Россия, которую мы догоняем

Два года назад, вручая дожившему (на тот момент) до 80 лет г-ну Горбачеву орден Андрея Первозванного – тоже, в общем, формальность под юбилей, – тогдашний президент РФ мотивировал высокое награждение, более чем конкретно заявив: «Я считаю, что это адекватная оценка той большой работы, которую Вы проводили в качестве главы государства». То есть, называя вещи своими именами, выдал высочайшую награду России за успешный развал Советского Союза, провокацию в Форосе, помощь в уничтожении мировой социалистической системы, вывод советских войск из Германии без компенсации, раскрутку «второй десталинизации» и прочие, на взгляд Дмитрия Анатольевича, полезные деяния, высоко оцененные всем, – от смертных лицемеров до бессмертных лицедеев, – «цивилизованным сообществом». Короче говоря, все с полным пиететом к кумиру.

Нынешнее поздравление выдержанно в совершенно иной стилистике. И оно вообще – о другом.

В отличие от предшественника, откровенно перед юбиляром лебезившего, – настолько, что даже пылкое «сердечно» в одну фразу втолкнул дважды, – преемник, обойдясь холодно-неизбежным «уважаемый» (ниже которого в конкретном контексте уже только «презренный») вслед за тем плавно высказывает ряд демонстративно порожних формул насчет какой-то «плодотворной деятельности», каких-то исследований, каких-то благотворительных акций (о которых если кому-то что-то и ведомо, то не в России), – короче говоря, о «многогранной работе, по праву снискавшей уважение».

И ничего больше. Ни единого слова, ни хотя бы полсловечка о том, что был когда-то политик по фамилии Горбачев.

Минимально понимая законы жанра, более хлесткой пощечины на закате лет и лютому врагу не пожелаешь.

А с учетом еще и подарочка, не исключено, что с намеком выпущенного на экраны России аккурат под день рождения, так и вообще.

Понятен неизбежный вопрос особо эмоциональных читателей – «почему Горбачева так и не судили?!» Ответ можно дать, даже не будучи президентом. Дело в том, что «судить Горбачева» – это составная часть, причем далеко не основная, целого комплекта возмущенных требований «отменить перестройку и 90-е» вообще. Где-то вместе с «вернуть заводы, убрать Чубайса, посадить олигархов» и прочими требованиями, которые В. Путин должен выполнить, чтобы заслужить минимальное доверие эмоционального читателя. Но президенты, в отличие от комментаторов их действий, всегда имеют дело с реально возможным. Которое имеет свои пределы и свои сроки.

Аппарат

Путин важен как воплощение и олицетворение той системы, которую создал, – условно говоря, «феодально-сословной». Эта система, да, подмяла Россию, и эта система, понимая Россию как свой лен, не желает ни лишаться статуса, ни делиться. Вернее, не делиться, а отдавать «кровное» начисто, потому что дележки Западу мало. Ему нужны все коврижки до единой плюс гарантии, и любой альтернативный кандидат, включая Зюганова, который по определению окажется «халифом на час», будет креатурой «цивилизованных», высокооплачиваемым менеджером «второго издания ельцинщины». В такой ситуации победить, действительно, мало: как бы честно и чисто выборы ни проходили, если Путин победит (а он победил), легитимными их никто не признает. Следовательно, задача в том, чтобы удержаться. И сразу, и потом. А удержаться, и далее пребывая в «золотом застое», уже не получится. Никак. Следовательно, во имя спасения себя самой и своего статуса, системе после марта просто необходимо добиваться доверия и популярности – либо доводя до конца начатые внутренние реформы, либо, как ни страшно, решившись на, так сказать, внешние акции. Хочет она того или не хочет. А вот может ли, сегодня предсказать не решился бы, пожалуй, и Аполлон Дельфийский. Ведь сколько бы ни взвалил на свои плечи лично президент, механизмы работы этой системы настолько заржавели, что вычищать их и смазывать придется еще ни один срок, в чем мы с вами и убедились в марте прошлого года.

Война между «медведевскими» и «путинскими» в самом деле перешла грань, за которой возможны компромиссы. Речь идет уже о контроле над энергетикой России – а следовательно, решается вопрос о реальной, а не показной власти. Конкретно: еще летом Игорь Сечин, шеф «Роснефтегаза» и вообще фигура знаковая, выдвинул предложение о создании на основе осколков РАО «ЕЭС» – «РусГидро» и «ИнтерРАО» – самой масштабной в мире энергетической компании. Причем, согласно идее, добавить денег на «докапитализацию» этих монстров должен был «Роснефтегаз», взамен получив возможность их контролировать. Иными словами, общий контроль над этой важнейшей областью предполагалось прямо замкнуть на Кремль, то есть на президента.

