Там, где проходит лисий след

Вытянув указательный палец, Итами ткнула в сторону лиса и медленно произнесла:

– Этот вопрос был задан не вам, о великий хранитель храма Аманава.

– Чувствую ложь в твоих словах.

– Учитель.

В храм вбежал запыхавшийся лекарь. Низкий старец, крепко держась за больную спину, с трудом мог прогнуться. Сохэй дернулся, успев поймать подчиненного, прежде чем тот упадет. Было видно, насколько перепуган смертный, а в воздухе постепенно ощущались странные пары. Итами и Акуто вмиг забыли о спорах. Поднявшись, они покинули храм, осматриваясь в поисках источника скверны. Мори понял без лишних слов. Протянув Оммёдо остатки талисманов, Сохэй аккурат усадил лекаря на лестницу, махая рукой и позволяя душам идти. Только они сейчас способны сражаться.

Итами ловко перехватила сяку, который лежал на полу. Развернув веер, Оммёдо провела пальцем вдоль каждого острия, проверяя те на влажность. Хмурясь, Итами быстро побежала в противоположную от скверны сторону, туда, где была тэмидзуя. Пока лезвия сухи – они не навредят жителям Йоми. Акуто не стал дожидаться. Выудив катану из ножен, лис со смехом стянул с себя смертный облик, становясь не только быстрее, но и легче. Тело будто парило, отталкиваясь от языков пламени, что создавали под ногами господина платформы. Над Камакурой нависла плотная чернь. Смертные в страхе кидались из стороны в сторону, желали скорее запереть за собой двери, но множество Онрё наступало. Облаченные в белые, довольно длинные нижние халаты, демоны в один миг могли не иметь лица, но затем, когда пустотный взгляд встречался с жертвой, они заглядывали в души. Поиски пропащих даровали их лик, вызывая громкий, довольно отчаянный крик. Акуто успел в последний миг, когда рука с острыми когтями почти разорвала худощавое тело смертного. Отбив демона, лис провел ногой полукруг на земле, слегка присев. Соединив большой, указательный и средний пальцы, Акуто выдохнул на них, создавая синий поток. Пламя охватывало демонов, вырывало из их уст хрипы и смех, когда в один миг потухло.

Вскинув бровь, лис подкинул катану и, схватившись за лезвие, оттолкнул рукоятью смертного, принимая удар на себя. Отлетев в здание, Акуто тяжело ударился головой, не сразу ориентируясь в пространстве. Несколько Онрё наступали. С их пасти стекала кровь тех, кого успели поглотить. Лис махал головой, прогоняя пелену с глаз, когда ощутил сильную ауру. Оммёдо, ловко управляясь с небольшим веером, с легкостью откинула от Акуто демонов, становясь напротив него. По её руке стекала кровь, она также столкнулась с теми, кто желал изничтожить смертных. Боль почти не передавалась двум душам, сила Сохэя удивляла и пугала. Протянув лису руку, Итами помогла ему встать, а талисман, что был подкинут, медленно упал на голову, испепеляясь от пламени и восстанавливая потерянные силы.

– Где—то рядом открыта грань?

– Я не знаю.

Честно ответив, Акуто сделал шаг вперед, пряча за собой смертную и отбивая удар, обволакивая их тела лисьим пламенем. Итами с интересом смотрела, как переливались огоньки, как создавались искры, становясь немного темнее или слишком светлыми, почти меняя цвет. Сила лиса воодушевляла, Оммёдо вдруг поняла, что должна была сделать. Дотронувшись до плеча демона, смертная не думала ощутить дрожь.

– Что?

– Желаешь ли ты спасти Камакуру также сильно, как я?

– Тебе не кажется, что в разгар битвы этот вопрос не очень уместен?

– Акуто, – Итами впервые обратилась к нему по имени так просто. – Ты можешь поверить мне?

Вскинув бровь, лис оглядывал Оммёдо с ног до головы. В ней билась энергия, которая желала найти точку силы. Пока она не могла ей стать и Акуто кивнул, протягивая руку. Оммёдо обтерла одно острие от освященных вод, дабы не причинить лису вред. Она осторожно порезала их ладони, дабы заключить союз и разделить ауру на двоих. Демон ухмыльнулся, когда нарочито медленно слизывал чужую кровь с руки.

– Ты ведь знаешь, что лисы могут поедать сердца своих жертв?

