы так несоразмерны толсты, что, рассмотрев ее, нельзя было понять, почему она так нравится. Она еще носила открытые лифы и коротенькие юбки. Детские ножки ее в кружевных панталончиках и открытых башмачках содрогнулись, она, как козочка, легкая, тоненькая, грациозная подскочила к матери, обняла ее, спрятала лицо в ее кружевах и разразилась таким смехом, что все захохотали.[619 - Зачеркнуто: и из другой комнаты послышалось тоже. – Мама <Борис> Николинька привел Бориса в нашу комнату и он увидал, что я в куклы играю, хотел жениться на Мими и не хочет целовать мою Мимишку.Ну так]

– Что у вас там? – спросила мать.[620 - Зач.: – Мы бежали за ним. Николинька… И Мими совестно, она должна была бежать за ним… просить его, чтобы он поцеловал ее… Неправда ли это не делается?]

– Мама… мы Бориса… женим… на кукле Мими, – проговорила она сквозь смех.

– Ну,[621 - Зач.: убирайся] поди с своей Мими, – сказала мать, нежно отталкивая ее от себя. – Это – моя меньшая, как видите, избалованная девчонка, – прибавила она к гостье.[622 - Зач.: Нет]

– Мама,[623 - Зач.: я не хочу с ним играть, он оскорбил Мими.] мне стыдно, – сказала Наташа, почти сквозь слезы и снизу взглянула на мать.[624 - Зач.: Голос этой девочки поражал своей прелестью, гибкостью, богатством, разнообразием выражения и в особенности силою, столько же, сколько и вся ее наружность] Голос девочки был поразительно гибок и изменчив, как и вся ее наружность. Всё, что она делала,[625 - Зач.: плакала, смеялась, капризничала, – всё было мило] казалось так и должно было быть и было кстати. Гостья любовалась ей, но как это часто бывает с людьми, принужденными присутствовать при семейных сценах, особенно с детьми, она почувствовала необходимость принять участие и участием своим испортила настроение Наташи.[626 - Зач.: Она не попала в тон. Она притворялась и нежничала.]

– Скажите, моя милая, – сказала она – кто вам приходится Мими? дочь верно?[627 - Зач.: что вы <принимаете> так заступаетесь за ее честь? – сказала она]

Но Наташе сразу не понравился тон гостьи, не захотелось ей с этой дамой играть в куклы, не понравилось ей, что под нее, видимо не скрывая того, подделываются.

– Non, madame, ce n'est pas ma fille, c’est une poupеe![628 - [Нет, это не моя дочь, это кукла!]] – сказала она резко, смело и таким тоном, который не позволял возражений, присела и своей грациозной походочкой, вздрагивая коротенькой юбочкой, направилась к двери.[629 - Зач.: Это было неучтиво] Было ли это учтиво или дерзко никто не разобрал, все[630 - Зач.: покатились со смеху] засмеялись, удержали ее и вызвали жениха Мими, Бориса, молодого графа, Nicolas, и Соню, которая еще держала в руках куклу.

2.

[631 - Зачеркнуто: – Познакомьте меня с вашей молодежью – сказала гостья, отвечая на поклоны всех. Всё это молодое поколение было очень мило, несмотря на то, что всё это были князья, графы и графини.]Видно было, что у этой молодежи там, откуда они все прибежали, были совсем другие[632 - Зач.: интересы, более человеческие] разговоры и радости, чем comtesse Apraksine и талала талала. Все[633 - Зач.: кроме Наташи] точно в холодную воду попали в эту гостиную.[634 - Зач.: но, как хорошо воспитанные дети и юноши, они нашлись здесь и умели себя держать, поклониться и сесть в этой гостиной. Все были нарядны по именинному, все были красивы и здоровы.]

– Борис, – (а не Барис, как выговаривают по русски) сказала графиня,[635 - Зач.: что вы это наделали с Наташей] – как тебе не стыдно в куклы играть, а уже офицер?

Борис высокой,[636 - Зач.: полный белоку[рый]] шестнадцатилетний юноша, улыбнулся и не отвечал.

– Что, maman не приезжала? – сказал он, видимо желая перестать быть ребенком и вступить в разговор с большими.

– Нет еще.

– Борис Щетинин, сын княгини Анны Васильевны, – сказала графиня, указывая на него гостье.

– Ах, я очень знала Анну Алексеевну у княгини Мещерской в 18..м году. Она здесь?[637 - Зач.: Талала талала. И Борис <с видимой гордостью>, видимо робея, но на очень хорошем <изысканном> французском языке <пустился в разговоры с гостьей>, отвечал даме<Она вчера приехала из Петербурга и немного устала с дороги>. Она здесь <Non, madame, mais j’attends l’arrivеe de ma m?re d'un moment ? l’autre [Нет. Но я ожидаю приезда моей матери с минуты на минуту] – сказал Борис степенно>]

– Ma m?re est en ville, madame, mais elle vient de sortir,[638 - [Моя мать в городе, но она только что выехала,)] – сказал Борис.

– Мама, зачем он говорит, как большой, я не хочу – закричала Наташа. Борис улыбнулся на Наташу и продолжал[639 - Зач.: талала талала] разговор с гостьей.

Между тем граф, чтобы занять гостью барышню, счел нужным знакомить ее с своими. Он по порядку, с гордым и довольным лицом, начал представлять своих детей. Довольство собою, своею семьею, было общею чертой всех членов этого[640 - Зач.: семейства] дома.