Идея, естественно, понравилась. Тем паче, что Путин еще раньше, весной, сразу после избрания, подписал указ, позволив «Роснефтегазу» принять участие в приватизации госкомпаний ТЭК на 140 деревянных ярдов, которые ведомство г-на Сечина состригло за полтора предшествующих года в виде дивидендов с имеющихся у него акций «Роснефти» и «Газпрома». И все бы хорошо. Но правительство встало на дыбы, выдвинув условия, ставящие идею с ног на голову. Вице-премьер Дворкович четко заявил, что против участия в приватизации «Роснефтегаза» возражений нет, но вот пропустить деньги мимо себя кабинет министров не позволит.

Иными словами, «добро» премьер-министр и его люди дадут только в том случае, если «Роснефтегаз» сперва переведет деньги в бюджет, а уже потом они пойдут на выкуп акций. Естественно, в этом случае решать, кому и сколько, будут «медведевские», и соответственно, г-н Сечин (и те, чьи интересы он представляет) не получит контроль над новым энергетическим супермонстром. Ибо кто распределяет, тот и рулит.

Переводя с политического, это был откровенный вызов, и вызов был принят. Несколько дней назад г-н Чуйченко, помощник президента, но помощник не простой, а возглавляющий его Контрольное управление, обратился к г-ну Дворковичу (то бишь понятно к кому) с посланием, открытым текстом указывая, что правительство фактически отказывается выполнять волю главы государства, саботируя реализацию решения президентской комиссии по развитию ТЭК. То самое, о докапитализации «РусГидро». А коль скоро так, то кабинету министров императивно предлагается представить президенту доклад о причинах неисполнения его указаний. И самое любопытное, что данная информация – по определению кулуарная – просочилась на публику, будучи опубликована и даже процитирована агентством «Финмаркет».

В этой ситуации интересен не вопрос, кто слил – правительство («Наших бьют!») или Кремль («Бить будем!»), – а сам факт слива. Ибо публикация таких документов означает войну открытую. Что, в общем, понятно: на кону, по сути, уже даже не сотня-другая каких-то миллиардов (на эту тему серьезные люди всегда могут договориться), а разграничение сфер, зон и объема влияния в государственном масштабе. Поскольку, не побоюсь повторить, владение одним из крупнейших энергетических гигантов в мире означает соучастие во власти над миром, а не только над Россией. И за такой приз драка пойдет до последнего. И патрона, и снаряда, и солдата.

Дальнейшее – разумеется, в общих чертах, конкретику не нарисует и дельфийский Оракул, – предсказуемо. Да оно, собственно, уже началось: атака на «медведевские кошельки» с прямыми указаниями на поддержку экс-президентом зимне-весенних протестов идет вовсю, и на этой стадии конфликта Кремль, безусловно, куда сильнее оппонентов.

Но и оппоненты не камикадзе. Если они вступили в бой, значит, уверены, что без внешней «крыши» и поддержки внутри страны не окажутся. И абсолютно правы: Западу г-н Медведев куда более послушен, а значит, желателен, в самой же России «западникам» – если они покажут, что готовы драться всерьез, – есть на кого рассчитывать. В первую очередь, это денежные мешки, мечтающие о переделе пирога в свою пользу, а коль скоро есть деньги, то и в агитаторах, горланах, главарях недостатка не будет.

Далее можно говорить много, но я, дабы не растекаться мыслию по древу, сошлюсь на Руслана Ляпина, аналитика, интересного умением подходить к вопросам нетривиально. Согласно буквально озвученному им сценарию вероятной раскрутки сюжета, в ближайшие месяцы начнет нарастать шквал «страшных коррупционных скандалов», направленных на политическое уничтожение «ближнего круга» и «кошельков» экс-президента. С широким (чего до сих пор избегали) информированием общественности – благо информировать есть о чем. При этом, как полагает г-н Ляпин, озвучены будут «триллионные хищения, но аресты пойдут максимально щадящие; главных фигурантов станут просто потихоньку отталкивать от власти, как котят от миски с молоком», и завершится программа, на которую уйдет около года, финальным «ударом милосердия» в виде отставки премьера.

И вот на этом месте к рассуждениям г-на Ляпина добавлю от себя: далее может (а по логике, и должно) начаться самое интересное. Пусть и без особого желания, но в рамках логики борьбы и под воздействием команды, отставленный фигурант открыто обратится к Западу, объясняя происходящее «борьбой здоровых сил России против произвола и попыток реставрации сталинизма». То есть тем самым, что уже сейчас инкриминирует Запад г-ну Путину, и к чему уже вполне подготовлена «прогрессивная общественность» США и стран Евросоюза.