– И ты мне ещё что—то говорил о неуместных вопросах?

Смеясь, лис махнул рукой.

– Что я должен делать?

– Защищать, пока я не закончу ритуал. Я дам тебе немного сил, чтобы ты не устал так быстро.

– Твоя дерзость, смертная.

– Сзади.

Успев отреагировать быстрее, чем Оммёдо дернулась, Акуто крепко обнял Итами, прижимая к себе. Пламенные хвосты прикрыли собой две души, испепеляя демона, что решил напасть внезапно. С каждой минутой Онрё становилось больше. Акуто усадил за собой Оммёдо, прикрывая ту небольшим куполом. Итами не стала терять ни минуты. Вытащив все талисманы, она разложила их перед собой, дабы понять, что может с ними сделать.

– Два защитных, один от шикигами и три очищающих. Акуто, как долго ты сможешь поддерживать этот пузырь и сражаться?

– Это действительно так важно, смертная?

Отбиваясь от нескольких демонов, лис то и дело тяжело ударялся головой о землю или здания. Дома постепенно разрушались, а Камакура начинала пылать. Итами нахмурилась, стараясь правильно распределить их оставшиеся запасы энергии. «Необходимо уничтожить демонов и найти грань, дабы запечатать. Кажется, что этот барьер сможет выдержать три сильные атаки Онрё, у меня мало времени», – думая, Итами подняла два защитных талисмана, разводя руки в стороны. Её необходимо правильно разделить жизненные силы, дабы чары окружили не её, а демона, тело которого на такое не рассчитано.

– Явись передо мной, защита двух светил. Ибо Ашихара дрожит от мощи Йоми. Спаси и сохрани воина, чье тело не способно принять дары Ками. Прими часть меня и да не тронь сущность его, явись, покров.

Подкинув талисманы, которые с легкостью прошли через барьер лиса, Оммёдо не стала смотреть, как дернулся демон, когда ощутил резкую боль, а затем прилив сил. Пламя увеличивалось в размерах, Акуто становилось труднее его контролировать, а Итами должна была продолжать. Жители деревни страдали, пока она находилась под защитой. Хмурясь и дотрагиваясь до синевы, она заметила, как лисий огонь поддавался её рукам, желая подчиниться. Оммёдо спокойно протиснула руку, вышла и глубоко вдохнула тяжелый воздух. Пары миазм оседали на землю, а с головы Акуто стекала кровь. Им необходимо действовать вместе. Она ошиблась, когда ушла в собственную защиту, не думая о том, как страдал лис, отчаянно отбивающий сильнейшие выпады множества демонов.

Ринувшись к лису, Итами удобнее перехватила не только сяку, но и талисман призыва. Ей не всегда нужно было окроплять его кровью, шикигами часто являлись на внутренний зов, желая защитить хозяйку от любого зла. Оммёдо успела добраться до Акуто, когда тот, тяжело дыша и стоя на коленях, пытался перевести дух. Трое Онрё кинулись на него своими телами, придавливая Акуто, кусая плечи и шею. Демон лис взревел. Не обращая внимание на приступы боли, Итами подкинула талисман в искры, заставляя его обуглиться. Шикигами прибыли без слов и тут же нырнули к Акуто, продавливая своими хвостами животы демонов. Онрё исчезли в крике, а все те, кто остался в живых, устремились за пределы города.

Сплюнув кровь и стерев её с лица, Итами хотела побежать за ними, но обжигающая хватка умерила пыл. Дергая головой, лис часто моргал, а когда полностью вернул контроль над телом, закашлял. Он находился в обилии скверны и миазм достаточно долго. Демон, что покинул Йоми и имел отношение к верхнему миру – способен погибнуть от смрада.

– Акуто, нужно нагнать их и закрыть.

– Замолчи, смертная.

Сплюнув вязкую слюну, лис поднялся. Отрезав от одежд несколько лоскутов, Акуто перевязал шею и плечо, не желая видеть жалость в чужих глазах. Он никогда не любил быть слабым, всегда стремился к силе и обучался тому, что знал старший брат. И теперь, когда Оммёдо не просто поддержала его своей силой, а вновь поставила плечо и протянула руку, лис ощущал себя плохо. Дурман постепенно подбирался к центру силы, вынуждая температуру тела подниматься выше. Пламя пыталось потушить чужеродную энергию.