– Лизу вы знаете, вот она, – сказал граф, указывая на красивую блондинку старшую, <чопорно> сидевшую в гостиной и разговаривавшую с барышней, – вот это моя вторая – Соня. Племянница, но всё равно что дочь. Как видите, пятнадцать лет, а еще играет в куклы.[641 - На полях: Довольство собой] Говорят, это хорошо. – Соня, толстенькая, черная брюнетка, с блестящими глазками, чудной косой, два раза обвивавшей голову, с открытыми красными и, как peau de chagrin,[642 - [как шагреневая кожа,]] шаршавыми руками и шеей, присела по детски и подошла к барышне. Она сконфузилась и не знала, что говорить.[643 - Зачеркнуто: и всё взглядывала на Nicolas]

– Ну, а это мой сын, танцор и певец, и поэт, и всё что хотите, студент, как видите, но теперь идет в гусары. <Nicolas>[644 - Зач.: подошел к барышне еще раз] поклонился.

– Мы знакомы с m-lle N. – сказал он.[645 - Зач.: и, не отставая от товарища Бориса, особенно дерзко, несмотря на свои пятнадцать лет, русые курчавые волосы и блестящие голубые глаза, пустился с девицей в разговоры о том бале, где они танцовали последний раз. Соня, стоя подле них, наивно раскрыв рот, ловила каждое слово Nicolas. В этих годах все секреты любви так и написаны на лбу каждого. Даже минутная гостья могла заметить, что происходило у молодежи. Наташа детски кокетничала с Борисом, Соня с Николаем уже верно давно поклялись любить Друг друга.– Я слышала, что у вас прекрасный голос, – сказала ему девица.– Il y a quelques personnes qui ont la bontе de me le dire [Некоторые по доброте мне это говорят], – сказал он, очень довольный своей фразой. <Борис хорошо держал себя, скромно, прилично и достойно> но Nicolas, несмотря на свои пятнадцать лет, поражал своим <тактом, развязностью и грациозной свободой обращения> уменьем говорить и смелостью и приятными твердыми звуками и интонациями голоса.]

– А это мой меньшой, по прозванью клоп, а в крещении Петрушка, – сказал граф, ловя за пухлую красную щеку <толстого неуклюжего с вихрами мальчугана, которому, видимо, здесь совсем не нравилось>.[646 - Зач.: – Соня, что ты делаешь? – вдруг закричала, как капризный ребенок, Наташа, – ты перевернула, задушила Мими. – Она подскочила к Соне, вырвала у нее <куклу>, которую Соня, забывшись, держала не довольно внимательно <и убежала>.]

– Мама, – вдруг сказала Наташа, – можно нянюшке пойти чай пить, она просила. Можно? Я пойду скажу ей.

Наташе стало скучно в этом обществе и, с свойственной женщине быстротой и бессознательной способностью к обману, она придумала предлог уйти из комнаты и выбежала, взглянув на Бориса так, чтобы он понял зачем она выбежала. Борис понял, как только ее не было в комнате, французский поток его красноречия видимо стал ослабевать, он не выбирал своих слов, поглядывал на дверь и замолчал.[647 - Зач.: – Maman m’a chargе de lui envoyer le… [Мамаша поручила мне послать…] – сказал он, видимо тоже привычную ложь с тем, чтобы найти предлог уйти, и, поклонившись, вышел.]

Борис сказал что то о последнем бале, и задумался. – Ах, вот кажется maman, – сказал он, глядя в окно и, покраснев от своей лжи, тотчас вышел за Наташей.

Соня, в нерешительности постояв несколько секунд,[648 - Зач.: <тоже побежала за нею> вдруг стремительно] сдержанно пошла за ними до двери и от двери, оглянувшись на Nicolas так же, как Наташа оглянулась на Бориса, стремительно бросилась, топая ножками, по длинной диванной. Для Nicolas тоже видимо пропала вся прелесть французского разговора и как только разговор на минуту замолк и вошла <толстая высокая гувернантка> спрашивать девиц, он[649 - Зачеркнуто: под предлогом указать девиц вышел за девушками из гостиной. Не найдя предлога] ушел из гостиной. Маленький пузан сердито пошел за ним.

[Далее со слов: – Да, – сказала графиня, после того как луч солнца… кончая: – Что за манера! Уж сидели, сидели, – сказала графиня. – близко к печатному тексту. T. I, ч. I, гл. IX.]

3.

[650 - Зач.: Напрасно графиня думала, что она может быть доверенной своей дочери. То, что она сделала в диванной тотчас же после того, как выбежала из комнаты с куклой, в то время, как мать говорила о ней, она в этот вечер не рассказала своей матери.]– Боль,[651 - Первоначально было: Борис, затем: Борик] – сказала Наташа, как только она вышла с Борисом из гостиной (она картавым ребенком называла его Боля[652 - Первоначально было: Борик] и теперь называла его так иногда) – подите сюда. Она стояла за цветами в таком месте, где ее нельзя было видеть.

– Хотите поцеловать Мими, Боля?

– Отчего ж не поцеловать? – сказал он, насмешливо улыбаясь,[653 - Зач.: и как всегда] и не прямо отвечая на вопрос.

– Нет, скажите: не хочу, пожалуйста скажите: не хочу.

– Ну можно сказать и не хочу. Что веселого целовать куклу?– он замолчал.

– Не хотите, ну так подите сюда, – она глубже ушла в цветы и бросила куклу на кадку цветов, – ближе, ближе. – Она поймала <его> ручками за обшлага[654 - Зач.: его курточки] и в покрасневшем лице ее видна была торжественность и страх.

– А меня хотите поцеловать? – прошептала она, исподлобья глядя на него.

Борис покраснел <так, что слезы выступили у него на глаза.>

– Какая вы смешная… – проговорил он, нагибаясь к ней и[655 - Зач.: сам не зная, что ему делать] еще более краснея, но ничего не предпринимая, а выжидая. Чуть заметная насмешливость порхала на его губах, готовая исчезнуть.