Вслед за этим премьера (уже бывшего) официально приглашают стать «знаменем борьбы» все секторы наличествующей в стране оппозиции. Мелочь, хулиганящая на улицах и юродствующая на экранах, уходит в тень, и во главе протеста, накаченного деньгами по самое не могу, встают «государственные люди» типа г-д Медведева, Дворковича, Юргенса, с подключением к проекту популярных фигур типа г-д Познера, Парфенова и так далее. А затем в рукопожатных медиа (а это не только уже все решивший для себя холдинг г-жи Синдеевой, но и масса изданий и каналов, где «медведевские» весьма обильно унавозили почву) начинается компрометация г-на Путина путем контратак на его окружение – благо поводов и тут навалом. А поскольку поводов навалом, единственное, что сможет власть, это постараться утопить компромат на себя в потоках нового, еще более обильного и откровенного компромата на противника.

Еще раз: я преднамеренно не отделяю свои предположения и (с его разрешения) г-на Ляпина, дабы нести полную ответственность за ошибку, в случае, если (дай Бог) выйдет так, что мы ошиблись. Но, по крайней мере, сейчас, в начале военных действий, такой сценарий кажется наиболее логичным. Потому что война реальных компроматов, на самом деле, методика страшная: в конечном итоге общество приходит к выводу, что руку к кормушке приложили все. И начинает искать хоть кого-то, кому можно хоть сколько-то верить. А это уже называется политическим кризисом, чреватым и кризисом экономическим, который очень несложно спровоцировать: в феврале 1917 года Викжелю было достаточно всего лишь на три коротких дня притормозить поставку белой муки в Петроград.

Итак, экономика начинает давать хорошо организованные (а возможно, и поддержанные извне) сбои. Возрастает активность радикалов на Кавказе и, скорее всего, начинается то же самое в Поволжье, а возможно, и на Урале. Скорее всего, закономерно раскалывается декоративная КПРФ: г-н Лихачев порывает с «социал-соглашателями» и ложится под Координационный совет, прихватив с собой тех, кто купится на лозунг социалистической революции, – и после того окружение Медведева, призывают население к новым, «настоящим, последним и решительным» маршам миллионов, особо озаботившись провинцией.

А теперь чуть помедленнее.

Да, конечно, сейчас все это – фантазии.

Но именно так, договорившись с Западом и взяв в символы удобную ему фигурку, в свое время шел к успеху киевский Майдан. Руководящий состав до боли тот же, только не в шароварах. Поэтому давайте пофантазируем.

Что касается массовки, так одна Москва выставит 50–60 тысяч мяса с навеки остекленевшими глазами, а «настоящие коммунисты» созовут из «красного пояса» еще столько же взвинченных и злых на Москву провинциалов (аналог «львовского десанта»), проезд и прокорм которым – как галичанам Порошенко и Ко. – легко обеспечат недобитые медведевские олигархи. Добавим «ручных националистов», всякой твари по паре, просто зевак – и на круг выйдет (по прикидкам г-на Ляпина и его антагониста г-на Белковского) тысяч двести протестантов. А ежели экономика поползет всерьез, то и сильно больше.

И тогда – точно так, как в Киеве-2005 – начнут буксовать государственные СМИ, руководство и говорящие головы которых если и не куплены загодя, то примутся ловить ветер, заняв «взвешенную позицию». Зато СМИ оппозиционные – опять же, как когда-то киевские «Пятый канал» и «Эра» – окончательно сорвутся с тормозов, в круглосуточном режиме распаляя толпу вбросами об очередных преступлениях – по г-ну Ляпину – «кровавого, античеловеческого рэжима». И в какой-то момент начнут не выдерживать нервы у военных, гражданских и полицейских чиновников достаточного уровня, с которыми условные «медведевские» наверняка ведут работу уже сейчас. А это, при полной невозможности стрелять по ни в чем не повинной, глупой, но агрессивной толпе, для Кремля уже практически поражение.

Смею заверить, за Стеной это понимают. Не дураки. Во всяком случае, Владимир Владимирович уж точно. Следовательно, вероятности просчитываются уже сейчас. А возможных вариантов немного:

(а) Можно, соразмерив риски и убоявшись возможных последствий, пойти по стопам Кучмы, Шеварднадзе, Бен-Али и сдать власть «во имя гражданского мира», выговорив себе лично и семье неприкосновенность и некоторую (все равно большую) толику накопленного. Возможно, но сомнительно. В рамках созданной Западом и подхваченной российскими оппо парадигмы, г-н Путин уже прочно получил статус «показательной страшилки», в отношении которой никакие гарантии, кем бы они ни были даны, не работают, и ждет его, в лучшем случае, судьба маршала Хосни, безупречного патриота и, как выяснилось, вполне, по тамошним меркам, бессребреника, которого растерзали показательно, сделав козлом отпущения решительно за все. К тому же и «ближний круг» его понимает, что в таком случае практически в полном составе потеряет нажитое непосильным трудом, а также (многие) свободу и (кое-кто) жизнь;