Итами позволила лису опереться о руку, а шикигами побежали вперед, мысленно обещая хозяйке отыскать Онрё по запаху. Жители Камакуры, что смогли выжить, постепенно выглядывали из—за укрытия. Многие торговцы потеряли лавки, были и те, кто лишился части тела. Итами с ужасом наблюдала, как сгорали дома, но что—то красное вдали приближалось. Её душа напряглась, но заметив, что Акуто был спокоен, пригляделась. Старший лис приближался, объятый алым. Пламя постепенно поглощало похожую энергию, насыщало своего носителя, пока тот твердо встал на ноги. Смертные с благодарностями ринулись в его сторону, заставляя Куро смущенно улыбаться. Итами и Акуто одновременно засмеялись.

Произошедшее казалось чем—то необычным. Оммёдо позволила шикигами действовать самостоятельно, а старший лис не только остановил пожар, но и смог позвать монахов из Исиямы. Сохэй явился в Камакуру вместе с ними. Найдя в толпе ученицу, он поспешно приблизился и крепко обнял её, будто боясь потерять. Итами не ожидала такого порыва, утешающе поглаживая Мори по спине. Лекари старательно бегали от дома к дому, Куро утянул Акуто, дабы тот помог с завалами. Два мира начали существовать как один, вот только миазмы загрязняли души. Сделав шаг, Оммёдо закашляла, а глаз вновь зачесался, словно внутри был старый шрам, который давал о себе знать.

– Мы должны очистить это место. Дитя, ты слышишь?

– Да. Да, учитель.

Не сразу поняв Сохэя, Итами последовала за ним, изредка смотря на Акуто, который то и дело дергался, когда какой—либо смертный желал отблагодарить за спасение.

Центр Камакуры оказался пустым. Братья очистили его и позволили части лисьего пламени создать круг, который пропустил только двух. Тех, чей уровень мастерства не нужно было доказывать не перед кем. Сохэй сел напротив Итами, протягивая ей руки. Необходимый баланс и гармония наступали не сразу. Итами всегда сомневалась в себе, когда подле неё был учитель, но его теплая отцовская улыбка всё меняло. Прикрыв глаза, Оммёдо глубоко вдохнули.

Наступила тишина, а время будто замедлилось.

Их голоса звучали в унисон, а слова сутры добирались до каждой души, не желая причинить никому вреда.

– Даруй омовение, даруй очищение. Я есть проводник между мирами, способный выдержать скверну Йоми. Да будут души смертных чисты, как ясное небо, а благие намерения станут выше греховных тяжб. Пусть здесь и сейчас прольется праведный свет через тело мое и да осушит внутренний омут, где постоянно теплится жизненная энергия. Очисти, пламя, очисти.

Последние слова Оммёдо сказали шепотом. Из тел жителей Камакуры начали выходить пары. Отделяясь от смертных тел, миазмы устремлялись в центр между мастерами, собираясь в один огромный сгусток темных сил. Акуто и Куро с шипением пали, когда мешочки с язвами на их телах лопнули, выпуская жидкость, которая также собиралась в сторону Оммёдо. Младший лис видел, с каким трудом давалось Итами столько смрада, как сильно страдала и очернялась её душа. Он вновь возжелал помочь. Взяв себя в руки и дернувшись вперед, лис был остановлен старшим братом. Махнув головой, демон понимал, что они далеки от них. Только Куро мог разглядеть, как велика аура этих смертных, насколько сильна и крепка их воля. Акуто был мал и неопытен, таким он останется, пока не пройдет последний цикл перерождения.

Оммёдо тяжело выдохнули, когда ритуал завершился. Миазмы растворились в легкой дымке и устремились куда—то в сторону леса. Итами стирала испарину, когда расслышала тяжелые вдохи учителя.

– Вам нельзя больше перенапрягаться, учитель.

– Я не настолько стар, Итами. Ты пока не готова справляться с таким в одиночку.

Приблизившись к Оммёдо, старший лис помог каждому из них встать. Итами улыбнулась и склонила голову, стараясь как можно чаще благодарить лиса за всё. Вскинув бровь, Акуто поравнялся с братом, скрещивая руки на груди. Четыре души обернулись на жителей Камакуры.

– Давно я не видел, как страдает Камакура.

– Не понимаю, разве Йоми способно так часто отпирать врата?

– Нет, не способно, Итами. Возможно, Владыка плохо себя чувствует. Только Акуто вхож в тот мир, но его силы потрачены здесь.