(б) Попытаться подготовить контригру (серию контрмитингов) административными средствами, просто согнав и свезя людей «под картинку». Что рассматривать не будем, поскольку это самое глупое из возможного, не приносящее никакой пользы, но много вреда; такие митинги в условиях настоящего Майдана (плавали, знаем) слишком легко перетекают на сторону тех, против кого как бы выступают;

(в) Уже в ходе разрастания протестов пойти ва-банк, открыто, от своего имени и называя вещи своими именами, объявив об угрозе сдачи страны Западу, после чего объявить ЧП с силовым разгоном всего, что шевелится, арестами лидеров и прочими радостями. Как бы разумно, но предельно опасно – даже не потому, что при таком повороте событий президенту РФ автоматически, полностью и навсегда обеспечен статус «изгоя», «тирана» и вообще врага, подлежащего устранению любой ценой, но потому, главным образом, что сил – с учетом неизбежных вспышек в регионах – может попросту не хватить, а если должное число генералов (армейских и полицейских) к тому времени будут втихую скуплено медведевскими олигархами, то и вообще, приказ на подавление станет сигналом к перевороту;

И наконец, (г) начать то же самое, в жестком режиме, но заранее. Играя на опережение и не ограничиваясь «ласковым удалением», но при этом – обязательно! – формируя мощную группу общественной поддержки с опорой на силы, так или иначе не желающими капитуляции России. С призывам к патриотическим (и в кавычках, и без) силам на предмет поддержки и обещанием в обмен на поддержку резко изменить курс государства на действительно социальный и по-настоящему державный. Пусть даже ценой отказа от многих достижений «дикого капитализма» и прямой конфронтации с Западом, равноправным партнером которого главному герою так хотелось стать. В этом случае шансы Кремля устоять и удержать ситуацию под контролем вполне реальны. Но опции обмануть надежды поддержавших у него не будет.

Каков будет выбор г-на Путина, разумеется, знает только он сам, а возможно, и сам он пока не знает. А вот то, что на зеленый стол брошена такая ставка, что мир уже невозможен, увы, безусловно. Альтернатива проста: либо власть все-таки, хотя бы и спасая себя самое, учинит опричный двор, выстраивая на базе недолговечной РФ новую (в ближайшей перспективе, Большую) Россию, либо, сломавшись, уйдет. И волчица будет выть на Капитолии.

Не зря ведь в конце 2011 года «ближний круг» бывшего президента, опираясь на моральную поддержку Запада, принял решение побороться за то, чтобы Дмитрий Анатольевич не стал «бывшим», появилась еще на взлете осенних протестов, задолго до Болотной.

Об этом свидетельствовали и вырвавшиеся на оперативный простор доказательства расхождения двух голов «тандема» по Ливии, и целый ряд «внутренних» вопросов. А много позже о том же самом как о не случившейся (на его взгляд, «увы») вероятности рассказывал и г-н Юргенс, один из «мозгов» ИНСОР, идеолог «мирной и дружелюбной Европы». Такой Европы, где Россия займет определенное ей, а не ею, место, а российская элита обретет стульчик у общего стола. Пусть хотя бы в конце, но свой.

В принципе, мы никогда не узнаем наверняка, что помешало «Медведу» явно и однозначно выступить против «Пу», отказавшись от серии предложений отменить выборы, ввести фактическое ЧП и стать «гарантом демократизации России». Эти предложения поступали и от фигур карикатурных – типа г-на Удальцова, и от людей посерьезнее – вроде г-д Касьянова и Горбачева, и (аккуратно, но вполне откровенно) от «генеральных партнеров». И, что самое интересное, были ощущения, что адресат вот-вот готов не устоять перед соблазном. Но устоял. Скорее всего, взвесив силы и убоявшись возможных последствий. При этом наверняка выговорив какие-то условия и для себя, и для помянутого «ближнего круга».

Но, повторяю, до каких-то пор все оставалось всего лишь «похожим на правду». Хотя и очень, очень похожим. Уж слишком одна в одну ложились кусочки смальты.

Скажем, никто (в том числе и из «белоленточных») не отрицал тесной дружбы г-жи Синдеевой, тащившей на плечах своего медиа-холдинга все информационное обеспечение протестов, с г-жой Тимаковой – той самой, у которой, как в 2011-м шутили, «Медведев работал президентом».